Джордж неверным шагом вышел из-за занавески сразу после пяти часов, и они с Филом позвали меня пообедать с ними. Мистер Клемент намеревался задержаться, чтобы закончить свою очередную детективную миниатюру. Я сказал, что, тоже задержусь; я решил подождать Элис.

Они переглянулись, и Фил сказал:

— Забудь об этом, Пол. Эти совещания с правящей партией длятся целую вечность. Они могут там проторчать до девяти, а то и до десяти часов.

— Ну ладно, тогда я пойду с вами.

В каждом городе Соединенных Штатов есть китайцы, по крайней мере два. Если население города тысяча человек, то двое из них обязательно китайцы. Один из них — владелец прачечной, другой — китайского ресторана.

В Уиттберге ресторан назывался “Лепесток лотоса”. Это было маленькое заведение, на восемь — десять столиков, на втором этаже магазина мужской одежды на Харпер-бульваре. Вероятно, здесь работали только члены семьи владельца. Владелец сидел позади стойки за кассой, маленький кругленький энергичный человек с густыми седыми бровями и почти совершенно лысый, если не считать клочков волос около ушей. Обслуживали посетителей два молодых человека, по-видимому его сыновья, а через дверь в кухню я разглядел повариху — приземистую пожилую женщину, вероятно его жену.

Я всегда считал ошибочным бытующее мнение о том, что, поев китайской пищи, вы чувствуете себя голодным уже через час. Это не пища исчезает вскоре после ее съедания, а названия. Кроме яичного супа и блинчиков с овощами, я не имел представления о том, как называлось то, что я там ел. Еда была вкусной, но безымянной. По крайней мере, для меня.

После обеда Фил предложил зайти в бар по соседству, где были развешаны мишени для игры в дартс и где Джордж смог бы выпить апельсиновой газировки, но я решительно отказался.

— Я не пойду, наверное, Элис уже дома. Они снова переглянулись, и Фил спросил:

— Ты собираешься ехать к ней?

— Конечно, — ответил я.

— Послушай, она наверняка еще не вернулась. Эти совещания длятся часами. Пойдем с нами, а к ней поедешь позже.

— Нет, лучше я поеду сейчас.

— А что, если ее еще нет дома?

— Я ее подожду.

— Давай, Фил, — сказал Джордж, глядя на меня с большим интересом.

Фил глубоко вздохнул и, глядя мимо моего уха, сказал:

— Я бы на твоем месте туда сейчас не ходил, Пол.

— Почему?

Он немного помедлил, закуривая, затем снова глубоко вздохнул и сказал:

— Ах, черт подери. Не умею я врать. С ней сейчас Уолтер, вот что.

Конечно, к этому времени я должен был бы уже тысячу раз догадаться. Но я не догадался. Мне даже в голову не могла прийти подобная мысль. Ни об одном из них. В отношениях с Элис меня волновало только одно — чтобы она не привязалась ко мне слишком сильно. А Уолтер... Уолтер же был женат.

Я все еще отказывался в это поверить. Пусть они меня убедят. И я сказал:

— Ну и что? Они поехали вместе на совещание, что тут такого?

— Я говорю не о совещании, — сказал Фил. — Я говорю о том, что она теперь с ним, что Уолтер отбил ее у тебя.

— Вчера, — сказал Джордж, — когда тебя не было в офисе.

— И что? — не унимался я.

— Забудь ее, — сказал Фил. — Она просто кусок дерьма.

— Но она...

— Она бы и со мной пошла, — сказал Фил. Он намеренно был излишне прямолинейным, считая, что это меня скорее отрезвит. — Наверно, я и сейчас мог бы. Но я держусь подальше от девиц такого сорта.

Такого сорта? Неужели я такой тупой? Я раньше встречал шлюх — их достаточно в каждом студенческом городке, и во время военной службы — военная форма привлекает подобного сорта женщин, — и я был уверен, что могу распознать их с первого взгляда. Разве Элис такая? Что же, я один из многих в бесконечной цепочке?

Я припомнил, что она мне рассказывала о посещении фабрики с Гамильтоном в те ночи, когда они изучали бухгалтерские книги, как она объяснила сторожу наше появление там. И я вспомнил, что сторож даже не удосужился взглянуть, кого она привела с собой буквально через два дня после смерти Гамильтона. Ночной сторож подумал, что я один из дружков Элис. Мне было интересно, сколь часто использовала она тот кожаный диван в офисе. Она не могла приводить их в дом, пока был жив ее дед.

