— Ну ты же знаешь людей. Им все время нужно что-нибудь покрасить.

— Я догадываюсь, — кивнула она, думая о своих выцветших обоях: их стоило бы оживить, возможно, если собрать всю наличность, денег хватит, чтобы попросить Мака обновить ей стены?

— По крайней мере сегодня я успел переодеться. — Он кивнул на свои джинсы. — Ты, очевидно, заметила, что на прошлой неделе я был в краске? Я же не говорил тебе, что работаю декоратором, я даже не собирался делать этого.

— Разве не говорил? — Она задумалась. Кроме краткого разговора в самую первую неделю, она действительно никогда не расспрашивала его о себе. — Да, ты прав. Ты мне не говорил.

— Ты наблюдательна, — заметил он, открывая первую страницу своего блокнота. — Я думаю, что на этой неделе мне стоит попробовать что-нибудь написать. После прошлого раза я думал об этом. Я не сумею ничего добиться, если не буду стараться, так ведь?

— Да, — с облегчением ответила Джулия. Среди прочих размышлений в течение этой недели ее иногда посещала мысль о том, как вести себя с ним на этот раз. — Смотри сам. Можешь попытаться написать сейчас, а если хочешь, мы сначала займемся чтением, а напишешь после перерыва.

— Я думаю, лучше попробую написать сейчас.

В его словах слышался положительный настрой. Он откинул гриву светлых волос, взялся за ручку и вновь взглянул на нее.

— Не важно, что я напишу? В тот раз ты сказала, что это может быть письмо или что-нибудь о себе. Но мне этого не хочется писать. Можно я напишу то, что хочу?

— Конечно, — согласилась Джулия. — Все что угодно. И не бойся наделать ошибок. Я попробую помочь тебе разобрать их.

— Хорошо.

Сжав в пальцах ручку, он сосредоточенно склонился над чистым листом бумаги.

Она вновь открыла папку и пролистала упражнения, сознательно игнорируя его попытки освободить себе пространство. Вместо этого, пока минуты текли, она занялась составлением плана последующих занятий. Она пыталась не думать о Робе и Сандре, запертых в крохотной комнатушке всего в нескольких ярдах отсюда. Пока она разговаривала с Маком, ей удалось не думать о них, но сейчас, слыша приглушенные голоса, доносящиеся из-за двери, она не могла прекратить размышлять, чувствует ли себя Сандра так же, как она на прошлой неделе? Ее пронзила ревность, вызывающая новый приступ подавленности. Она вцепилась в твердый край папки. Нужно держать себя в руках!

Она продолжала смотреть на одну и ту же страницу, пока вошедшая с чайным подносом Бренда не объявила перерыв. Джулия, посмотрев на часы, с удивлением убедилась, что уже действительно восемь часов: все-таки Мак сегодня припоздал, и еще какое-то время они разговаривали. Слава богу, значит, это не полный провал в сознании. Она пока не сходит с ума.

На ее счастье, Роб и Сандра так и не покинули своей уединенной кельи, чтобы выпить чаю вместе со всеми. Любезная Бренда отнесла им его и, выйдя от них, вновь плотно прикрыла дверь.

— Они мило беседуют, — тихонько сообщила она Вивьен, старательно излучавшей из-под шляпы мудрость и доброжелательность.

Джулия положила себе в кружку сахар из пакета, который Бренда поставила на стол, пояснив то ли доверительным, то ли просто осипшим голосом, что ей ни в жизнь не запомнить, кто что с чем пьет. Джулия, потягивая кофе маленькими глотками, подумала, как все снисходительны к Бренде, легко прощая ей, что не получают то, чего просили.

— Нам всем нужно подумать о нашей маленькой вечеринке в честь окончания семестра, не так ли? — возвестила, усаживаясь в кресло, Вивьен, и Джулии показалось, что она выглядит чрезвычайно счастливой из-за того, что ей удалось придумать столь важное событие для всего класса.

— А когда будет конец семестра? — Бренда нырнула в свою сумку, в которой вполне мог бы поместиться автомобиль, и извлекла оттуда потрепанный ежедневник. Несколько листков бумаги выскользнули из него и разлетелись по комнате. — Ой, мои записки! — вскрикнула она, бросаясь за ними.

Все стали наперебой предполагать, когда должен заканчиваться семестр, и искать свои ежедневники или клочки бумаги, чтобы записать дату. Джулия терпеливо созерцала все это. Ей уже доводилось наблюдать этот ритуал всеобщего замешательства. Проблема состояла в том, что семестр в вечерней школе не совпадал с обычным школьным или студенческим, поэтому все, у кого были дети, оказывались совершенно сбитыми с толку, а те, у кого детей не было, начинали строить самые дикие предположения о том, какая дата кажется наиболее разумной для окончания семестра. И в тот момент, когда все запутывались окончательно, Вивьен обычно вносила ясность. Джулия ждала, что так она поступит и на этот раз.

— Знаете, это ваше дело. Когда бы вы сами хотели закончить семестр? — проговорила Вивьен, ободряюще глядя на класс и встречаясь с ничего не выражающими взглядами.

— Мне все равно, — с мягким дублинским акцентом произнес обычно молчаливый Кьеран. Фиона, которая работала с ним, и тоже молчунья, кивнула в знак согласия.

— О, дорогая, — зарделась Бренда. — Я просто не знаю: через неделю — слишком рано, а через три недели я должна ехать к сестре.

— Через две недели у меня встреча с управляющими, — сказал Джордж, нажимая кнопку на ручке и царапая что-то в ежедневнике.

— А может, мы будем продолжать заниматься? — предложила Ширани со свойственной ей безапелляционностью. — Мне не нравятся все эти каникулы, когда ничего не происходит. По-моему, это скучно.

— Ну, это если у тебя нет маленьких детей, — возразила Вивьен не без некоторого самодовольства.

— Мои дети уже выросли. Это действительно скучно, скажу я вам — только я, мой муж и телевизор. Мне нравятся занятия. Я люблю выходить из дома. Понимаете меня? — Ширани пожала плечами и, заметив пристальный взгляд Алека, рассмеялась, отмахиваясь своей изящной ручкой. — Знаю, знаю, я опять много болтаю. Все, я молчу.

— Говори сколько хочешь, женщина. Я привык к этому. Слышала бы ты мою миссис! Вот это болтовня!

— У нас должны быть каникулы, — невозмутимо продолжала Вивьен. — Как насчет того, чтобы закончить через две недели? Это всем подходит?

— Мне придется отменить встречу, — сказал Джордж.

— Прости, Джордж, но мы же не можем подгонять все под твою встречу с управляющими, — сладким голосом проговорила Вивьен. Джордж покраснел и начал энергично щелкать колпачком авторучки. — Остальных это устраивает?

— Попахивает диктатурой, правда? — шепнул Мак Джулии.

Она отвлеклась от продолжавшихся дебатов и, не обращая внимания на усиливающийся шум, повернулась к Маку.

— Диктатурой? — так же шепотом переспросила она.

— Ага. Диктатор пытается притворяться демократом. Жутковато.

— Да. Она и правда жутковата, — хихикнула Джулия.

Вивьен тут же обратила на нее внимание.

— Джулия, ты хочешь что-то сказать? — спросила Вивьен, словно пытаясь подцепить юркую рыбку на невидимый крючок. Ее манера неожиданно напомнила Джулии доктора Бейкер, и у нее возникло дикое желание расхохотаться. Она с трудом сдержалась.

— Нет, нет. Мак только говорит, что через две недели — это очень хорошая мысль. Правда, Мак?

— Именно так, — подтвердил Мак. — На самом деле я думаю, что закончить семестр через две недели — это просто великолепно. Я и сам так хотел. Это просто… замечательно.

Джулия втянула щеки, слегка прикусив их. Вивьен подозрительно посмотрела на них и обратилась к остальным:

— Ну, так значит, мы все решили. Теперь нужно всем сделать пометку в своих ежедневниках, чтоб не забыть.

— А что, если у нас нет ежедневников? — с расстроенным видом спросил Мак.

— Тогда, Мак, ты можешь записать на листке бумаги и не забудь положить его в календарь, когда придешь домой.

— Я совершенно об этом не подумал, — покачивая головой, сказал он и взял ручку. — Ужасно.

— Я не смогу прийти, — мягко сказал Кьеран, не выражая ни особого огорчения, ни радости. — Извините.

— Не переживай, — ответила Вивьен. — В любом случае это твое личное дело, приходить или нет, правда, Фиона?