Некоторое время он продолжал смотреть на свои необыкновенные часы. В голове его медленно крутился вопрос: а что произойдет, если он пойдет и выбросит их в Москву-реку? Благо она протекает прямо под окнами дома…

Потом зазвонил телефон, и Веня даже вздрогнул. Поднимая трубку, он почему-то был уверен, что услышит голос одумавшегося стоматолога, который все-таки решил, что обязательно должен с ним встретиться.

Однако это была брянская офис-менеджер Ольга. Голос ее, как всегда, был наполнен такой энергетикой, что Веня даже далеко отставил трубку от уха. Но все равно было громко. Говорила Ольга, как это было и во время курортного романа, короткими электрическими фразами, и каждая заканчивалась восклицательным знаком!

— Я в Москве по делам! — сообщила телефонная трубка. — Но теперь я уже совершенно свободна! Поезд у меня только поздно вечером. Не предупредила заранее, хотела сделать тебе сюрприз! Ты мне рад, надеюсь?!

Веня вдруг поймал себя на том, что сюрприз, конечно же, получился, а вот в том, рад ли он неожиданному приезду офис-менеджера, полной уверенности у него нет.

— Колеблюр торсин! — вдруг вырвалось у него совершенно непроизвольно, и он поспешил отвести трубку в сторону. — Разумеется, рад, — сказал он потом. — Я дома, давай приезжай.

Веня рассказал, как к нему надо ехать. И Ольга появилась столь быстро, словно перемещалась не по земле, а в воздухе, кратчайшим путем по прямой.

А когда офис-менеджер переступила порог квартиры, Инструкция вдруг объявился вновь. Но только на мгновение: маленький человечек оглядел брянскую гостью с ног до головы, с явным неодобрением хмыкнул и опять исчез.

В неожиданном появлении Ольги было, однако, и кое-что хорошее: по крайней мере, как и советовал ему Инструкция, Веня действительно перестал думать. И так продолжалось до позднего вечера, пока он не проводил офис-менеджера на вокзал.

Оказалось, что время выполнять свою таинственную функцию во второй раз пришло Вене уже на следующий день, то есть в понедельник. Инструкция появился из часов в самый разгар работы, когда Веня в четвертый раз переверстывал первую полосу журнала «Эдик», а Эдуард Борисович, самолично написавший обращение к читателям «От издателя», стоял позади Вени, взирая на экран через его плечо.

Над другим плечом в ухо компьютерному верстальщику дышала тщеславная женщина Заныкина-Сидорова, сочинившая в пилотный номер материал о знаменитых людях разных времен, носивших имя Эдуард, и дожидавшаяся, когда Веня дойдет, наконец, и до него.

Инструкция, судя по всему, теперь был настроен игриво. Первое, что он сделал, так это состроил уморительную рожицу, глядя прямо на Заныкину-Сидорову. Потом, бросив быстрый взгляд на экран и прочитав название нового издания, маленький человечек ухмыльнулся и вдруг громко и нараспев произнес:

— Эдик-педик! Колеблюр торсин!

Высказав это, Инструкция саркастически расхохотался, а Веня даже вздрогнул, но тут же сообразил, что никто, кроме него, маленького человечка не видит и не слышит.

Теперь Инструкция обратился к нему самому:

— Сегодня опять поедем к книжному магазину на «Соколе». Ты меня понял? Как закончишь все дела с этим своим Эдиком-педиком, так и поедем.

Веня молча кивнул. Инструкция бросил на него веселый взгляд.

— По-моему, ты забыл, — сказал маленький человечек. — Когда ты обращаешься ко мне в присутствии посторонних, то попадаешь в противофазу, и никто тебя не слышит. Ну-ка, скажи, что ты меня понял.

— Я тебя понял, — сказал Веня осторожно, бросив при этом взгляд через плечо на Эдуарда Борисовича.

Хозяин на его слова никак не прореагировал. Заныкина-Сидорова тоже.

Тогда, осмелев, Веня добавил:

— Когда закончу все дела, поедем к книжному магазину на «Соколе».

Инструкция от души рассмеялся.

— Вот и молодец. Начинаешь привыкать. Дальше, вот увидишь, у нас с тобой все само собой пойдет.

