— Полагаю, у больного нервный срыв. Я пропишу ему кое-какие снадобья, которые быстро поставят его на ноги.

Друзья Вана ушли, а жена послала сынишку купить прописанные доктором лекарства. Мальчик быстро вернулся и понес чашку со снадобьем в комнату отца. Когда Ван увидел сына, принесшего лекарство, он закатил глаза и с угрожающей гримасой на лице стал приближаться к мальчику. Тот в ужасе быстро поставил чашку на столик у двери и стремглав выскочил из комнаты. С этого момента в комнату уже никто не заходил, кроме личного слуги Вана; остальные слуги опасались его непредсказуемого поведения. Жена поначалу часто заходила проведать его, но, увидев ее, Ван делал вид, что впал в оцепенение. К тому же ей пришлось взять на себя все заботы о делах, что с непривычки отнимало у нее много времени и сил. Так что вскоре и она перестала беспокоить мужа. Родственники и друзья со временем привыкли к «болезни» господина Вана и лишь говорили время от времени: «Вот как бывает… Человек был в полном расцвете сил, имел прекрасную репутацию, удача сопутствовала ему — и вот в одно мгновение поражен неизлечимым недугом. Как это печально!» Только личный слуга по долгу службы три раза в день приносил ему еду. Никто уже и не надеялся на скорое выздоровление Вана.

Обретя желаемый покой, Ван приступил к практике внутренней алхимии. Он занимался двенадцать лет, и за это время смог добиться определенных внутренних трансформаций, позволяющих душе покидать тело и возвращаться назад по его желанию. Понимая, что важный этап практики завершен, Ван взял себе даосское имя Ван Чунъян, что означает «Взращивание Изначального Ян»[4].

Однажды, находясь в глубокой медитации, он отчетливо услышал голос, обращающийся к нему:

— Ван Чунъян, поднимайся в Высший Мир. Тебе нужно получить наставления от Небожителей.

Душа Вана вышла из тела и вознеслась в Высший Мир. Там Ван увидел Владыку звезды Тай-бай (Венеры), приветствующего его. Ван низко поклонился. Владыка звезды Тай-бай подал знак, к ним подошел секретарь и торжественно зачитал со специального свитка:

— Ван Чунъян, твои усилия по культивации Дао принесли плоды и были оценены Хранителями Дао. Ты достиг звания Бессмертного. Тебе присваивается титул Просветленный Мастер, Прокладывающий Путь. Теперь ты должен отправиться в провинцию Шаньдун и найти там семерых, назначенных судьбой тебе в ученики. Когда ты поможешь им обрести Дао, твой статус в мире Небожителей будет повышен.

Ван Чунъян низко поклонился, поблагодарил всех присутствующих здесь же Небожителей и Хранителей Дао и уже собирался отбыть, но Владыка звезды Тай-бай окликнул его:

— Просветленный мастер! Тебе следует поторопиться и отправиться в Шаньдун немедленно, чтобы помочь людям воссоединиться с Дао. Твое имя — Прокладывающий Путь, и судьбы многих зависят от твоих усилий. Уверен, у тебя все получится. Так что увидимся на празднике Бессмертных, когда Небесная Императрица[5] созовет всех, чтобы отведать персика бессмертия.

На следующее утро слуга, по обыкновению принесший Вану завтрак, обнаружил, что дверь в комнату заперта. Он постучал, но никто ему не открыл. Слуга удивился и принялся громко стучать и звать хозяина, однако за дверью стояла тишина. Испугавшись, что хозяин мог умереть от своей продолжительной болезни, он побежал будить весь дом. На крик прибежали жена с сыном и стали звать Вана. В конце концов слугам пришлось выломать дверь. Комната была пуста — Ван исчез. Слуг послали искать его, но они, обойдя всю деревню, вернулись ни с чем. От этих известий жена Вана впала в отчаяние и разрыдалась.

Переполох в особняке Вана привлек любопытных соседей и родственников, и они пришли узнать, что случилось. Слуга, обнаруживший отсутствие Вана, объяснял:

— Вот… Принес я хозяину завтрак с утра, как обычно. Толкаю дверь, а она заперта, и хозяин молчит, не отзывается. Дверь-то мы сломали, а в комнате — никого! И окна заперты изнутри, и крыша цела, и через дверь он уйти не мог — я ведь тут все время дежурю: вдруг чаю попросит или еще чего. В общем, странно все это.

Тут один старичок из толпы зевак сказал:

— Вам нет нужды искать господина Вана. Я думаю, он стал Бессмертным и отправился в Высший Мир. — Люди в толпе дружно захихикали, кто-то стал возражать, но старичок продолжал: — Смейтесь-смейтесь! Я дело вам говорю. Вот вы вспомните, как он выглядел в последнее время. Бодрый, щеки розовые, глаза блестят — уж явно не как больной. И ведь он даже ни капельки не постарел за эти двенадцать лет, что просидел в своей комнате.

