— Джоу, подправь корыто. Либен, Брехун, взгляните на меня. Эмруозос, будь ты проклят, колдуй!

— Я уже занялся, мой король, — маг приподнялся над зубцами кастла, показал хрустальные шары.

— Колдуй, тварь, или я выкрою из твоей нежной кожицы бабские перчатки, — прохрипел король, опираясь о мое плечо. — Сухокрут вас возьми, выньте из меня эти проклятые «болты»!

Он рухнул под борт. Брехун пытался снять королевский шлем, — мешал засевший в прорези глазницы «болт».

— Вырви! — рычал король. — Я почти ничего не вижу. Будь проклят тот кривой мозгляк с арбалетом. Вы его мне поймайте, Либен…

Я держал шлем, Брехун ухватил своими жесткими, как клещи, пальцами рыжее оперение, потянул. Хрустнуло дерево, наконечник «болта» остался в черепе короля, но шлем снялся.

Эшенба с облегчением харкнул на свой нагрудник.

— Мне нужен новый глаз. И хорошая кровь. Мальчишка здесь? Но сначала колено. Я чувствую себя старой одноногой шлюхой.

Я разрезал кожу штанов на колене короля, — «болт» пронзил сустав почти насквозь. Древко обломилось, мы с Брехуном тщетно пытались ухватиться за расщепленный кончик.

— Да вы хуже баб! — Эшенба отпихнул наши руки, рукоятью кинжала ударил по обломку, — четырехгранный наконечник показался с другой стороны колена. Брехун ухватил, выдернул, — из дыры хлынула смесь воды и слизи.

— Мальчишку давайте, — король непрерывно кашлял, сидя в луже морской воды и копошащихся червей. — К верфи пробьются наши парни. Все, кто останется. Соединимся и вновь атакуем Цитадель…

Брехун потянулся к еще одному «болту», пронзившему кольчугу в левой части королевской груди. Король ударил нашего лекаря:

— Здесь не мешает! Ведите сюда мальчишку.

Отлетевший Брехун поднялся и закивал.

— Ваше Величество, — сказал я, — едва ли сейчас время. С кровью столь тонкая процедура. И Закройщика с нами нет…

— Живее! Где моя кровь, Либен? — зарычал Эшенба. — Или мне взять твой глаз?

— Да мне все равно… — начал я, но закончить не успел.

Джоу закричал «берегись!», и в тот же миг «Буран» с хрустом врезался в настил причала верфей. Я рухнул на короля, Брехун долбанул меня коленом в плечо. Трещали шпангоуты, с оглушительным треском рухнула рея, едва не накрыв нас лохмотьями парусины и яркого шелка.

— Высаживаемся! — рявкнул Эшенба, отшвыривая меня. — Колдуна не забудьте.

— Держи его! — завопил Джоу, цепляясь за штурвал.

Сквозь обрывки снастей, мы увидели как колдун возится на кастле. Похоже, Эмруозос вздумал нас покинуть, не прощаясь.

Мы с Брехуном кинулись по накрененной палубе к трапу. Эмруозос с исказившимся лицом метнул в нас хрустальный шар, едва не угодив в лоб Брехуну. Мы уже были на трапе, когда маг, прижимая к себе свои гири и еще какой-то хлам вроде обломков брусьев, тряпичных комков и кожаного мешка, перевалился через борт. Нелепо дрыгнула нога в нарядном тесном сапоге. Звонко плеснула вода под бортом.

— Достать! — ревел король.

Мы перегнулись через борт: до воды было недалеко — когг сильно накренился. Но волна колотила о борт что угодно, кроме обезумевшего колдуна. Щепа и доски, комки водорослей, новый моряцкий колпак, дырявая корзина, борт перевернутой лодки, десятки недозрелых яблок и дохлый крупный олуш, — шквал снес в море уйму полезных вещей. Но едва ли гири колдуна умели плавать.

— Утонул, — прокричал я королю.

Ответом был град проклятий, потом Эшенба приказал:

— На берег! Мальчишку ведите.

Брехун побежал в каюту. Через мгновение он вытащил Жани, а та, в свою очередь, волокла за руку Макакса.

Они уставились на короля, — с дырой на месте глаза, всё еще истекающей черной слизью, Эшенба действительно выглядел как-то по-новому.

— Девка? — король растер слизь по лопнувшей щеке. — Ха, я забыл о ней.

— Но девка никогда не забывает о своем господине, — Жани смутно улыбнулась.

— Не мели языком, пьянчужка. Потащишь мальчишку. На берег, куриное племя!

