Пищуха зимой и летом питается насекомыми, причем и летом и зимой не ловит их, а собирает с поверхности или выковыривает из щелочек и трещин коры. Клюв у пищухи тоненький, в самую маленькую щелочку пролезет. Туда, куда не пролезет, наверное, клюв ни одной птицы. Так что соперники в еде у нее если и имеются, то их немного. И я, честно говоря, не знаю, зачем она зимой прилетает в сады и парки. Другое дело — поползень. Он тоже зимой прилетает поближе к жилью человека, и я часто вижу его «ползающим» по стволам деревьев. Он действительно «ползает» (отсюда и имя птицы), но ползает акробатически — и вверх головой, и вниз, и поворачивается на ходу, и припрыгивает. И все это время он «работает» — обшаривает щели в коре дерева. Да, хорошо бегает пищуха, но так, как поползень, и она не умеет!

У поползня клюв потолще, во все щели засунуть его поползень не может, да и еды ему надо гораздо больше, чем пищухе, — ведь он значительно крупнее. И приходится ему зимой есть все, что попадается. Зимой он часто прилетает на кормовой столик, который я устраиваю для птиц. Интересно наблюдать за поползнем. Вот он прилетел, спугнул кое-кого, поклевал немножко, потом набрал в клюв семян и улетел. Но ненадолго. Скоро поползень появится снова, опять склюнет одно-два семечка и опять куда-то унесет их. Поползень делает где-то запасы, хотя вряд ли воспользуется ими — забудет. Но может быть, другая птичка найдет их случайно. И может быть, эти запасы поползня спасут ей жизнь. Но даже если никто и не найдет эти запасы — я не жалею лишней горсти семян.

Но чаще всего зимой к жилью человека прилетают синицы. Конечно, не все они прилетают из лесу. И там остается достаточно синиц — и больших, и лазоревок, и хохлатых, и московок, и гаичек. Можно понаблюдать за ними в лесу. Но около дома, особенно на кормовом столике, — гораздо удобнее.

Голод заставляет синиц зимой забывать осторожность, и они подпускают человека довольно близко. А летом синицы осторожны. И некоторые даже думают, что летом синиц у нас вообще нет — они прилетают только зимой (около домов их все видят, а в лесу летом не разглядеть).

Синицы — дуплогнездники. И опытные садовники часто вывешивают в садах синичники, приглашая этих птиц пожить в саду. Не зря стараются садоводы — пара больших синиц с потомством, конечно, может охранять от вредителей сорок деревьев! Значит, и в лесу она также полезна. И в лесу стоит повесить синичники. А подкармливать синиц обязательно — очень уж плохо зимой этим птицам.

Ученые подсчитали — из десяти синиц, которые встречают зиму, до весны доживает лишь 1–2, остальные гибнут. И гибнут не столько от холода, сколько от голода — сытой птице и сильный мороз не страшен, голодную и небольшой морозец может погубить.

Таинственный ночной гость

Зимой наш двор засыпало снегом, и мы ходили от дверей до ворот по узенькой тропинке, которую чуть ли не каждый день приходилось расчищать. И трудно было поверить, что и дом наш, и двор, да и вся улица — в Москве, что в нескольких шагах, стоит лишь свернуть за угол, шумит широкий проспект, мчатся автомобили и троллейбусы, трамваи и автобусы. А в нашем доме была тишина. Удивительная, иногда даже неправдоподобная. Особенно ночью.

Именно такая тишина была и в ту ночь.

Я сидел и читал. В комнате было тепло, свет лампы мягко падал на книгу, уютно тикали часы. И о том, что на улице метель, я мог судить лишь по шуму ветра, который время от времени швырял пригоршни снега в окно, да по скрипу старой ветлы. Вдруг среди этих звуков я уловил новый: кто-то осторожно стучал в стекло. Потом стук стих, но вскоре снова повторился. Было уже очень поздно, кто же это мог стучать? Порыв ветра заглушил все звуки, а когда стало тише, я опять услышал легкое постукиванье по стеклу.

