В Ялте завершил свою работу XVI Международный телекинофорум «Вместе». Времена меняются, но название фестиваля по-прежнему остаётся пророческим: снова сделать свою страну великой и сильной мы сможем только все вместе.

В

сё начинается с точно выбранного имени. Для большого сообщества людей, объединивших свои силы и таланты ради нужного дела, это так же справедливо, как и для отдельного человека. Тот, кто дал Ялтинскому телекинофоруму название «Вместе», обладал редким даром слышать Время. В начале 2000-х форум делал свои первые шаги, первые шаги по тернистому пути возрождения делала и вся страна. Юбилейный – 15-й телекинофорум встречала уже совсем другая Ялта. Минул год, эйфория от того, что Крым – наш, несколько поулеглась, пришло понимание, что самое трудное, оказывается, не одержать победу, а удержать её, доказать, что она – твоя по праву. И доказывать это придётся, что называется, всем миром.

Впервые за 16 лет Ялтинский телекинофорум проходил без своего отца-основателя, бессменного главы оргкомитета фестиваля Геннадия Николаевича Селезнёва. О нём с теплом и светлой грустью вспоминали в эти дни не однажды – то, что человек оставляет после себя на земле, прочней и долговечней любых рукотворных монументов. Почётными гостями форума стали его вдова Ирина Борисовна, дочь Татьяна и маленькие внучки Катя и Лиза.

Программа, как и всегда, была насыщена до предела: круглые столы и дискуссии, мастер-классы известных журналистов и телеведущих, творческие встречи любимых актёров, традиционный «десант» в Севастополь с концертом для моряков-черноморцев, конкурсные и внеконкурсные просмотры, начинавшиеся несусветной ранью и заканчивавшиеся глубокой ночью плавным перетеканием в актёрские посиделки с байками и песнями под гитару и без. Телекинофорум тем и славится, что здесь и потехе час найдётся, и делу время. Вот только успеть везде не получится, как ни старайся!

Одна на всех

2015-й – год 70-летия Великой Победы, и тема Великой Отечественной войны на телекинофоруме стала одной из ведущих как по части представленных на конкурс телепрограмм и фильмов, так и по накалу дискуссий. Одна из них развернулась в ходе круглого стола «ТВ и кино: правда и ложь о Великой Победе». Пересмотр итогов Второй мировой ведётся исподволь, через переоценку глубинных ценностей в сознании людей. И в Европе, и в Штатах этот процесс идёт полным ходом, немало усилий прикладывается, чтобы запустить его и в головах наследников победителей фашизма, пропахавших по-пластунски пол-Европы. «Бессмертный полк», возможно, самая прочная, если не единственная нить, которая пока надёжно связывает всех нас. Пока – связывает. Но человеческая память уязвима для манипуляций, если они точно рассчитаны. Николай Николаевич Дроздов – легендарный ведущий легендарной передачи «В мире животных», чьё детство пришлось на военные годы, напомнил о действенности принципа, которым с таким успехом пользовался доктор Геббельс, а сегодня взятого на вооружение его многочисленными последователями по обе стороны Атлантики, – тысячекратно повторенная ложь становится правдой.

Ещё одной болевой точкой полемики стала фигура Сталина: слишком часто, говоря о Победе, роль в ней руководителя страны замалчивается. Но в существующем политическом и экономическом контексте представляется разумным, говоря о Сталине, акцент делать не на репрессиях и трагедии первых военных лет, а о той системе подходов к руководству страной в кризисные времена, которую он реализовал, – об организации экономики, когда страна в блокаде, и обеспечении обороноспособности, когда военное противостояние снова обретает реальность.