Слуга с удивлением для себя признал, что старик-то прав: да, хозяин вел себя странновато, но внешне вовсе не походил на больного. И действительно каким-то удивительным образом за эти годы не только не постарел, но даже как бы помолодел и окреп.

Старичок с удовлетворением провозгласил:

— Ну что, теперь уразумели? Господин Ван дурачил вас все эти годы и притворялся больным, чтобы уединиться и спокойно культивировать Великое Дао. Так что можете его больше не искать. Я думаю, он достиг бессмертия и наверняка уже покинул наш грешный мир.

Толпа начала расходиться. Некоторых слова старика убедили, другие сомневались, но все сошлись во мнении, что исчезновение господина Вана из запертой комнаты выглядит очень загадочным.

А Ван Чунъян тем временем держал путь в провинцию Шаньдун в поисках своих семерых учеников. Используя магию, он прошел сквозь стены своей комнаты и затем перемещался под землей, пока не оказался далеко за деревней. Он прошел уже несколько тысяч ли, но по дороге ему попадались только два типа людей: те, кто жаждал славы, и те, кто жаждал богатства. А учение о Дао, которое Ван Чунъян должен был нести людям, никого не интересовало. Видя такое равнодушие, он решил не идти дальше и повернул обратно, чтобы вернуться в провинцию Шэньси. Путь его проходил в окрестностях гор Чжуннань. Живописные виды холмистых предгорий, на лесистых склонах которых тут и там шумели небольшие водопады, очаровали Ван Чунъяна. И он решил остаться здесь и жить в отшельничестве до тех пор, пока люди не будут готовы принять его учение. Проделав ход в одном из холмов, он добрался до подземной пещеры. Там он лег и, словно звери, что впадают зимой в спячку, замедлив дыхание и все функции тела, погрузился в состояние глубокого оцепенения, сохраняя свою энергию до той поры, когда настанет время выйти из пещеры.

Так он пролежал около полугода, пока однажды громкий звук не потряс стены пещеры. Гора раскололась, и внутрь ворвался яркий солнечный свет. Ван Чунъян пробудился от своего долгого сна и увидел, как в луче озарившего пещеру света медленно вырисовываются силуэты Бессмертных Люй Дунбиня и Чжунли Цюаня. Бессмертный Люй засмеялся и сказал:

— Обычно, когда люди становятся Бессмертными, они восходят на небеса. Ты же зачем-то зарылся в землю. Да к тому же похоже на то, что ты не делаешь того, что тебе было велено!

Ван Чунъян упал на колени перед своими учителями и скромно сказал:

— Я никоим образом не хотел нарушить наставления, данные мне Небожителями и моими Учителями. Я действительно отправился в Шаньдун, но не обнаружил там ни одного желающего внимать моим наставлениям. Тогда я подумал, что, видимо, время еще не пришло, и решил переждать здесь до тех пор, пока не объявятся люди, готовые принять Дао.

— Люди ждут тебя везде, — ответил Бессмертный Люй, — и ты не нашел их просто потому, что не знал, как искать. Вот взять, к примеру, тебя. Ты был предназначен судьбой для обретения Дао, но мы бы не нашли тебя, не нарядись мы в тряпье, изображая двух странствующих нищих. А если бы мы занимались тем, что просто глядели по сторонам, мы никогда не отыскали бы тебя. Понимаешь теперь? Всегда есть люди, готовые принять Дао, и твоя задача — найти возможность правильно преподнести им Великое Учение. — Бессмертный Люй выдержал паузу и продолжил: — Или вот тебе другая история. Пришлось мне как-то посетить город Лоян. Как я ни искал, не было никакой возможности распространять там Учение. Ну что было делать? Пришлось идти на север, в царство так называемых варваров. И там, представь себе, я нашел благородного человека, который, кстати, был первым министром этого царства, и передал ему учение о Дао. Он сейчас же подал в отставку, оставил свое поместье и пошел за мной в горы. Сейчас он уже Бессмертный, его даосское имя — Лю Хайчань. Потом Лю ездил на юг и там передал учение Чжан Цзыяну, который стал основателем Южной школы даосизма. Именно благодаря ему появились знаменитые Семь даосских мастеров Южной школы. Чжан Цзыян обучил Хоу Синлина. Хоу Синлин передал знания Сюэ Даогуану, Сюэ Даогуан — Чжэнь Цзинсюю. Чжэнь Цзиньсюй обучил Бай Цзыци-на. А Бай Цзыцин в свою очередь — Лю Юннена и Бан Хэлиня. И уже благодаря этим семерым великое учение о Дао расцвело на юге, так как каждый отвечал за передачу знаний многим. А вот ты разлегся тут под землей и говоришь, что тебе некого учить. А как же твои семь учеников, которым предопределено стать Бессмертными? Знай же, что впоследствии они сформируют Северную школу даосизма и станут известны как Семь даосских мастеров Северной школы. Тебе следовало бы взять пример с Лю Хайчаня, ведь твои способности ничуть не хуже, чем его!