— Ее звали Оливия Маркел, — сказала Хелен. — Она носила фамилию мужа. Она была их учительницей музыки.

Я нашел в списке Оливию Маркел, 27 лет.

— Клод все разузнал про расследование, — сказала Хелен. — У него был друг, следователь из Детройта.

— Противопожарная система и пожарные лестницы?

— Да нет, — ответила Хелен. — Химчистка по соседству. Была попытка завести дело о поджоге. Но это очень трудно доказать. Тем более что в химчистке полно всяких химикатов. Мало доказать, что это было сделано умышленно, — нужно доказать, что владельцы сделали это сами или кого-то наняли.

— Владельцы?

— Ред Олбрайт. И еще четверо. В то время они много чем владели. Химчистка приносила мало прибыли, и они решили ее спалить. Полиции ничего доказать не удалось.

— Извините, я только одного не понимаю, — подал я голос. — Как они столько лет спустя оказались здесь?

Она покачала головой:

— Не стоило Клоду рассказывать нам о расследовании. Я знаю, что потом он горько об этом сожалел. Мы никак не могли смириться. Особенно Хэнк мучился. Он просто с ума сходил. Собирался сам им отомстить. Одно время только об этом и думал. Когда мы купили базу, он вечерами садился у камина и мечтал, что сделает с ними — с каждым. Он знал, что в любой момент может приехать к ним, позвонить в дверь и посмотреть им в глаза. Он только не знал… что делать дальше. Мне казалось, я его убедила, что не стоит губить собственную жизнь. И вдруг он нам позвонил. Сам Олбрайт.

— В Канаде столько мест для охоты, а он позвонил вам?

— Он сказал, что им надоело охотиться на оленей, хочется зверя покрупнее. Они слышали, что на озере много лосей. И они выбрали нашу базу. Хэнк сказал, что это рука судьбы.

Я понимал, что все не так просто. Возможно, они подожгли свое заведение. Огонь перекинулся на отель, где была противопожарная система, а может, и нет. Это была цепь случайностей, и все могло закончиться иначе. Но говорить это ей я не собирался.

— Когда эти люди приехали, я даже боялась взглянуть на них. А Хэнк всем им пожал руки, каждому посмотрел в глаза. Если бы я вышла к ним… — Она запнулась, взглянула на Винни. — Если бы я вышла к ним, я бы увидела вашего брата. И поняла бы, что он не из тех.

Винни промолчал.

Пятеро мужчин. Хэнк увидел только это. Олбрайт с компаньонами. Пятеро мужчин.

— Хэнк доставил их на озеро Агаватизи. Оно самое далекое. Там даже нет лосей. Одни медведи. Винни, я не знала… Я не знала, что он собирается делать.

— Ты знала, что он собирается их убить, — сказал Винни.

— Рон знал. Он был на озере вместе с Хэнком. Они с Хэнком… сделали это вместе. А потом, в то утро, когда они должны были вернуться, Рон с Хэнком увезли «сабербан» и бросили его в лесу. Хэнк велел нам с Милли уехать. Вернулись мы в следующую субботу. «Сабербана» не было. Я сначала подумала: а вдруг… а вдруг они ничего не сделали? Может, они привезли этих людей назад? Но Хэнк сказал: «Дело сделано». Так и сказал: «Дело сделано».

— Ты все знала, Хелен.

— Да, — ответила она чуть слышно. — Я знала.

— А что случилось с Демерсом?

— Он понятия не имел, что эти люди приехали к нам. Узнал все потом. Они приехали на базу, Клод и его напарница…

— Рено, — сказал я. — Натали Рено.

— Они приехали в то утро, когда позвонили из Детройта и сообщили о пропавших. Тогда-то Хэнк отвел его в сторонку и все рассказал. Я думала, Клод его придушит.

— И что же он собирался делать? Он же был полицейским.

— Да, и дал присягу. Он так и сказал Хэнку. Он должен был все о нас сообщить. Обо всех. Но…

— Но что?

— Он этого не сделал.

Я вспомнил, как вел себя с нами Демерс. Как он пытался убедить нас ехать домой. Теперь я понял почему.

— А потом? — спросил я. — Когда он полетел туда с Хэнком?

— Приехал Клод и сказал, что вы с Винни полетели на озеро и остались там. Хэнк схватил ружье и кинулся к самолету, и Клод спросил, что это он задумал. Хэнк ответил, что разберется с вами, если вы что-нибудь узнали. Клод сказал, что не допустит этого. Они собирались привезти вас на базу.

