Предупредив Чунь Хуа о грозящей ей опасности, Цю Чанчунь направился на запад и пришел в места, где река Хуанхэ протекает сквозь череду величественных ущелий, извивающихся среди гор подобно дракону. Здесь можно было увидеть, как карп плывет против течения сквозь бурлящие воды. Это место получило название Драконовы Врата: легенда говорила, что если карп сможет перепрыгнуть через них, то немедленно превратится в дракона. Вдохновленный красотой места, Цю Чанчунь решил остаться тут и пожить какое-то время в уединении, культивируя Дао.

Прошло два года. В один из дней Цю Чанчуня посетило видение, что жителям ближайших деревень угрожает засуха. Правительственные чиновники приказали местному духовенству молиться о ниспослании дождя, но несмотря на это засуха только усиливалась. Цю Чанчунь пришел в резиденцию управляющего местностью и объявил, что он помолится о дожде. Управляющий обрадовался и тут же приказал возвести алтарь в соответствии с указаниями Цю Чанчуня. Когда все было готово, Цю Чанчунь распростерся на земле и воззвал к Нефритовому Императору с просьбой послать дождь на эти земли. Не успел он подняться с земли, как небо заволокли темные тучи, поднялся ветер и засверкали молнии. Вскоре разразился ливень. Он продолжался три дня и три ночи. Урожай был спасен, а люди из ближайших деревень начали говорить о Бессмертном, которому подвластны ветер и дождь.

На следующий год засуха разразилась в северных степях, угрожая потерей урожая со всех угодий, окружающих столицу. Император совершал подношения Небожителям и молился о дожде, но засуха лишь усиливалась. В отчаянии император созвал своих министров и сказал:

— Если в ближайшее время не будет дождя, урожая в этом сезоне нам не видать и в столице начнется голод. Выживут не все. Я сделал все, что мог. Может, у кого-то из вас есть идеи, что еще мы можем сделать, чтобы Небожители послали нам дождь?

— Государь, — ответил один пожилой министр, — я слышал, что есть люди, обладающие сверхъестественными способностями. Говорят, что они могут вызывать дождь и повелевать стихиями. Распорядитесь, чтобы губернаторы провинций разыскали у себя таких людей и попросили их явиться ко двору.

На следующий день императорский указ был разослан во все уголки Поднебесной. Губернатор той провинции, где Цю Чанчунь вызвал дождь, разыскал монаха и передал ему содержание императорского указа. Цю Чанчунь сразу же согласился отправиться в императорский дворец.

Когда император увидел Цю Чанчуня, он понял, что перед ним человек большой силы, и почтительно обратился к нему:

— Уважаемый мастер, это честь для меня — принимать вас в качестве своего гостя. Если вам что-то нужно, мои министры исполнят любую вашу просьбу.

— Государь, — ответил Цю Чанчунь с поклоном, — вы величайший правитель, и благополучие народа для вас превыше всего. Предлагаю перейти сразу к делу. Завтра я буду молиться о ниспослании дождя. Мне нужна лишь площадка, где будет установлен алтарь. Я обращусь к Нефритовому Императору, и через три дня будет дождь.

На следующий день рано утром Цю Чанчунь и император поднялись к алтарю. Император поставил благовония и вернулся на свое место под навесом. А Цю Чанчунь распростерся перед алтарем, прошептал заклинания и три дня беспрестанно молился под палящим солнцем. На третий день в полдень на небе появилась маленькая черная тучка. Она начала расти и вскоре закрыла собой все небо. Поднялся ветер, засверкали молнии. Внезапно вместе с оглушительным ударом грома хлынул ливень, продолжавшийся в течение всего следующего дня. Урожай в окрестных полях был спасен, и голод удалось предотвратить.

Император был настолько поражен способностями Цю Чанчуня, что сделал его своим советником по вопросам религии. Монаху выделили один из павильонов на территории дворца, и Ихмператор часто встречался с ним, ища совета по различным вопросам духовного развития. И вот как-то раз Цю Чанчунь и император сидели в беседке, созерцая озеро, покрытое цветущими лотосами. Оба молчали, зачарованные безмятежностью безмолвного озера и пышной красотой сада. Император вздохнул и сказал:

— Как бы я хотел оставить государственные дела и заняться культивацией Дао! Но боюсь, что это всего лишь мечты. У меня нет сыновей, а значит, нет наследников, которым я мог бы передать свои обязанности.