Похвалив такими словами своего подопечного, Инструкция, видимо, уже совсем собрался скрыться в часах, но затем напоследок решил созорничать: вихрем пронесся сквозь Заныкину-Сидорову, совершил круг над ее головой, постучал по ней своим крошечным пальчиком, сделал вид, будто прислушивается к стуку, и только потом скрылся.

Чтобы удержать невольную улыбку, Веня стал напряженно смотреть в экран. Хозяин же, стоя над ним, размышлял, где поместить свой портрет — справа, слева, вверху или посередине полосы.

Веня стал пробовать разные варианты. Заныкина-Сидорова то и дело влезала со своим мнением, но хозяин, похоже, оставлял ее слова без внимания.

Вечером, когда Эдуард Борисович отпустил, наконец, Веню домой, попросив завтра прийти пораньше, в точности началось повторяться то же самое, что и в первый раз.

Девятка мигом домчалась до «Сокола». Припарковав машину, где удалось, поближе к книжному магазину, Веня опять встал на крышку люка. Как и тогда, Инструкция протянул ему табличку с заветными словами. Веня прочитал их, и, как следовало ожидать, мощный вихрь подхватил его и отпустил уже у подножия пирамиды, стоявшей посреди леса.

Однако теперь оглушительного эффекта неожиданности уже не было, и Веня присматривался ко всему гораздо внимательнее.

Так, например, он сразу отметил, что лица у сфинксов египетских были разными. У одного черты оказались более тонкими, возможно, женскими.

Отметил он также и то, что на этот раз Инструкция не говорил сфинксам никаких речей, просто кивнул и прошел мимо. Оба эти существа при виде Вени дружелюбно завиляли хвостами, словно большие собаки.

Хотя, как и положено сфинксам египетским, были, конечно, львами с человеческими лицами.

В узком коридоре, ведущем в глубь пирамиды, на этот раз Веня отчетливо ощутил холод, исходящий от камня, — в прошлый раз, потрясенный всем, он его даже не почувствовал. И к тому, что было внутри низкого зала, где они с Инструкцией в конце концов опять оказались, теперь Веня присматривался гораздо внимательнее.

Зал был квадратным, просторным, но освещался только огромный помост в самом центре. Стены почти терялись в полумраке.

На помосте в прежнем беспорядке громоздились неведомые детали, циферблаты, сложно перепутанные провода, в серпантине которых кое-где горели разноцветные огоньки.

Разглядывая весь этот хаос, Веня вдруг отчетливо осознал, что он напоминает ему сюрреалистические картины знаменитого художника Сальвадора Дали, наподобие тех, что не так давно ему довелось видеть в каталонском городе Фигерасе.

Зато на огромном экране, как сразу же понял Веня, на этот раз строй объемных фигурок пребывал в идеальном порядке. Все стояли ровно, плечом к плечу, как шеренга солдат на параде. Слева направо можно было проследить эволюции мужских и женских нарядов, от здоровяка в кольчуге до молодого человека в джинсах.

Удивительное дело, теперь Вене показалось, что на самом деле эти фигурки живые. Он даже обернулся на Инструкцию, чтобы спросить его, так ли на самом деле, но как раз в это мгновение маленький человек удовлетворенно произнес:

— На солнце, видишь, ни облачка! Все отлично!

— Это получается, ничего выравнивать не надо? — сообразил Веня. — И что теперь?

— Ничего, — ответствовал Инструкция. — Нажми левую верхнюю кнопку… да, вот эту, правильно… и можно отправляться восвояси.

Веня добросовестно нажал левую верхнюю кнопку.

— Зачем нажимать? — поинтересовался он. — Если и так все в порядке.

— Это подтверждение того, что все в порядке, — сказал маленький человечек. — В идеале так должно быть всегда.

— А отчего это зависит, можешь сказать? — спросил Веня.

— От безукоризненной работы всех систем, — ответил Инструкция, бросив на него косой взгляд. — Опять задаешь вопросы?

Все-таки Веня задал еще один вопрос:

— И часто надо… выравнивать строй?

Инструкция бросил на него новый косой взгляд, но все-таки ответил:

— Раз в шесть дней. Если все идет нормально.