— Да, — подтвердила Наталья Николаевна, — сам пишет, сам играет свои моноспектакли. Фантастическая работоспособность. Я иногда ему завидую. Такое впечатление, что у него где-то под пиджаком спрятан перпетуум-мобиле. Эту бы энергию — да в мирных целях.
— А вы знаете, что ещё он ищет у нас в архивах? Подтверждение тому, что род Михаила Иверского восходит к Меровингам, а через них — к Христу. Наши в архиве говорят, что он себя уже идентифицирует со святым Михаилом Ярославичем, и, стало быть, считается потомком Меровингов и Христа.
Иван, между тем, отрегулировал звук и сделал знак, призывая к молчанию. Говорил, как всегда, очень громко и, при этом, энергично жестикулируя, вице спикер Госдумы Владимир Вольфович Жареноскин. Лидер украинских «оранжевых» Джулия Тамошенко и артист Гоша Буранский молча слушали его.
— Мой человек, — кричал Жареноскин, — сел на хвост вашему христопродавцу и вёл его от самого Вашингтона.
Крича, он обращался к Тамошенко.
— Вы думали, что это вы такие хитрые? Приставили к программисту Штайнмахера агента влияния — и в дамках! Штайнмахер думает, что ноутбук летит в Москву, а ваш агент приземляется на военном аэродроме «Мигалово» в Ивери. И вы из Киева сюда примчались, чтобы рвануть потом к своему другу Борзовскому, лично ему доставить ноутбук. Вы ожидаете вот в этой резиденции, в Екатерининском дворце, вы же принцесса, хотя и «оранжевая». Хорошо, что не фиолетовая и не синяя. Только косу вам надо оранжевую прицепить. Вы то с тёмной косой, то с белой. Никак масть себе не подберёте. Если вы Лесю Украинку из себя изображаете, то она же была брюнетка. А вы теперь блондинка. Среднее что-то между Лесей Украинкой и Бриджит Бардо. Коса накладная вокруг головы обмотана, а масть не та. Определитесь с мастью.
— Владимир Вольфович, — Джулия Тамошенко старалась говорить спокойно, но было видно, что она сдерживается изо всех сил, — я понимаю, что вам хочется вцепиться мне в волосы. Это ваше любимое занятие — таскать женщин за волосы, сдирать с них скальпы.
— Да какие скальпы? У вас и скальпа нет! Вы лысая! Всё бутафория! Накладная коса, парик….
— Если вы заявились, чтобы меня оскорблять, то напрасно стараетесь. Я сожму клюв, как на картине Пикассо, и буду нести в нём оливковую ветвь мира. И к Борзовскому я не имею никакого отношения. Лучше объясните, почему ваши люди взорвали машину.
— Мои люди? Это твои люди её взорвали!
— Нет, не мои, а ваши. Забрали ноутбук и миллион, который мы с таким трудом собрали на эту операцию.
— Вы? Собрали? Как Минин и Пожарский?
— Именно! На спасение всего человечества! Чтобы не допустить кощунства и всепланетной трагедии! А вы деньги украли, а свидетелей убрали.
— Ах, так? Всё хочешь на меня свалить? А кто убил моего человека в горсаду? Мой человек следил за вашим, а тот убил его! Но мой человек успел в него выстрелить. И погиб, как герой! Все погибли…
Жареноскин достал платок из кармана и вытер пот, после чего тяжело вздохнул:
— И где теперь концы искать? Где ноутбук?
Он повернулся к Гоше:
— А всё ты, олух царя небесного. Почему сам не пошёл на встречу? Мы бы тебя ухлопали, забрали миллион и ноутбук, и поминай, как звали.
— Вот потому и не пошёл, — огрызнулся Гоша.
— Григорий Семёнович, а вы, может быть, мягко говоря, приватизировали чемоданчик? — вкрадчиво выпытывала Тамошенко.
— С деньгами Борзовского? — с горькой иронией произнёс Гоша.
— У Борзовского нет денег! — врезался в диалог, как ледокол в айсберг, Жареноскин, — это деньги народные. Он их украл! И ты правильно проговорился, что деньги дал Борзовский, а не всем миром собирали. Если ты взял их, то отдай мне. А я раздам народу. Я всю свою зарплату вице спикера народу раздаю.
— Не брал я этих денег! — с пеной у рта клялся Гоша, — я их отдал своему другу. Он не знал, что там деньги. Я попросил его назвать пароль и поменяться чемоданчиками с человеком в лимузине. Но какой-то мужик опередил его! Отдал свой чемодан и взял взамен другой у агента из лимузина. Мой человек всё видел — он стоял напротив них, ждал, пока машин будет поменьше, чтобы дорогу перейти. А когда перешёл, то лимузин уже взорвался, а чемодан с деньгами у него отобрал второй мужик…
— Вы что мне голову морочите?! — гневно вскричала «оранжевая принцесса», — какие такие мужики у вас всё отобрали? Вы что, считаете меня совсем идиоткой? Я же всё Борзовскому скажу! Он же вас в порошок сотрёт!