Уроки Великой Отечественной сегодня актуальны, как никогда прежде: нашей стране снова приходится противостоять опасному и далеко не слабому противнику. Именно поэтому российская история становится полем ожесточённой информационной войны. Этой теме была посвящена дискуссия «Журналисты или пропагандисты?». Константин Сёмин, политический обозреватель телеканала «Россия», в своих выводах был далёк от шапкозакидательского оптимизма:

– Историю России нужно в кратчайшие сроки сделать обязательным предметом во всех без исключения учебных заведениях страны. Молодые поколения – и те, что были воспитаны в вакханалии 90-х, и те, что росли среди потребительского бума «нулевых» – в большинстве своём не понимают, что их связывает с историей своей страны и почему они должны ею гордиться. И если продолжать тыкать их носом в поражения и перекосы (а ведь в истории любого государства их всегда хватает), они этого никогда не поймут. Кратчайший путь на майдан лежит через оплёвы­вание собственной истории – России это касается в неменьшей степени, чем Украины. У нас даже кандидат на роль Бандеры имеется – Андрей Власов. Мы просто раньше остановились у края пропасти, но риск рухнуть туда всё ещё очень и очень велик.

Но, пожалуй, самой бурной оказалась дискуссия, которую вёл главный редактор «Литературной газеты» Юрий Поляков – «Информационная гражданская война: возможен ли мир?». Схлестнулись не за страх, а за совесть историки «гражданские» в лице автора и ведущего программы «Кто мы?» (канал «Культура») Феликса Разумовского и «спецслужбовские» (или спецслужбистские? – структуры по восстановлению исторических фактов существуют при всех спецслужбах мира), позицию которых озву­чил Дмитрий Таран с Первого Крымского телеканала. Спор о том, кто пользуется проверенными первоисточниками и строго придерживается фактов, а кто (и с какой целью) предпочитает ограничиваться трактовками и интерпретациями (собственными или позаимствованными у многочисленных предшественников), кипел как лава в жерле вулкана. И непримиримость оппонентов стала весьма эффектным аргументом в пользу того, что мир в информационной гражданской войне – состояние практически недостижимое.

Кто-то из участников дискуссии возвёл нынешние позиционные бои либералов и патриотов к временам противостояния славянофилов и западников середины XIX века. Кто-то апеллировал к Грибоедову, писавшему в своей «Загородной поездке» о том, что человек, не знакомый с русской историей, попав в Россию, счёл бы, что «у нас господа и крестьяне происходят от двух различных племён, которые не успели ещё перемешаться обычаями и нравами». А кто-то протянул параллели ещё дальше – ко временам Смуты. Нашёлся, естественно, и тот, кто задался сакраментальным вопросом: если эта «гражданская война» тянется так давно и конца-краю ей не видно, может, не стоит её слишком драматизировать? На что Юрий Поляков ответил так, как и следовало драматургу, искушённому в тайнах сего непростого ремесла:

– Драматизация – это сгущение, конденсация смыслов, позволяющая заострить проблему, сделать её объёмной. Мир в информационной гражданской войне невозможен, поскольку силы полярны. Но… В сфере культуры в советские времена партия строго следила за равенством сил – схватки между «либералами» и «почвенниками» шли только в пространстве творчества, к политике не подпускались ни те, ни другие. Ко­гда Ельцин отдал все права либералам, они рванули в политику. Соревнование на ниве творчества им стало неинтересно – их правота была признана бесспорной, доказывать своё мировоззренческое превосходство не было никакой необходимости. Если былое равновесие восстановить, либералам будет не до Кремля – придётся вернуться к баталиям на профессиональное поле, и наступит пусть не мир, но перемирие. Не исключено, что довольно длительное, поскольку на этом поле доказывать своё превосходство очень и очень непросто.

Г-н Разумовский высказал иное мнение:

– Гражданская война прекратится, если власть перестанет раскручивать маховик русской смуты. Проблема гражданской вой­ны – это проблема русского самосознания. Она закончится, если все мы станем нормальными русскими людьми.

Правда, что такое норма в его понимании, г-н Разумовский не уточнил. Но даже если бы он и сделал это, трудно рассчитывать на то, чтобы все члены общества единым волевым усилием – как по флотской команде «Все вдруг!» – вписались бы в жёсткие рамки нормы. Какой бы разумной и обоснованной эта норма ни казалась.