Когда Веня наконец справился, на правом сиденье снова появился маленький пират.

— К метро «Сокол»? — спросил Веня деловито. — Или вход в этот твой клуб в другом месте?

— К «Соколу», — коротко распорядился Инструкция. — А клуб этот не мой, а ваш.

Пятнадцать минут спустя Веня уже стоял на своем привычном месте — на крышке люка чуть правее входа в книжный магазин. Но читать заклинание в этот раз не пришлось: Инструкция проделал руками какие-то пассы, словно опять собирался извлечь из воздуха сундук с долларами.

Однако теперь раз пассы имели другой смысл — Веня, а вместе с ним и Инструкция, оказались после них на широкой песчаной отмели.

На нее накатывались бирюзовые волны — лениво, неспешно, однако по ним сразу чувствовалось, что это волны не моря, но великого, могучего океана.

Неподалеку от берега на волнах покачивался красивый трехмачтовый корабль. Паруса на нем были спущены, зато на средней мачте реял флаг отчетливого черного цвета.

В противоположную от океана сторону отмель тянулась к густой стене тропического леса, из которого доносились крики неведомых птиц, вероятно, попугаев. Над лесом висело ослепительное солнце, заливающее весь этот мир нестерпимым жаром.

Веня вдруг понял, что он тоже облачен в камзол, высокие сапоги-ботфорты, а на голове у него такая же треуголка, как у его руководителя. С левой стороны рука машинально нащупала эфес шпаги, а еще Веня обнаружил, что за широкий пояс заткнуты два пистолета. Кроме того, на поясе висел тяжелый широкий нож в ножнах. На шее Веня ощутил огромную золотую цепь, которая, оказалось, была выпущена поверх камзола.

Момента, когда на нем появился такой наряд, Веня не ощутил. Случилось это, видимо, во время мгновенного переноса.

Инструкция стоял рядом с ним.

Веня почувствовал, что растерян, и даже очень. Точно так же, как в тот раз, когда впервые увидел перед собой посреди родного российского смешанного леса египетскую пирамиду.

— А где же клуб? — задал он несуразный вопрос, машинально оглядываясь по сторонам в смутной, видимо, надежде обнаружить где-нибудь какое-нибудь здание со стенами и крышей.

Инструкция широким жестом обвел все вокруг, включая даже небо, и ухмыльнулся.

— Это и есть клуб, — сообщил он. — Потому что сегодня «Пиратский берег».

— Это что, какой-то другой век? — спросил Веня тупо. — Не может быть, чтобы наш, двадцать первый!

— Это никакой век, — ответствовал Инструкция. — Это место, где выполняется программа «Пиратский берег».

Как в доказательство его слов, рядом с первым парусником словно бы из воздуха вдруг возник еще один корабль, поменьше, но с таким же черным флагом на средней мачте.

И даже с людьми, которых ясно можно было различить на борту.

Веня закрыл глаза, открыл снова, но все осталось по-прежнему: море, корабли, песок под ногами, крики попугаев в лесной чаще.

Возможно, люди на борту парусника как раз и были этими таинственными шрежами, собравшимися на свою корпоративную вечеринку. Но Инструкция, перехватив его взгляд, кивнул на корабли с их экипажами и небрежно махнул рукой:

— Это так, антураж программы «Пиратский берег». А нам с тобой, — он повернулся в сторону тропического леса, где кричали попугаи, — туда. Если бы ты уже был членом сообщества, то оказался бы на месте, где все собрались, сразу и с самого начала. А для обряда посвящения в первый раз ты должен явиться сообществу со стороны. Идем!

Веня, чуть увязая в песке, переставляя ноги, как автомат, двинулся вслед за своим руководителем.

С моря донесся звук пушечного выстрела. Вздрогнув, Веня оглянулся — над бортом одного из пиратских кораблей поднимался белый дымок.

— Не по нам, случаем, этот антураж стреляет? — спросил Веня, стараясь, чтобы его вопрос прозвучал как можно мужественнее.

— Это салют в твою честь, — отвечал Инструкция. — В сообщество шрежей принимают не часто. Однако особых торжеств не жди. Просто традиция есть традиция. Так давно заведено.