Потом мне показалось, что кто-то пытается открыть форточку, во всяком случае, старается осторожно просунуть какой-то тонкий инструмент в щель. Я быстро погасил свет и отдернул штору. Но за замерзшим стеклом никого уже не было. Немного подождав, я опустил штору и зажег лампу. И тут снова послышался слабый стук, и кто-то завозился у форточки. Но на этот раз невидимка действовал очень тихо и неуверенно. Через несколько минут что-то царапнуло по стеклу и наступила тишина — даже ветер утих. Я опять погасил лампу, отдернул штору. Метель действительно улеглась, небо прояснилось, и умиротворенные сугробы искрились в голубоватом свете луны.

Утром я вышел из дому и, увязая в снегу, стал пробираться к окну: мне хотелось посмотреть, не оставил ли таинственный ночной гость каких-нибудь следов. Нет, на снегу не было ни одного пятнышка, ни одной вмятинки. Только на притолоке окна лежала полузанесенная снегом мертвая синичка.

Вот он, таинственный ночной гость! Замерзая, синичка стучала в окно — единственное освещенное окно во всем доме — и просила помощи. И что стоило мне открыть форточку! Но я не догадался.

Следующей ночью я долго не мог уснуть: мне казалось, что вот-вот раздастся легкий стук в стекло или кто-то начнет возиться у форточки. Я ждал долго. И вдруг… сначала один удар в стекло, потом еще несколько. Бросившись к форточке, я широко распахнул ее. Холодный воздух ворвался в комнату, но в форточку никто не влетел. А стук опять повторился.

Я быстро оделся и вышел во двор. Была морозная безоблачная ночь, и я мог хорошо разглядеть окно своей комнаты. Но птички на окне не было. А в стекло постукивала оторвавшаяся лоза дикого винограда, которую трепал ветер.

Вернувшись в комнату, я закрыл форточку и сел к столу. Но почему-то в комнате стало очень холодно. Неужели за несколько минут, пока была открыта форточка, комната успела так остыть? Я подошел к теплой печке и постепенно стал согреваться. Во всяком случае, меня перестало знобить. Но где-то внутри, под сердцем, по-прежнему было холодно. И я знал: этому никакая печка не поможет.

Я пытался утешить себя, что не виноват в гибели птички. Разве я мог догадаться, кто и зачем стучит в окно? Но холодок не проходил.

Да, конечно, я не был виноват в гибели птички. Но разве в этом дело? Надо, надо все-таки, наверное, открывать форточки, окна, двери по первому требованию, по первому стуку: может быть, кто-то нуждается в вашей помощи!

Звери в нашем лесу

Самый маленький зверек

Иногда мои друзья, мальчишки, мне говорят: «Ну какие в нашем лесу могут быть звери? Ерунда одна! Ни медведей, ни волков, ни рысей!»

Насчет медведей, волков и рысей — это верно, в нашем лесу их давно нет. А вот насчет ерунды — тут я категорически не согласен. Любой зверек, даже маленький, очень интересен. А если это самый маленький зверек на земле? И такой зверек живет в наших лесах! Я часто вспоминаю свое первое знакомство с этим зверьком.

В нашем дворе зачем-то вырыли яму — я уж не помню, для чего она понадобилась, кажется, искали старый водопроводный колодец. Как-то, проходя мимо этой ямы, я заглянул в нее и увидел маленького мышонка, который торопливо бегал по дну, пытаясь найти какой-нибудь выход. Я достал мышонка из ямы, посадил на траву, и вдруг откуда ни возьмись вихрем налетел кот: видимо, он давно приметил мышонка и следил за ним, но не решался сам лезть в яму. И когда я достал мышонка, кот сразу же оказался рядом. Казалось, еще секунда и… Кот вдруг фыркнул и презрительно отвернулся. Вряд ли он был сыт и поэтому отказался от легкой добычи. Здесь что-то другое.

Я внимательно посмотрел на мышонка. И тут заметил, что он почему-то не очень походил на мышь, разве что такой же серенький. А в остальном все у него было не мышиное — спинка выгнута горбиком, мордочка вытянута в хоботок, а глаза и уши такие маленькие, что их почти совсем не было видно. И я понял, что передо мной не мышонок! А кот, оказывается, понял это сразу, едва приблизившись к зверушке. Правда, он не разглядывал ее — для кота было достаточно предупреждающего запаха, который издает этот зверек. Так я впервые познакомился с удивительным зверьком, который называется землеройкой.