— Государь, — сказал, улыбнувшись, Цю Чанчунь, — мне кажется, что императрица беременна.

Император с трудом мог скрыть волнение.

— О просветленный мастер! — воскликнул он. — Ответьте мне, это будет мальчик или деБочка?

— У вас будет сын, — ответил Цю Чанчунь.

Тем же вечером император передал свой разговор с Цю Чанчунем императрице. Та сказала:

— Судьба империи зависит от рождения нашего ребенка. Может, нам стоит спросить еще кого-то, чтобы быть уверенными в предсказаниях этого даоса? Я знаю одного буддистского монаха, имеющего большие способности к предсказанию. Его зовут Бай-юнь, он мастер чань-буддизма и настоятель храма Белых Облаков.

— Хорошо, — покивал головой император, — давай позовем Бай-юня и послушаем, что он скажет.

На следующий день Бай-юнь предстал перед императором. Император произнес:

— Скажи мне, мастер, кто родится у императрицы — мальчик или девочка?

— Мои предсказания говорят, — ответил Бай-юнь, — что императрица родит девочку.

Императору не понравилось то, что он услышал. Он пристально взглянул на Бай-юня и медленно произнес:

— А не ошибаешься ли ты, мастер? Не далее как вчера даосский мастер Цю Чанчунь сказал мне, что у меня будет наследник.

— Ваше Величество, — отвечал Бай-юнь, — я абсолютно уверен.

Император повернулся к присутствовавшему здесь же Цю Чанчуню и сказал:

— А вы что на это скажете?

— Будет мальчик, — ответил тот.

Все взгляды обратились на Бай-юня. Тот демонстративно расхохотался и сказал Цю Чанчуню:

— Я думаю, в этот раз вы ошибаетесь. Мои пророчества всегда точны.

— Возможно, изначально действительно была девочка, — ответил тот, — но, поскольку император усердно молился о дожде, пытаясь спасти народ от голода, Небожители, вероятно, решили вознаградить его и изменили пол ребенка.

— Первый раз слышу такую невероятную чушь, — сказал Бай-юнь. — Но если вы так уверены, что у императора будет сын, то предлагаю пари. Если императрица родит наследника, я отдам вам храм Белых Облаков. А какова ваша ставка в случае, если родится девочка?

— Я отдам вам свою голову, — был ответ Цю Чанчуня.

Условия заключенного пари были зафиксированы на бумаге и подписаны спорящими в присутствии императора.

Той же ночью Бай-юнь занялся гаданием. Ему было не по себе от уверенного тона Цю Чанчуня, и он решил еще раз проверить свои пророчества. Но раз за разом его оракул говорил ему, что императрица носит девочку. Удовлетворенный, он сказал самому себе: «Я выиграю это пари! Цю Чанчунь, не вини меня, когда потеряешь свою голову».

Когда же Цю Чанчунь этой же ночью вернулся в свои покои, он изготовил амулет, с помощью которого связался с Небесной Императрицей. Амулет обладал силой вызывать божество, способное изменять формы и очертания. В ночь, когда императрица должна была родить, божество предстало перед Цю Чанчунем:

— Вызывали, повелитель? Как я могу вам помочь?

— Отправляйся в покои императрицы, — ответил Цю Чанчунь. — Когда родится ребенок, открой свою тыкву, забери женскую природу новорожденной и замени ее мужской.

— Будет сделано, повелитель, — ответило божество, поклонившись.

Поздно ночью императрица разрешилась от бремени. Повитуха, что принимала ребенка, послала императору сообщение: «Ваше Величество, народ осчастливлен рождением принцессы». Император долго смотрел на принесенную записку, затем вздохнул: «Все-таки это девочка…»

На следующий день в приемных покоях императора яблоку было негде упасть. Мастера Бай-юнь и Цю Чанчунь также были среди тех, кто пришел поздравить императора. Император взошел на возвышение и объявил: