Более 10 лет назад силами Фонда имени Чаптынова двумя небольшими тиражами была издана книга "Чаптынов". В этом году вышло новое, дополненное издание.

Горно-Алтайская автономная область получила статус республики благодаря именно этому умному и дальновидному человеку, Валерию Ивановичу Чаптынову. 11 июня 2015 года ему исполнилось бы 70 лет.

Новейшая история Республики Алтай ещё не включена в учебники, и сегодня не существует более достоверной "летописи", чем та, что зафиксирована в книге "Чаптынов". В ней содержатся ценные исторические материалы, тезисы выступлений и тексты официальных документов, воспоминания современников, соратников, а также стратегический этюд политико-экономического развития республики.

Чаптынов был лидером, который сумел объединить алтайцев и русских в момент напряжения межэтнических отношений. Главный лейтмотив его политики: "Если ты создаёшь равные условия для каждого народа Горного Алтая - ты созидатель. Если нет - ты разрушитель..." Он мог быть для алтайцев - алтайцем, для русских - русским, а для казахов - казахом; он одинаково хорошо говорил на всех трёх языках. С ним запросто можно было пообщаться как чабану, так и академику. Вот что вспоминает ведущий научный сотрудник Института географии РАН профессор Ю.П. Баденков:

"Наш разговор с Валерием Ивановичем получил характер "мозговой атаки"... Нужна ли республике могучая Катунская ГЭС и каких ущербов можно ожидать от её строительства? Что может принести создание эколого-экономической зоны? Что будет главным двигателем развития - туризм или агропромышленный сектор?.. Мы легко приходили к пониманию спорных позиций и компромиссу. Для меня это было демонстрацией того, как следует строить взаимодействие и партнёрство между наукой и властью..."

Республика Алтай стала одним из лидеров в деле продвижения концепции устойчивого развития горных регионов. Первый в истории современной России закон об особо охраняемых природных территориях был разработан и принят именно здесь. Три объекта республики внесены в Список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Вместо заключения хотелось бы процитировать воспоминания о Чаптынове, написанные бывшим главным редактором республиканской газеты А.И. Востягиным: "В.И. Чаптынов мог, когда парламент бурлил, поставить вопрос о доверии председателю. Его позиция была бескомпромиссной, и это остужало головы его оппонентов. Но этот человек, доверчивый, как ребёнок, никогда не преследовал своих противников. Он считал, что если ты мстишь своим противникам, ты умираешь как политик".

Теги: Чаптынов

Фото: РИА «Новости»

Социологи утверждают, что современная семья терпит кризис. И не только в России. Если верно утверждение, что семья цементирует общество, тогда верна и оборотная часть этой формулы: кризис общества бумерангом разрушает и его ячейки - семьи.

Брак как предприятие

Примета времени: модно жить вместе, не регистрируя брак. Понятие "семья" заменяется суррогатным - "домохозяйство". Неужели вместо душевного: "Привет! Как дела? Как семья?" - мы скоро услышим безликое: "Привет! Как домохозяйство?"

Мы очень разные! Но в одном одинаковы абсолютно - мы хотим быть счастливыми. Не всегда, правда, знаем наверняка, что это такое, а если и знаем, то не всегда понимаем, как поймать за хвост птицу счастья. А если понимаем и знаем, то часто не находим ту (того), кто это знает и понимает так же, как мы. Кто дышит с нами одним воздухом и в том же ритме.

Точнее Льва Толстого не скажешь: каждая семья счастлива одинаково, но несчастна по-своему. Единого рецепта семейного счастья нет. Сколько семей, столько и моделей отношений. И вообще - что считать семьёй в нашем бурно меняющемся мире?

Папа, мама, дети... Это понятно. Это семья. Те же плюс бабушки-дедушки, живущие под одной крышей, - тоже семья. А, скажем, незарегистрированные студенты, живущие вместе в комнате общежития? Это семья? Они считают, что да. Мы можем считать иначе, но им наше мнение по пустому звонкому барабану. И они правы. А, простите, гомосексуальная пара, годы прожившая вместе, у них общее хозяйство, общие проблемы и заботы, общий кошелёк. И общий стыд, переживаемый ежедневно... Это семья? В традиционном понимании этого слова - нет, но пара так не считает и в анкете социологов-фамилистов записывает себя в графу "семья". Это право этой пары. Очевидно, семья - это то, что ты считаешь семьёй.

Какую семью считать идеальной? Ту, в которой все её ветви любят друг друга. К этому надо стремиться, но это не значит, что надо считать трагедией, если твой брак распадался два, три, а то и более раз. Развод иногда тоже форма существования брака. Форма существования семьи.

Люди прожили вместе 20, 30, 40, 50 и более лет. Это безусловный показатель стабильности брака, но ещё не показатель высокого "коэффициента семейного счастья" этой пары. Может быть, это были десятилетия пыток, а не совместный полёт на поляну счастья за нектаром наслаждений. А если и не годы пыток, так пустой, изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год прогон безвкусной жвачки будней, похожих друг на друга, как старые зонтики, висящие в прихожей коммунальной квартиры.

Психологи всё чаще говорят, что ненависть супругов друг к другу может цементировать союз мужчины и женщины крепче иной самой сильной любви. Я отказываюсь в это верить. Есть в этом что-то больное. Но больным стало общество, это факт. Оно под капельницей равнодушия и эгоизма, а жить в обществе и быть свободным от него (так нас учили в школе) нельзя.

Термин "семья", увы, постепенно уходит из обихода. В международной статистике его уже давно вытеснил другой - "домохозяйство". В России примерно 42 миллиона домохозяйств, объединяющих двух и более человек. Но и одинокая вдова может считать себя "семьёй" - она самодостаточна, в другом городе (допустим) учится её сын, на стене висит портрет умершего мужа... Вдова считает, что живёт семьёй. И это тоже её святое право...

Брак не всегда одушевлён любовью, любовь не всегда кончается браком.

Брак - предприятие, любовь - состояние. Полноценно счастливы те, кто сумел совместить первое и второе. Наверное, так[?]

Алиби для рогоносца

Вечная тема - супружеская измена. "Нет равенства в браке. Преимущество всегда на стороне того, кто меньше любит. Если это можно считать преимуществом", - с горькой иронией написал Сергей Довлатов.

Есть что-то жалящее, змеиное в одном только слове - "измена". Не слово - пуля, разящее в самое сердце, в прошлое, прожитое вместе, и умерщвляющее совместное будущее. (Недаром Эрве Базен говорил, что изменять - это "немножко умирать". К слову, великий французский писатель, считавшийся для ветреной Франции эталоном счастливого многодетного брака, на финише жизни умудрился ещё трижды жениться. Последнего ребёнка неутомимый француз "замесил" в 71 год...)

Оптимисты обрядили слово "измена" в легкокрылый фантик - "левак". Конкретный, необременительный, дежурный, как яичница по утрам. Даже шутку придумали и облекли её в рифму: "Хороший левак укрепляет брак".

Между тем каждое третье убийство на бытовой почве совершается в приступе ревности. А каждый седьмой ребёнок рождается вне брака. (Папа воспитывает, пардон, левого кукушонка.) То есть мёд ночи подворовывают одни, а чёрствую корку будней, "подслащённую" этим горьким мёдом, жуют другие. Несправедливо. Но кто сказал, что справедливость - составляющая любви?

Тем более краденой[?]