Веня постепенно осваивался. Все-таки неожиданности самого невероятного рода в последнее время обрушивались на него столь часто, что он привык, как говорят спортсмены, держать удар. Осваиваясь, он прокладывал путь сквозь тропические заросли, действуя своим тяжелым ножом словно топором.

Инструкция подсказывал, в каком направлении надо двигаться. Попутно Веня припомнил, что такие ножи, как у него, именовались красивым словом «мачете».

Наконец отчетливо запахло дымом, и пару минут спустя Веня с Инструкцией выбрались из зарослей на поляну.

Первое, что бросилось в глаза, это бревенчатая стена форта — низкого деревянного строения с прорубленными в бревнах бойницами. В них виднелись жерла нескольких пушек, а над фортом на высокой мачте реял такой же черный флаг, как и на корабле, стоявшем возле берега.

В общем, открывшееся глазам место выглядело живописно и вполне соответствовало романтичным словам «пиратский берег». Однако было здесь и нечто странное: у одной из стен форта поблескивали в солнечных лучах металлические панели некоего предмета, больше всего напоминающего игровой автомат. Но Веня пока только скользнул по нему взглядом, потому что куда более важным в этот момент было для него другое.

Дымом тянуло от костра, разложенного на поляне в некотором отдалении от форта. На огне жарилась огромная туша, вероятно, бычья. А близ костра, сидя на бочонках, а то и просто на земле, расположилась небольшая, но веселая компания людей, одетых примерно так же, как он сам. Людей было от силы десятка полтора.

Вот они-то, конечно, и были шрежами — таинственными людьми, занимающимися тем же абсурдным делом, что и он сам: выравниванием фигурок в пирамидах. Иными словами, живущими такой же двойной жизнью, что и он.

— Правильно догадался, — ухмыльнулся Инструкция, словно прочитав Венины мысли. — Все они шрежи. И твои соотечественники.

Веня остановился, во все глаза разглядывая своих таинственных соотечественников.

В данный момент шрежи заняты были не абсурдным, а вполне понятным, конкретным делом: все держали в руках огромные металлические кружки, явно не пустые, которые время от времени с громким стуком ударялись друг об друга. Стук перекрывал гул голосов, в который вплеталась также и нестройная песня. Вдобавок время от времени кое-кто из этой развеселой компании от полноты чувств палил в воздух из пистолетов.

Судя по всему, корпоративная вечеринка шрежей, совершенно непохожая ни на одну из вечеринок, на которых Вене случалось бывать прежде, была в самом разгаре. Как выглядели бы ее участники в обычной жизни, без этой пиратской амуниции, представить было совершенно невозможно.

Веня все стоял на месте.

— Иди вперед, ничего не бойся, — сказал ему Инструкция. — Здесь все для тебя свои.

— Я не боюсь, — ответил Веня. — Просто я никого из этих пиратов еще не знаю.

— Узнаешь постепенно, — сказал Инструкция.

Но Веня в нерешительности все-таки медлил. Чтобы еще потянуть время, он даже задал первый пришедший в голову вопрос:

— И у каждого из шрежей свой руководитель? Вроде, как ты у меня?

Должно быть, теперь это уже не составляло тайны, потому что Инструкция не стал уклоняться от ответа:

— Еще бы! — молвил он не без гордости. — Что бы вы, шрежы, без нас могли?! Идем!

Веня сделал один шаг и снова остановился.

— А песня-то совсем не пиратская, — сказал он, с удивлением вдруг узнав мелодию и расслышав обрывки слов. Вроде «Подмосковные вечера» поют.

— Чего же не петь, раз песня хорошая, — отвечал Инструкция. — Мне тоже она давно нравится. Пошли!

— А почему ты со мной, а все остальные без своих Инструкций? — спросил Веня, все еще медля.

— Почти все сейчас здесь, — отрезал Инструкция. — Нам ведь тоже, знаешь ли, хочется иногда повеселиться. Но чужих руководителей ты не можешь видеть. А другие шрежы не могут видеть меня. Так уж заведено. Пошли!