Вошел дворецкий и что-то прошептал ему на ухо.

— Он здесь? — взволнованно спросил Гамон.

— Да, он здесь.

Гамон обернулся к Марборну.

— Он здесь, — сказал Ральф.

— Кто? — удивился Марборн. — Неужели Морлек?

Гамон кивнул.

— Будет лучше, если вы останетесь наверху. А я переговорить с ним спущусь вниз. Оставьте дверь открытой и, если услышите шум или крик, то поспешите на помощь.

Джемс Морлек ожидал Гамона в приемной. Ральф поздоровался со своим неожиданным гостем со всей вежливостью, на которую был способен.

— Прошу вас, входите, милый Морлек, вы и представить себе не можете, как я рад видеть вас на свободе, — обратился он к посетителю.

— Я решил отказаться от своего опасного ремесла, — коротко возразил ему Джемс.

— Давно пора. Может, я могу быть чем-нибудь полезен? — спросил Гамон.

— Да. Отдайте мне документ, подписанный человеком, с которым я вас встретил двенадцать лет назад в Марокко.

— Предположим, интересующий вас документ находится у меня, — сказал Гамон, — неужели вы допускаете, что я действительно отдам его?

— Я даю вам достаточно времени — убирайтесь из Англии прочь! Более того, я обещаю вам молчать. А вы хорошо знаете: без моих показаний возбуждать обвинение против вас никто не будет.

Гамон расхохотался.

— Я не собираюсь уезжать. Тем более, что в ближайшем будущем намереваюсь вступить в брак; я женюсь на леди Джоан Карстон.

— Это очень симпатичная девушка. Не дочь ли она старого лорда Крейза?

— Совершенно верно.

— И она согласна выйти за вас замуж, зная о ваших поступках?

— Она знает ровно столько, сколько ей следует знать.

— В таком случае, придется постараться мне. Ей станет известно гораздо больше. Однако ваши семейные дела меня нисколько не касаются. Я пришел помочь вам избавиться от многих неприятностей. Отдайте мне документ, Гамон.

Тот снова расхохотался.

— Вы в погоне за призраком. Документа вовсе не существует. Кто-то подшутил над вами, и вы, при вашем легковерии, попались на удочку. А теперь хватит об этом. Неужели мы не могли бы договориться? Неужели мы не можем поступить как джентльмены?

— Я-то могу поступить как джентльмен, ибо рожден джентльменом, но вы — мошенник и плут, разбогатевший путем разорения других. Я в последний раз предоставляю вам возможность спастись. Отдайте мне ваш документ, и я перестану преследовать вас.

— Скорей я соглашусь отправиться в ад, — злобно сказал Гамон. — К тому же у меня его и нет…

Джемс задумчиво покачал головой.

— Я вижу, рука обезьяны предпочитает остаться в ловушке. Вы слишком жадны, чтобы разжать ее. Это было последнее предупреждение.

И с этими словами Морлек удалился.

Гамон закрыл за ним дверь и направился наверх в библиотеку. К его удивлению, Марборна там не оказалось.

— Вы не видели, куда делся Марборн? — спросил он слугу.

— Да, сударь. Он только что ушел. Мне показалось, он очень спешил.

— Странно, — прошептал Гамон.

На письменном столе он обнаружил лист бумаги, на котором рукой Марборна было написано:

«Если вы откажетесь заплатить по моему счету, то вам в дальнейшем придется платить еще большие суммы».

Гамон задумчиво потер подбородок. Что означало это загадочное послание? Должно быть, Марборна разозлили его возражения, и он предпочел удалиться. Пожав плечами, Гамон перестал думать о сыщике — тратить попусту время он не любил.

Оглядевшись по сторонам, он вдруг заметил: дверцы книжного шкафа распахнуты настежь. А ведь он тщательно запер его. Заподозрив неладное, с проклятиями бросился Гамон к шкафу.

Заветная книга стояла на своем месте, но кто-то явно вынимал ее: она стояла перевернутая. Он схватил ее с полки и, оцепенев от ужаса, обнаружил, что забыл запереть замок.

Лихорадочно просматривал он бумаги — но документа, от которого зависела его судьба, среди них не оказалось!

Потеряв голову, он сбежал по лестнице и крикнул дворецкому:

— В какую сторону направился Марборн?

