Мне хочется привести один эпизод из героической истории нашей Родины, относящийся опять же к периоду Великой Отечественной войны, эпизод, в котором ярко проявились могущественные силы и возможности рождающегося общенародного государства.

Как драматически сложилось для нас начало Великой Отечественной войны, общеизвестно. В первые месяцы войны враг неудержимо рвался вперед, захватывая обширные территории нашей Родины. Основная часть нашей промышленности была в те годы расположена в европейской части СССР. Над страной нависла зловещая угроза — остаться без главнейших своих промышленных предприятий, без заводов и фабрик, производящих вооружение и продукцию, необходимую для нужд войны, остаться безоружной перед злейшим и беспощадным врагом. На это, видимо, и рассчитывали гитлеровские стратеги…

Советское правительство принимает единственно возможное в тогдашних условиях решение — важнейшие промышленные предприятия перебазировать из прифронтовой полосы на Урал и в Сибирь.

И советский народ совершает беспримерный подвиг. В считанные дни, зачастую под непрерывной бомбежкой и артиллерийским обстрелом, демонтируются огромные заводы и фабрики, все оборудование грузится на железнодорожные платформы, в вагоны и увозится из-под носа врага на восток, на восток, в глубь страны… И рабочие промышленных предприятий, бросая личное имущество, семьями снимались с обжитых мест, ехали в этих же составах со станками и оборудованием зачастую неизвестно даже куда, так как место назначения того или иного эвакуируемого предприятия нередко определялось или уточнялось только в пути.

Всего за пять месяцев, с июля по ноябрь 1941 года, в глубинные районы страны было перебазировано 1523 промышленных предприятия, в том числе 1360 крупных военных заводов. В районе Поволжья разместилось 226 предприятий, на Урале — 667, в Западной Сибири — 224, в Восточной Сибири — 78, в Казахстане и Средней Азии — 308. На железнодорожных путях страны в те времена царили на первый взгляд хаос и неразбериха. Все станции, разъезды и тупики были забиты платформами и вагонами с промышленным оборудованием и людьми. Однако составы в короткий срок прибывали, куда следовало, опять же в считанные недели завод восстанавливался на новом месте. Чаще всего механизмы и оборудование устанавливались под открытым небом, завод начинал выпускать продукцию, а вокруг уже работающих станков возводились стены цехов. И все это осенью и зимой в условиях Урала и Сибири! Меж работающими станками свистел ледяной ветер, лил непрерывный осенний дождь, сыпал снег. За станками стояли не только мужчины, но и женщины, подростки. Их руки прилипали к раскаленному морозом металлу — но на фронт шли и шли беспрерывным потоком танки, самолеты, пушки, снаряды…

Вот на это гитлеровские стратеги уже не рассчитывали. Такого они и предположить не могли.

Подобный подвиг советских людей не имеет себе аналога в истории стран и народов. Ни одному из капиталистических государств с его принципом частной собственности с подобной задачей никогда бы не справиться. Лишь нашему социалистическому государству, в котором все средства производства, равно как сама земля и ее недра, являются собственностью общественной, общенародной, оказалось под силу это невиданное и неслыханное дело, лишь наш советский народ, живущий в условиях социалистических общественных отношений, воспитанный Коммунистической партией в духе беззаветной любви к своей Родине, блестяще выдержал такое суровое испытание.

Это лишь один эпизод в неисчислимом количестве подобных, в ходе которых происходило историческое творчество народных масс, накапливались непреходящие ценности коллективной жизни, постоянно рождалось развитое социалистическое общество, общенародное государство. И совершенно естественно, что, построив развитое социалистическое общество, советский парод перед всем миром торжественно провозглашает основы его организации, его цели и принципы и закрепляет их в новой своей Конституции.

Когда мы говорим о результатах наших революционных завоеваний, о социальных достижениях нашего строя, то по справедливости в первую очередь упоминаем о высоком жизненном уровне советских людей, о бесплатном образовании и медицинском оборудовании, о праве каждого члена общества на труд и на отдых, на пенсионное обеспечение в старости или при потере трудоспособности и т. д. И все это правильно. А вот, скажем, просто хорошее настроение людей — это революционное завоевание?