Я просто ее выдумал. Я видел ее такой, какой мне хотелось ее видеть, и поэтому быстро находил удобное для себя объяснение каким-то выходящим за рамки общепринятого чертам ее поведения. И вчерашнюю головную боль. “Она меня мучила весь день, — сказала она. — Я сейчас лягу в постель”. Я мог себе представить, скольких усилий стоило Уолтеру, чтобы не рассмеяться во весь голос.

Грязная сука!

— Не ходи туда. Пол, — сказал Фил. — Послушайся моего совета. Ты захочешь ему отомстить. А он тебя побьет. Я говорю тебе это для твоей же пользы.

Он был прав. Я даже не могу отвести душу и отколотить своего соперника. Впрочем, это не слишком бы меня утешило. Это она ведь проститутка. Это ее следовало бы отлупить.

— Пошли с нами, — снова сказал Фил. — Если мы напьемся, Джордж отвезет нас в отель.

— Согласен, — сказал я.

Мы вышли из ресторана и, свернув за угол, пошли в бар с дартсом. Я не хотел напиваться. Я задумчиво потягивал пиво и, пока Фил и Джордж разговаривали между собой, пытался придумать, как ей отомстить.

Я обязательно должен что-то сделать. Нельзя позволить Элис выйти сухой из воды. Она одурачила меня — хуже, она вынудила меня оказаться в дурацком положении по собственной воле. И я не успокоюсь, пока не отомщу ей.

Джордж неотступно следил за мной, словно опасаясь, что я в любой момент могу совершить какую-нибудь глупость. Это меня раздражало, тогда как его замечание об Уолтере с явным подтекстом во время обеда вызывало беспокойство. Сейчас я был ужасно зол, а потому Джордж просто невыносимо раздражал меня. Когда Фил отлучился в туалет, я не выдержал и сказал:

— В чем дело, Джордж?

Он пожал плечами и отпил несколько глотков апельсиновой газировки.

— Ничего особенного, — сказал он.

— Ты на меня так смотришь, Джордж. В чем дело? Ты хочешь что-то понять или о чем-то спросить?

Казалось, он задумался, поболтал стакан с остатками газировки и, наконец, кивнул.

— Конечно, — сказал он. Он наклонился ко мне и произнес:

— Помнишь, я как-то тебе сказал, что ты умный парень. Ты мечтаешь работать в этом профсоюзе и в один прекрасный день стать вице-президентом. Ты очень похож на Килли, но ты моложе.

— Похож на Уолтера?

— Да, конечно, — сказал он так, словно это само собой разумелось. — Все вы, умные мальчики, одинаковы. Все считают, что вы, умники, хотите быть всегда впереди, но это не так. Вы хотите сквитаться, вот что вы хотите.

— Это не имеет смысла, Джордж.

— Как с той девушкой, репортером, — сказал он. — Счет был один-ноль в ее пользу, так что ты сквитался. И то же самое с Уолтером. Он украл у тебя идею с бухгалтерскими книгами. Ведь Флетчер был вне себя от гнева, когда ты надолго исчез и все такое, он просто с тобой сквитался. Многие могли бы подумать, что он завоевал репутацию, и поэтому он станет крупной шишкой в профсоюзе, но это не так. Он сделал это, чтобы сравнять счет.

— Нет, ты не прав. Мне Уолтер не нравится даже больше, чем тебе, но...

— Кто сказал, что мне не нравится Уолтер? — Он казался искренне возмущенным. — Все вы, умники, мне нравитесь, — сказал он. — Очень нравитесь.

— Дело в том, — сказал я хмуро, — что Уолтер выдал Флетчеру мою идею за свою, потому что он знал, что Флетчер злится на меня и отвергнет любое мое предложение.

— Флетчер? — Джордж усмехнулся и пожал плечами. — Флетчер на всех злится, — сказал он. — Все время. Ему все равно, кому принадлежит идея. Если она хороша, он ее использует. Ты сам это знаешь.

Он был прав. Флетчер мог бы считать меня последним кретином, но, если бы я пришел с полезной идеей, он ни минуты не раздумывая принял бы ее. Он педант, а педантам наплевать на людей, они думают только о конечном результате.

— И вроде того, как Килли увязался за Флетчером, когда тот пошел звонить в Вашингтон, — сказал Джордж. — Килли боялся, что Флетчер украдет у него репутацию, так что он постарался немедленно сравнять счет, держа Флетчера под контролем. Флетчеру наплевать на репутацию. — Он допил свою апельсиновую газировку и сделал знак, чтобы ему принесли еще одну порцию. — Все вы такие, умные парни, — сказал он. — Вы лезете наверх, вы толкаете друг друга в спину, а люди говорят: “Эти парни, они все делают, чтобы вырваться вперед”. Но это не так, не правда ли, дружок? Вы делаете все, чтобы сравнять счет. И именно из-за этого вы рветесь вперед.