— Он пошел по направлению к Гросвенор-скверу, — ответил слуга.

— Скорей… Автомобиль… — простонал Гамон.

Он вернулся в библиотеку, впопыхах запер ящик с оставшимися документами и выбежал на улицу. Вскочив в автомобиль, на полной скорости поехал к Марборну.

Там ему сообщили, что хозяин еще не вернулся. Несколько минут назад он предупредил по телефону, что сегодня вообще не придет домой.

Гамон быстро оценил обстановку. Ему не оставалось ничего другого, как немедленно направиться в Скотленд-Ярд. Марборн, по долгу службы, рано или поздно должен явиться в полицейское управление. В Скотленд-Ярде он столкнулся с Уэллингом. Пожилой сыщик, казалось, не удивился встрече с ним.

— Вы хотите поговорить с Марборном? — спросил он. — Боюсь, что он больше не покажется здесь. У вас к нему важное дело?

— Разве он не вернется сюда? — спросил Гамон.

— Только завтра. У него утром важный разговор с начальникам.

— У него нет друзей? Где живет Слоон?

Уэллинг поправил очки и пристально поглядел на Гамона.

— Вы очень озабочены и сгораете от нетерпения поговорить с ним. Что-нибудь случилось?

— Да… то есть нет… Ничего серьезного… Так… Дело…

— Так?.. — протянул Уэллинг.

Направившись к столу, он записал на клочке бумаги адрес Слоона.

— Я вам очень благодарен, капитан Уэллинг, — поблагодарил Гамон. — Я не ожидал столько внимания к моей просьбе.

— Мы стараемся делать для посетителей все, что в наших силах, — вежливо ответил Уэллинг.

Тотчас после его ухода капитан подошел к телефону и вызвал дежурного полицейского.

— У меня только что был некий Гамон; поручите сержанту Левингтону следить за ним и не упускать из виду. Я хочу знать, куда он направился.

И, повесив трубку, потирая руки, рассеянно уставился в потолок.

— По-моему, с ним что-то произошло, и весьма важное, — заключил он.

Никогда еще Джемс Морлек не ехал в Старый Дом так медленно, как сегодня. Он предвидел: сообщение в газетах о процессе потрясет все местное общество. Сельский викарий и местные помещики, еще недавно забрасывавшие его своими предложениями, даже окрестные крестьяне, прослышав о словах судьи, сочтут его преступником.

Джемс жил на широкую ногу. Он имел в услужении дворецкого, камердинера, дюжину кухарок, горничных и прочей прислуги, а количество работавших у него садовников в точности не было ему известно. Таким образом, и после отъезда Морлека жизнь в имении продолжалась.

По его распоряжению банк по-прежнему отпускал суммы на поддержание хозяйства; жалованье слугам — довольно щедрое — выплачивалось в срок. Единственное письмо, полученное Джемсом из Старого Дома, было от садовника: он интересовался, продолжать ли посадку нарциссов.

Мысль о том, какой переполох среди его соседей вызвали сообщения в прессе, заставила его улыбнуться. Что творилось после его ареста в Старом Доме? Как воспримут его приезд?

Ворота в имении были распахнуты настежь, и он въехал в парк. Ожидавший хозяина шофер торжественно отвесил ему поклон и, сохраняя подчеркнуто официальный вид, принял машину. Его поведение не сулило ничего хорошего.

Джемс прошел в гостиную. Дворецкий низко поклонился ему и распахнул перед ним двери.

— Все в порядке, Вильям? — осведомился Морлек, передавая ему пальто и шляпу.

— Все в порядке, — ответил Вильям, — но я прошу вас о разговоре с глазу на глаз…

— Прошу, — согласился Морлек. — Отнесите мои вещи в переднюю и возвращайтесь, я вас жду.

Дворецкому было не по себе, ибо, войдя в кабинет Джемса, он сконфуженно заговорил:

— Я вынужден просить вас, сэр, уволить меня, а также мою жену.

— Вы хотите покинуть Старый Дом? Вам не нравится служба?

— Нет, что вы, — смущенно возразил дворецкий, — но мне вреден деревенский воздух и как раз предложили хорошее место в городе.

— Ну что же, — коротко ответил Джемс.