На первый взгляд ставить так вопрос вроде бы и наивно.

А вот я недавно побывал в Донецке, в той печально знаменитой бывшей Юзовке, шахтеры которой были самыми нищими из всех углекопов царской России. Условия труда на шахтах Юзовки были ужасающими. Уголь рубили кайлом, и саночник на четвереньках вытаскивал его из забоя. Вот и вся механизация и никакой техники безопасности для людей, которых и людьми-то никто не считал. Довелось мне спуститься и в одну из шахт Донецка. И первое, что я услышал на глубине 620 метров, — громкий и беззаботный хохот. Люди в ожидании отпалки породы собрались в безопасном месте, в просторном, отлично проветриваемом штреке, обсуждали какие-то свои шахтерские дела, смеялись.

И где бы я ни бывал — в душевой, в нарядной, в шахтоуправлении, — всюду встречал человеческие улыбки и слышал жизнерадостные голоса.

При высочайшей насыщенности техникой советских угольных шахт, при максимальном уровне механизации угледобычи труд шахтера пока все-таки не из легких. Но раз у людей улыбки на лицах — значит, им хорошо работается. А высокое, светлое и радостное чувство труда советского человека есть самое высочайшее завоевание социализма.

В тот же день я побывал на шахте имени Бажанова, где познакомился с прославленным донбасским горняком, Героем Социалистического Труда, делегатом XXV съезда КПСС А. И. Беликовым. Опыт работы этого, по сути дела, еще молодого человека изучает весь Донбасс. Интеллигентный, жизнерадостный, он будто весь начинен энергией, во время всего разговора улыбка не сходила с его лица. На вопрос, как живется, как работается, он ответил одним словом: великолепно.

— Почему вы решили стать шахтером?

— Песенная профессия, — ответил он. — И романтичная.

Песенная, романтичная… Поднять бы углекопов прежней Юзовки или прежней дореволюционной Макеевки, чтобы они услышали этот ответ!

Вокруг нас собрались товарищи А. И. Беликова — молодые, крепкие, жизнерадостные ребята. Снова шутки, снова смех. На вопросы о бытовых условиях, заработках отвечали как-то стеснительно, потом один парень сказал:

— И чего об этом у нас все приезжие, все наши гости спрашивают? Даже неловко отвечать. Да отлично живем. Заработки и по триста рублей за месяц, и по четыреста, и больше, смотря какой пласт и как поработаешь. Да еще премиальные…

— Шахта не такая уж большая, — вклинился другой, — а смотрите: свой у нас Дворец культуры со всеми его службами, пять детских садов, спортивный зал с плавательным бассейном. Да разве все перечислить! Все у нас есть. Всем мы довольны.

— Не всем, — вдруг подал голос еще один горняк, — вот хороших книг не хватает. И в библиотеке нашей нелегко захватить, и в магазине трудно достать.

— Какие же книги вы считаете хорошими?

— А в которых про народную жизнь честно рассказывается. Как народ жил, как боролся за свою долю, как ее завоевал. Про шахтеров вот совсем мало хороших книг. Как мы живем, как работаем — все должны знать. Под землей и на поверхности мы первый народ…

Наверное, не надо и комментировать, как всего за 60 лет Советской власти изменились жизнь в донецком краю и его люди. Ребята, с которыми мне довелось познакомиться, могли стать металлургами, строителями, специалистами любой другой профессии. Но они выбрали шахтерскую, которая в царской России была одной из самых проклятых профессий, а теперь, в условиях социализма, стала песенной и романтичной. Выбрали, как миллионы других советских людей, свободно, сознательно и радостно. И сама практика жизни подсказала, что в текст новой Конституции необходимо включить положение о праве граждан на свободный выбор профессии в соответствии с желанием и возможностями каждой личности.