— Не знаю, сир, но они, конечно, — что-то задумали. Идя по пути, проделанному Таском вслед за Джараном, я кое-что проверил на других людях, которые служили под моим началом. Все они получили такое же приглашение. Около ста человек летали на Преддверие Ада. С тех пор те из них, кто принял предложение «Легиона Призраков», однажды ночью улетели и больше не возвращались, исчезая из поля зрения. Однако они посылали домой деньги — большие суммы.

— Кто-то создает его или ее собственный космический корпус.

— Похоже. И это большой и отборный корпус. Им нужны только лучшие. Некоторые отправились на Преддверие Ада и теперь странствуют кругом в поисках работы. Никто из них не выходил со мной на связь. Этот «Легион Призраков» использует не только список моих людей. Они, по всей вероятности, ведут поиски пилотов по всей галактике.

— А вы могли бы незаметно спрятать, утаить такую большую силу?

— Без труда, Ваше величество. Особенно в таком месте, как та планета, которую «откопал» Таск. Вне космических трасс, на самом краю галактики, кусок холодного камня. Даже коразианцы не заинтересовались бы ею. И, кажется, именно оттуда ведется разведка. Я изучил отчеты, но, как говорит Таск, с этим делом связаны кое-какие странные вещи. — Дикстер углубился в свои заметки. — Эта планета была открыта тридцать лет назад знаменитым исследователем космоса Гартом Пантой. Вы не можете помнить его. Вы тогда были еще слишком молоды, но почти все люди моего возраста, особенно те, кто смотрит телепередачи, помнят, что Панта был не только дьявольски искусным космическим пилотом, но и блестящим физиком и биологом, а кроме того, — Дикстер улыбнулся, — чертовски обаятельным человеком. Он был знаменитостью, имел свое видео-шоу, вращался в высоких сферах. Очень высоких. И считался фаворитом вашего дядюшки. Король Амодиус сделал его рыцарем королевства.

— Значит, Панта был особой Королевской крови.

— Да. Но подлинный интерес представляет не сам образ жизни Панты, а то, как он ушел из жизни. Он погиб в результате какой-то загадочной космической аварии, примерно за восемь лет до революции. Вся галактика была поражена сообщением об этом. Этому событию еще много дней спустя посвящала свои заголовки пресса. В распоряжении у средств массовой информации был даже последний разговор с ним. Они показали, как он спокойно сообщает, что его двигатель вышел из строя и необходима помощь. Но с того момента, как он оказался в весьма отдаленной части космоса, Панта знал, что никто уже не успеет помочь ему, и он простился со своей семьей. Я и сейчас помню, как трудно было видеть и слышать его. Сердце в груди готово было разорваться.

Королевский космический корпус послал спасательный корабль, но когда они достигли его последних известных координат, то ничего не нашли там. Некоторое время спустя они обнаружили обломки его космоплана. Никто, разумеется, не знал, что же случилось на самом деле, но Панта не раз говорил, что, если в космосе он окажется один на один с неминуемой смертью, он не станет ее ждать и сам разом со всем покончит. Видимо, так он и сделал.

— Я знаю, — в задумчивости сказал Дайен. — Скажите, место его гибели далеко от координат «Легиона Призраков»?

— Нет, Ваше величество, — сказал Джон Дикстер. — Он был вообще за пределами нашей галактики.

Дайен нахмурился:

— Значит, я многого не знаю…

— Да, да, — сказал Дикстер, проведя рукой по своему лицу. — Это, кажется, ничего не дает нам, и, может быть, Гарт Панта не имел никакого отношения к нашему делу, но, как сказал Таск, здесь есть нечто очень странное. Панта открыл много новых планет и новых систем и многим из них дал названия. Существует хорошая копия, сделанная для его видео-шоу. Одну из планет он назвал Валломброза — на каком-то старинном языке, наверное на итальянском. И значит это…

— Долина теней, — сказал Дайен.

Дикстер казался изумленным.

— Я поражен, Ваше величество! Вы перевели это название быстрее, чем компьютер.

— Компьютер не был учеником Платуса, — сказал Дайен, улыбаясь своим воспоминаниям. — Мильтон, «Потерянный рай». Сатану

…терзали духота и смрад.

