Когда этой воображаемой линии суждено будет превратиться в плотину и в огороженное углубление потекут воды семи рек, вся равнина превратится в огромное озеро в форме полураскрывшегося лотоса. Таким образом будущее сражение в корне меняло свой характер: вместо воинов с врагом будет сражаться вода.

Длина плотины, которую предстояло возвести, составляла примерно один ри. В разрезе она должна иметь вид трапеции с основаниями в тридцать сяку наверху и шестьдесят внизу. Главная проблема заключалась в высоте плотины: ей следовало быть не ниже, чем стены крепости Такамацу.

Собственно говоря, шансы на успех всей затеи были велики только потому, что высота нынешних каменных стен крепости была не более двенадцати сяку. Поэтому плотину решили возвести ровно вдвое выше. Посчитали, что при такой высоте под водой окажутся не только внешние стены крепости, но и она сама — шесть сяку ниже уровня воды.

Не часто к делу подходят с таким тщанием и выверенным расчетом, как было на этот раз. Единственное, что всерьез беспокоило Камбэя, — это люди. На работах предстояло использовать главным образом местных жителей, число которых, однако же, было весьма невелико, потому что с начала осады Мунэхару приютил в крепости свыше пятисот крестьянских семейств, а другие бежали в горы.

Крестьяне, нашедшие прибежище в крепости, были готовы отдать жизнь за своего благодетеля-князя. Это были простые, добрые люди, служившие Мунэхару уже на протяжении многих лет. В деревнях же остались главным образом смутьяны или предатели, готовые работать на любых господ.

Впрочем, проблема людей была решаема. Хидэёси мог рассчитывать на помощь Укиты Наоиэ, а Камбэй был в состоянии призвать несколько тысяч человек из Окаямы. Так что вопрос заключался не в том, чтобы найти нужное количество людей, а в том, чтобы использовать их самым целесообразным образом.

Работа закипела. Как-то Камбэй приехал на строительство и осведомился у Рокуро, как идут дела.

— К сожалению, мы не укладываемся в сроки, назначенные его светлостью, — грустно ответил тот.

Математический и логический расчет, которым в совершенстве владел этот человек, оказывался бессильным перед главной проблемой: как заставить работать с полным напряжением сил разношерстный люд, участвующий в строительстве. Конечно, работа велась под присмотром: через каждые девяносто кэнов были установлены посты, и стражники строго следили за тем, чтобы никто не отлынивал от дела. Но воины только наблюдали, поэтому рабочие, копошащиеся в грязи, как муравьи, отнюдь не боялись их. А потому и не особенно спешили.

Хидэёси назначил предельно сжатые сроки. Днем и ночью он требовал донесений о ходе строительства. Да и весь ход событий заставлял его торопиться: сорокатысячная армия Мори, разбившись на три войска под предводительством Киккавы, Кобаякавы и Тэрумото, уже приближалась к границам провинции.

Камбэй наблюдал за ходом работ. Порядком уставшие люди уже едва шевелились. Да и немудрено — работа шла без передышки. А на завершение ее им оставалось всего две недели.

Минуло два дня. Три дня. Пять дней.

Камбэй ужасался: при таких темпах не уложиться и в пятьдесят дней, и даже в сто, так что о двух неделях и говорить не приходится!

Рокуро и Кюэмон, не ведая отдыха и сна, следили за ходом строительства. Но все их понукания оставались бесплодными: люди работали уныло и вяло. Вдобавок к этому среди них нашлись особенно злостные лентяи, которые не только сами не усердствовали, но призывали и других следовать их примеру.

Камбэй уже не в силах был безучастно наблюдать за происходящим. Опираясь на посох, он метался по строительному участку. Взобравшись на насыпь в той части плотины, которая уже была завершена, он вперял огненный взор в работающих и, когда замечал, что кто-то лишь создает видимость работы, мчался к лентяю со скоростью, изумительной для калеки, и избивал его посохом, приговаривая при этом:

— Работай! Кончай лениться!

Все находившиеся поблизости принимались трудиться с прилежанием и даже с остервенением, но только пока Камбэй смотрел на них.