Я закинул за спину щит. Джоу с арбалетом, увешанный мешочками с «болтами», уже перебрался на берег. «Бурун» вынесло кормой прямо на один из причалов верфи. Слева стоял недостроенный снеккар. Еще левее, бортом к центральному пирсу, замер огромный «Клинок Севера». Даже сейчас на него было приятно взглянуть. Больше шестидесяти шагов в длину, рассчитанный на сотню гребцов и полусотню морских пехотинцев. Две мачты, современный руль, штурвал, — все достижения эпохи Командора. Почти все деньги, взятые нами на «купцах», шли на ремонт последнего дромона Флота. У короля имелись обширные планы на будущее. Даже жаль, что им не суждено сбыться.

— Что, мое серебро не все разворовали? — король засмеялся, любуясь кораблем. — Отличная посудина для боя.

— Парни нас найдут? — спросил я.

Перед атакой на Глор мы не договаривались о своих действиях в случае неудачи. Король считал, что неудач не бывает.

— А куда им еще идти? — Эшенба тряхнул связкой дротиков. — Смелее, Либен. Или ты окончательно стал девчонкой?

Мы бежали к «Клинку Севера». Верфи были пустынны. Я заметил лишь одного человека, выглянувшего из-за штабеля досок. Узрев нас, этот умник со всех ног кинулся в сторону лабиринта лачуг старых мастерских.

Рядом с нами возвышалось огромное тело дромона. Широкие рабочие сходни приглашали взойти.

— Живее, мои сладкие, — король пнул Жани, тянущую не поспевающего мальчика, и пошел следом. Я вдруг понял, что они все-таки похожи: король и маленький Макакс. Даже хромали оба на левую ногу.

Ветер совершенно утих. Еще плескали встревоженные волны о пристань, но сияло солнце. Три драккара замедлили ход, видимо, решая, куда взять курс. Настала странная тишина. Вымершие верфи, дымы над городом…

— Недурно, — Эшенба оглядел корабль, — скамьи гребцов, высокие мачты, защищенное щитами «воронье гнездо», помосты, украшенные резьбой. Еще кое-где валялись доски и инструменты, на щиты не были нанесены гербы и цвета владельца, но рангоут и такелаж были в полном порядке. На носу уже установили эвфитон, — из тех, что при лорде-Командоре было принято именовать «крупными». Честно говоря, я не думал, что в Глоре еще сохранились столь мощные орудия. Надо же, подрядчик не собирался хитрить. Правда, на корме успели установить лишь станины эвфитонов. Огромные «плечи», тщательно упакованные тюки с толстыми тетивами, лежали у резного борта.

Мы смотрели, очарованные, — время словно прыгнуло назад, и мы снова вернулись во времена великого Флота. Вопль на берегу вернул нас к реальности.

— Наши удирают, — сказал Джоу.

Я видел десяток человек, бегущих вдоль пирса: всё, что осталось от нашей армии.

— Что встали?! — заорал мне король. — Готовьтесь, девочки. Главное — впереди!

Парни лезли по сходням. Забрызганный кровью Ри-Рыбоед, Боров с огромной алебардой на плече, остальные… Я удивился, — старик Сургуч уцелел. Лысина замотана тряпкой, шея в крови, — судя по всему, ухо отсекли, — но на ногах стоит.

— Что ж вы, цыплята? — король засмеялся. — Было страшно?

— Мы вошли в арсенал, как нож в голое пузо, — Ри-Рыбоед пытался отдышаться. — Но там один капитан Элки знает сколько дверей. Все бегали вперемешку: стражники, наши, какие-то лорды.

— И вы обделались?

— Нам просто не хватило людей удержать все выходы.

— А заложники?

— Мы взяли десятка два, но некому было их охранять. Городские парни скисли…

— Заткнись! — король пнул Рыбоеда в грудь и того снесло на скамьи гребцов. — Где мой советник? Где эта крыса?

— Закройщик сгинул еще до ворот Цитадели, — объяснил, пятясь, Боров. — Его охранял Лучок, но арбалетчики с башни… Лучка, в общем, убили, и…

— Заткнись, — король ударил Борова связкой дротиков. — Потом будете врать. Готовьтесь к бою. Вон ваши друзья…

На причале показалась первая группка преследователей…

Король командовал, мы спешили, — требовалось хотя бы попытаться отвести «Клинок Севера» от пирса. Проделать это нашими жалкими силами было почти невозможно. Но иначе бы атаковали весь длинный борт дромона. Городская стража трусливее маленьких детей, но строй в несколько сот щитов, прикрытых арбалетчиками, нам не удержать. Если они подтянут легкие эвфитоны…