Но, боль превозмогая, он достиг

Пучины серной, с края возопив

К бойцам, валяющимся, как листва

Осенняя, устлавшая пластами

Лесные Валломброзские ручьи…

Валломброза — Долина Теней.

— Или, как сказали бы мы сегодня, Долина Призраков, — тихо уточнил Дикстер.

Дайен взглянул на него:

— Снова призраки?

— Да, Ваше величество, — нахмурился Дикстер. — Снова призраки.

— И вы считаете это серьезным и важным?

— Я считаю, что это чертовски важно. Знать бы, что они затевают. «Легион Призраков» ищет информацию о доме Снаги Оме. Нечто призрачное проникает сквозь защиту, сооруженную в соответствии с совершенно секретными планами и проектами, и оказывается внутри дома. «Легион Призраков», насколько нам известно, вербует лучших космических пилотов, давая им координаты безжизненной планеты, которую погибший исследователь назвал «Долина Теней». — Адмирал подался вперед, иллюстрируя свои слова движением указательного пальца по столу. — И что действительно настораживает меня, так это то, что круг, откуда бы он ни начинался, замыкается на вас, Дайен. Бомба, Таск и Линк, даже тот факт, что Панта был когда-то другом вашей семьи. Я никак не могу понять их целей и признаюсь в этом. Но мне все это не нравится. А где-то ведь должен быть ключ к разгадке тайны. Мы не можем пока найти его. Я думаю, нам необходимо найти этот ключ — и как можно скорее.

— И вы предлагаете?…

— Поговори с архиепископом Фиделем, мой мальчик. Пусть он передаст эту информацию… он знает кому. Тому, кто может быть в ней заинтересован. — Дикстер, казалось, вернулся в прошлое, забыв, что они не в том трейлере на Вэнджелисе. — Я имею в виду… — адмирал густо покраснел, — я хотел сказать, Ваше величество…

Дайен улыбнулся:

— Приятно снова услышать от вас «мой мальчик». Как давно это было.

Дайен умолк, и улыбка сошла с его лица. В кабинете стало темнее: на солнце набежала туча.

Наконец Дайен, вздохнув, поднял голову и взглянул на Дикстера:

— Как вы узнали?

— Что узнал?

— Что он еще жив.

Им не надо было уточнять, о ком идет речь.

Дикстер потер свою тяжелую челюсть:

— А я вовсе не знаю, Дайен. Называй это предчувствием или умозаключением. Дерек Саган считал самоубийство смертным грехом. Он был не из тех, у кого в подсознании засела неотступная мысль о самоубийстве. Он был очень хороший воин. Если уж ничто другое, так хотя бы его инстинкты должны были сохранить ему жизнь. Нет, я никогда не верил, что Дерек погиб во время нашего бегства из Коразии. Он считал, наверное, что это мы погибли, и если он жив, то существует лишь одно место, где он мог укрыться. В конце концов, там, откуда начинал.

Дайен кивнул:

— Да, я так и предполагал. Я даже спросил Фиделя однажды о Сагане — в день коронации. Я сказал тогда: «У вас есть вести от лорда Сагана?»

— И что ответил архиепископ?

— «Он с Богом», — сказал мне Фидель. Тогда я опять спросил: «Он умер?» Но Фидель больше ничего не ответил мне.

Дикстер пожал плечами:

— Могу сказать, что это лишь подтверждает наши предположения.

— Но что это дает нам? — возразил Дайен. — Если Саган отказался от мирской жизни, то для нас он все равно что мертвый.

— Однако в действительности он от мирской жизни не отказался, Ваше величество, и он в заговоре.

Дайен молчал. Его левая рука то и дело потирала шрамы на правой ладони. Он смотрел на Дикстера невидящим взглядом. Скорбная картина пронеслась в эту минуту перед его мысленным взором: Дерек Саган у похоронных дрог леди Мейгри. Тогда он видел Дерека Сагана в последний раз.

— Нет, — сказал Дайен. — Не могу поверить в это. Вы были там, вы видели, как он страдал. Что была жизнь для него после ее смерти? С ней умерла и часть его самого.

— Может быть, снова отросла, — сухо заметил Дикстер.