— Хромой бес на нас смотрит!

В конце концов Камбэю пришлось доложить Хидэёси:

— Завершить работу в назначенные сроки невозможно. И во избежание ненужной сумятицы мне хочется попросить вас заранее продумать стратегию действий на тот случай, если войска Мори появятся прежде, чем будут завершены наши работы. Клянусь Небом, этих людей трудней заставить работать, чем повести в бой целую армию!

Крайне встревоженный, что вообще-то было ему несвойственно, Хидэёси молча начал считать что-то, загибая пальцы. Ежечасно ему докладывали о продвижении огромного войска Мори, и эти донесения были подобны грозовым тучам, неудержимо выплывающим из-за гор и застилающим небо.

— Не тревожьтесь так сильно, Камбэй. Как-никак у нас в запасе еще семь дней.

— Да, но строительство не продвинулось даже на треть. Как же мы сможем завершить его всего за неделю?

— Сможем.

Впервые мнение друга так резко разошлось с мнением Камбэя.

— Сможем, — повторил Хидэёси. — Но для этого придется хорошенько потрудиться. На строительстве занято три тысячи рабочих, и этого конечно же недостаточно. Но если каждый из них начнет работать за троих, а то и за пятерых, то три тысячи превратятся самое меньшее в десять. И если самураи, надзирающие за ними, подойдут к делу точно так же, каждый из них будет способен воодушевить на работу десятерых. И тогда мы завершим строительство к назначенному сроку. Камбэй, я решил сам отправиться на стройку.

На следующее утро гонец в желтом халате обежал весь строительный участок, призывая рабочих оставить дела и собраться под знаменем, укрепленным на плотине.

Работавшие в ночную смену и сейчас собиравшиеся отдохнуть и только что заступившие в дневную смену по приказу десятников собрались вместе. Цвет лиц у людей в этой трехтысячной толпе мало чем отличался от цвета самой земли, в которой они копались.

Собравшиеся были охвачены смутным беспокойством, но тем не менее бодрились и даже перекидывались шутками. И вдруг вся толпа встрепенулась. Хидэёси подошел к походному стулу, установленному рядом со знаменем. Справа и слева от него в торжественном молчании застыли оруженосцы. Хромой бес Курода Камбэй, которого все на стройке так ненавидели, тоже стоял здесь, опершись о посох. И вот именно он с высоты строящейся плотины обратился к собравшимся:

— Князю Хидэёси угодно, чтобы вы высказали ему то, что у вас наболело. Как вам известно, время, отпущенное на строительство плотины, уже более чем наполовину исчерпано, а до завершения работы еще далеко, она продвигается крайне медленно. Князь Хидэёси считает, что одна из причин заключается в том, что вы не слишком стараетесь. Он повелел вам собраться здесь, чтобы вы объяснили ему, что мешает вам успешно работать и чего вы на самом деле хотите. — Камбэй на мгновение умолк, обвел взглядом собравшихся, многие из которых перешептывались, и продолжал: — Не упускайте возможность сказать его светлости о своих нуждах. Пусть сюда поднимутся пятеро или шестеро ваших представителей и поведают нам об этом. Если вы их выберете и им доверитесь, то они будут выслушаны, и таким образом ваши просьбы будут услышаны.

После этого от толпы отделился мужчина высокого роста, раздетый до пояса, с сердитым и непримиримым выражением лица. Он решительно взобрался на плотину. Вслед за ним туда же поднялось еще четверо.

— Это и есть все ваши представители? Других не будет? — спросил Камбэй.

Подойдя к походному стулу, на котором восседал Хидэёси, люди опустились на колени.

— А вот это не обязательно, — сказал им Камбэй. — Сегодня его светлость хочет выслушать вас и узнать обо всем, что вас беспокоит. Вы говорите сейчас от имени всех, так что, пожалуйста, ничего не таите. Только от вас зависит, успеем ли мы своевременно закончить строительство плотины. Мы хотим услышать обо всех ваших горестях и обидах, мешающих вам трудиться по-настоящему. Давайте начнем с того, кто поднялся сюда первым. Вот ты, справа, говори!