Гандельсман рифмует: зимЫ — невыразимо, побелку — белкУ. Если читать эти стихи вслух, они звучат как слегка ритмизованный верлибр — на рифму нет и малого намека. Но мы привыкли читать стихи с листа, их проговаривая. И наступает неожиданное рассогласование: глаз видит одно — слух различает другое. Глаза видят зИмы — невыразимо, а слух напряженно вслушивается, но созвучия, которое явно должно быть, не находит. Это резче, чем консонанс. <…> Во-первых, чтобы поставить подобный эксперимент над русским стихом и сделать это убедительно — то есть так, чтобы получившиеся тексты были подлинными стихами, — для этого нужно перестроить — или по-иному соткать — всю стиховую материю. Может быть, Гандельсману помогла его жизнь в городе Нью-Йорке, но ему удалось настроиться на эту новую для русской поэзии волну. Во-вторых, чтобы такое звучание стало возможным, русская рифма должна ощущаться как непременный и естественный атрибут стиха. Если бы это было не так, эксперимент Гандельсмана просто не имел бы смысла: ему не с чем было бы работать».

См. также: «Русское ухо, русский внутренний строй весь стоит на рифме и ритме. Это состояние русской цивилизации. Оно в рифму и в ритм. Кто-то из русских философов заметил, что рифма и ритм являются спасением и для человека, который пишет, и для человека, который читает, потому что это освобождение от невроза, от не упорядоченных цивилизацией страстей», — говорит Елена Фанайлова в беседе с Лилией Гущиной («Новая газета», 2003, № 78, 20 октября <http://www.novayagazeta.ru>).

См. также беседу Владимира Гандельсмана с Майей Кучерской «Прошу тишины» («Русский Журнал», 2003, 22 августа <http://www.russ.ru/krug>).

См. также: Олег Вулф, «Русский поэт в североамериканском контексте птиц» — «Лебедь», Бостон, 2003, № 334, 27 июля <http://www.lebed.com>.

См.: http://www.vavilon.ru/texts/prim/gandelsman4.html

См. также статью Владимира Губайловского «Неизбежность поэзии» в настоящем номере «Нового мира».

Ирина Дедюхова. Прогулки с Вергилием. Заметки о сетевой «голубой» прозе. — «Русский Журнал», 2003, 20 октября <http://www.russ.ru/krug>.

«Тут самое место решить, что же отнести к собственно голубой прозе? Непременное наличие момента совращения. Если его нет, то это всего лишь проза — можно снять бронежилеты и противогазы».

Для эпатажного Виктора Ерофеева главная книга — Библия! Беседу вел Аршак Тер-Маркарьян. — «Литературная Россия», 2003, № 46, 14 ноября.

Говорит Виктор Ерофеев: «Думаю, что передача [„Апокриф“], которую я веду, хоть немножко помогает людям быть просветленными и готовыми даже покаяться».

Даниил Дондурей. Интерпретируя реальность. О негативной власти интеллигенции. — «Независимая газета», 2003, № 234, 30 октября <http://www.ng.ru>.

О том, что сама тема пересмотра итогов приватизации (будто бы) была внедрена в общественное сознание теми, кто так или иначе, прямо или косвенно занимается интерпретацией реальности. А также о том, что — благодаря рынку — Москва стала величайшей театральной столицей.

Юрий Дружников. Человек, который перестал смеяться. Повесть об историческом казусе. — «Вышгород», Таллинн, 2003, № 4 <http://www.veneportaal.ee/vysgorod>.

Томас Мор и его тоталитарная утопия (=антиутопия).

Борис Дубин. Между каноном и актуальностью, скандалом и модой: литература и издательское дело в России в изменившемся социальном пространстве. — «Неприкосновенный запас», 2003, № 4 (30).

«<…> понятия „литература“ и „публика“ приобрели в постсоветской России множественное число <…>. Данный факт, воплощенный в социальных формах и культурных практиках, стал решающим. Независимо от первоначальной перестроечной эйфории по поводу того, что „начальство ушло“ (по выражению Василия Розанова), он был в конце концов осознан интеллигенцией как угроза „настоящей“ литературе и культуре».

Борис Егоров. Далекое-близкое детство. — «Вышгород», Таллинн, 2003, № 3, 4.

Воспоминания известного петербургского профессора Б. Ф. Егорова. В частности — «Еда и питье (1920–1930 годы)».

Никита Елисеев. Желание взлететь. — «Русский Журнал», 2003, 7 ноября <http://www.russ.ru/krug>.