— Ах, так всё-таки вы, мадам, подружка Бориса Икрамовича! — захохотал Жареноскин, — и ты проговорилась!
— Нет! Но я знаю, что он в курсе и занимается этой проблемой!
Джулия горделиво откинула голову с тяжёлой косой и сверкнула глазами на Гошу Тот окончательно скис и захныкал:
— Я всё сделал, как договорились — лимузин даже выбил у знакомого олигарха!
— А вот этого делать нельзя было, — прервала его Тамошенко, — машина должна была быть неприметной.
— Да Бог с ним, с этим лимузином! — взорвался Жареноскин, — деньги где? Где ноутбук с эксклюзивной информацией?
— Мне ноутбук нужен не меньше, чем вам, — заныл Гоша, — я должен был следить за экспериментом. Я надеялся, что после Его пробуждения там проведут генетическую экспертизу, и тогда мы докажем, проведя, в свою очередь, генетическую экспертизу мощей святого Михаила Ярославича, что он ведёт свой род от самого Христа!
— А где ты мощи-то возьмёшь? — спросил с усмешкой Жареноскин.
— У меня есть, — застенчиво ответил Гоша, — нетленный голеностопный сустав. Сам откопал. Специально ездил в Будённовск. Там совсем рядом то место, где стояла Золотая Орда, и где казнили князя Михаила…
— Хватит этого бреда, — решительно прервал его Жареноскин и, обратившись к Тамошенко, проговорил:
— Я знаю, у кого может быть ноутбук.
— У коммунистов? — спросил с надеждой Гоша, — всех коммунистов в Ивери я знаю, всех опрошу, найдём.
— Да какие там коммунисты, — отмахнулся вице спикер, — есть кое-кто и пострашнее коммунистов.
— Кто?
— «СМЕРШ-Мидасу».
— Кто-кто? — с ужасом переспросил Гоша.
— Про царя Мидаса слыхал?
— Я не только слыхал, но я сам состою в тайном Ордене его имени, — ответил Гоша с важностью.
— А ты знаешь, что у него были длинные уши? Фригийский царь Мидас обидел друга самого бога Диониса, старенького сатира Селена. Вот Дионис и отомстил ему, сделал уши ослиными.
— Что же это за месть, если всё, к чему прикасался царь Мидас, превращалось в золото? — усмехнулась Джулия.
— О! — торжествующе воскликнул Владимир Вольфович, — в этом вся ваша суть! Золото, золото, нажива — больше ничто вас не интересует. А ты знаешь, что Мидас сдох от голода? К яблочку прикоснулся — яблочко золотым стало, хлеб — золотым, всё, к чему прикоснётся — золотое. Никакой пищи, только золото вокруг. Вот и преставился. Думать надо головой, а не косу вокруг неё наматывать.
— То-то и видно, что вы думаете много, — сыронизировала Джулия, — количество серого вещества зашкаливает. Череп не жмёт?
— В самый раз! — парировал Жареноскин, — классиков читать надо, тогда мозги встанут на место. Как сказал Пушкин? «Не нужно золото стране, когда простой продукт имеет». А вы организовали тайный Орден под названием «Мидас». Всё знаю! «Золотые десятки» формируете, «Золотые сотни», надеетесь, что вас зачислят в «Золотой миллиард». Не зачислят! Это вам не комсомол. Это туда всех зачисляли. А вам пинка дадут мировые правители. Мне не дадут. Потому что я умный. Никаких глупостей не говорю и не делаю. Я нужен человечеству. Поэтому я должен жить вечно. Ратифицируем закон о клонировании. Если они там этим занимаются, то и мы должны. Я буду рад, если смогу клонировать самого себя. Это будет хорошо, это будет польза для нации.
— Ну да! — хмыкнула Джулия, — как сейчас вижу заголовки газет за 2020 год: «Жареноскин на заседании Госдумы подрался с самим собой».
— Молчите, женщина! — оборвал её лидер ЛДПР, — я вас вообще вижу в 2020 году на Канарах, куда вас сошлют за всю вашу дурь. Вы же для них, для этих тайных управителей, только шестёрки. Сделаете своё дело — и по боку, на свалку истории — на Канары, Бали, Гоа. Какие там ещё имеются престижные элитные свалки? Будете жить в каком-нибудь дворце. Для вас это всё равно, что помойная яма. Вы же руководить процессами хотите, на трибунах блистать. А кому там нужна ваша коса намотанная? Жарко. Лучше сейчас заранее парик снимите.