«Прежде всего и поверх всего — раздражение. Вячеслав Рыбаков своей антиутопией [„На будущий год в Москве“] словно бы нарывается на то, чтобы вызвать у меня и таких, как я, — демократов и космополитов — стойкую неприязнь и отторжение. <…> Ах эта дьявольская трудность писать рецензию на книгу, которая тебе пондра эстетически и психологически и совсем не пондра идеологически».

См. также: Вячеслав Рыбаков, «Если выпало в империи родиться…» — «День литературы», 2003, № 11, ноябрь <http://www.zavtra.ru>.

Сергей Есин. Хургада. — «День литературы», 2003, № 11, ноябрь.

«Отдых деловой женщины» и «Новые кроссовки» — рассказы из цикла «Сказки новой русской Шахерезады».

Светлана Зайцева. Баба Аня. Повесть. — «Третье дыхание». Литературный альманах. Составитель Аркадий Каныкин. Выпуск ХХХVII. М., «Интер-Весы», 2003.

Долгая добрая жизнь.

Александр Зиновьев. «Идеальных обществ не бывает, за идеалы борются. Если же идеалы реализуются, то рождаются всякие мерзости». Беседовала Елена Липатова. — «Литературная газета», 2003, № 44, 29 октября — 4 ноября <http://www.lgz.ru>.

«<…> будущее всего человечества (нашей страны в первую очередь) решающим образом зависит от того, удастся ли преодолеть глубочайший идеологический кризис, в котором оно оказалось в результате краха марксизма как идеологии эпохального и глобального масштаба. А преодолеть его можно лишь на пути выработки новой идеологии, превосходящей по интеллектуальному уровню марксизм и более адекватной современной социальной реальности».

Игорь Золотусский. Знак беды. Три встречи с Василем Быковым. — «Литература», 2003, № 41, 1–7 ноября.

«Он был писатель печальный».

Александр Зорин. «…великой и благой нам помощи». Вспоминая Бориса Крячко. — «Вышгород», Таллинн, 2003, № 4.

В частности — цитирует много писем хорошего русского прозаика Б. Ю. Крячко (1930–1998), жившего в Эстонии. Литературное наследие Бориса Крячко весьма обширно — см. многочисленные публикации в журнале «Вышгород». Архив писателя хранится у его вдовы Ингрид Майдре в Пярну, у его сына А. Б. Крячко в Москве и в РГАЛИ (отдельный фонд).

Здесь же — стихотворение Владимира Крячко «Осень», посвященное отцу.

См. также очерк из пярнуского архива Бориса Крячко «Окрестности, где R = Ґ»: «Вышгород», Таллинн, 2003, № 5.

Андрей Зубов. Вспомнить и оценить. О причинах низкой способности к легальной организации и низкой саморегуляции в постсоветском обществе. — «ГражданинЪ». Периодический политический журнал. Возобновленное издание. Издавался с 1872 по 1914 год. 2003, № 4, июль — август <http://www.grazhdanin.com>.

Опять о реституции собственности. Удивляется, что у нас этот вопрос вообще не ставился.

Наталья Иванова. Наша родина — СССР. Телевидение реанимирует мечту о великой советской империи. — «Московские новости», 2003, № 43 <http://www.mn.ru>.

«Только что прошел юбилей замечательной Инны Чуриковой. Все фильмы с ее участием были показаны, и хорошо, что показаны. Но кто-нибудь задал ей вопрос — что, от участницы гражданской Теткиной через советского мэра до расстрелянной императрицы — длинная духовная дистанция? И какие внутренние конфликты на такой дистанции подстерегают? Или все равно, кого играть, — конъюнктура меняется, а ведь все это „наша история“? Нет, не спросили Чурикову. Зато показали, как она шляпки примеряет».

Испытание «проклятым вопросом». Беседу вела Ольга Вельдина. — «Литературная газета», 2003, № 44, 29 октября — 4 ноября.

Говорит Игорь Шафаревич: «Великие композиторы XX века — Стравинский, Прокофьев, Шостакович, Свиридов. На Западе не было в тот же самый период композиторов такого уровня. У нас есть такого масштаба писатели, которых на Западе, по-моему, нет. Вот, к примеру, Хемингуэй, которым так у нас увлекались в моей молодости. Хороший писатель, но такое ощущение, что ему как будто писать особенно не о чем. Только один раз, участвуя в гражданской войне в Испании, он столкнулся с настоящей общенародной трагедией и написал действительно глубокую книгу. В России же драму истории и драму человека „ухо“ искусства и литературы слышит. Нет на Западе писателей, эквивалентных Солженицыну, Астафьеву, Белову, Распутину. Поэтому у меня такое впечатление, что к России известный диагноз Шпенглера („Закат Европы“) не имеет прямого отношения. Впрочем, это зависит от того, отождествит ли она себя с этой „закатывающейся“ Европой или нет».