Она снова посмотрела на Винни:

— Клод сказал, что один невинный человек уже погиб. И он не допустит, чтобы погибли еще двое. Богом клянусь, — продолжала Хелен, — я думала, этим все и кончится. Но Хэнк как-то ухитрился сунуть в самолет ружье. Они полетели на озеро. И Хэнк, наверное…

Хелен заплакала.

— Он защищал нас, — сказала она. — Идиот несчастный! А теперь его нет. И Клода нет. И Рона с Милли. Все погибли, кроме меня.

Масква встал и подошел к ней. Нежно погладил ее по щеке. Винни смотрел в потолок, а в глазах его блестели слезы.

— Ты приехал не мстить, — проговорил Масква. — Ты приехал помочь им.

— Мой друг из «Ньюс» проверил их имена, — сказал Винни. — Найти статью было проще простого. И я понял, что найти ее мог не один я. Брат Олбрайта подстерег нас с Алексом. Алекс подтвердит: и он, и его спутник… им явно что-то пришло на ум. Я понял, что рано или поздно они все раскопают.

Винни прикрыл глаза.

— Когда-то это надо прекратить, так ведь? Дети погибли в огне. Хэнк и Рон убили Олбрайта и остальных. Моего брата в том числе. Они сожгли их. Снова огонь, Алекс. И что, мне тоже нужно идти и кого-то жечь? — Он открыл глаза. — Нет, хватит! На этом все должно закончиться. Хелен должна уехать туда, где ее не найдут.

— Я знаю, куда мы отправимся, — сказал Масква. — Могу подготовить самолет.

Мне незачем было спрашивать, о чем они говорят. Наверняка нашлась бы дюжина мест, где можно было бы ее спрятать. Например, в Мусуни, на заливе Джеймса. Оттуда можно отправиться в одну из резерваций в Онтарио или же на пароме перебраться в Квебек. И никто ее не найдет. Ни полиция, ни люди из Детройта.

— Нет, — сказала Хелен. — Я не собираюсь скрываться.

— Хелен, ты должна…

— Нет, Винни. Я дождалась Алекса и Маскву, хотела, чтобы они все услышали. А теперь я собираюсь обо всем рассказать полиции. — Она замялась. — Только о Клоде умолчу. Он умер как герой. Пусть и остается героем.

— Все равно они рано или поздно узнают.

— Может, да, а может, нет, — сказала она. — Но я им рассказывать не обязана.

— Хелен… — Винни не находил слов.

— Поехали! — сказала она. — Сделаем это прямо сейчас.

Ее пытались отговорить. Но она стояла на своем. Через несколько минут мы вышли проводить Хелен и Винни. Хелен посмотрела на нас в окошко, прижала ладонь к стеклу.

Я попрощался с Масквой, с Ги и его матерью, сел в грузовичок и поехал. В воздухе снова кружили снежинки. Я добрался по пустому шоссе до Херста, поставил машину рядом с машиной Винни. Я знал, что ждать придется долго, поэтому устроился поудобнее и заснул.

Через пару часов я открыл глаза и увидел, как Винни выходит из участка. Он был один, и вид у него был измученный.

Он кивнул мне и сел в свою машину. Всю дорогу до дома я ехал за ним следом.

Зима выдалась робкая — словно никак не могла решить, как ей себя вести. Снег шел понемногу, потом прекращался. Нас ни разу толком не засыпало. Ночью температура опускалась ниже нуля, но минус тридцати пяти, когда могут полопаться трубы, не случилось ни разу.

Такого суматошного Рождества у меня давно не было. Началось оно с новыми назваными родственниками в доме матери Винни, потом обед с Джеки в «Глазго», а на ужин я отправился к Леону. Детям подарил игрушки, Элинор преподнес бутылку вина, и на этот раз они вроде бы искренне были мне рады. Потому, что я не просил Леона помочь мне как детектив детективу. Пока что.

Элинор пошла укладывать детей, и тут я рассказал ему, о чем думал все это время. Я видел, что Винни сделал для Хелен. Может, и я могу кое-что для кое-кого сделать?

— А заодно и для себя, да? — сказал Леон.

— Ну, разве что самую малость.

Он позвонил мне через пару дней. Еще пару дней я размышлял. Утром тридцать первого декабря я проснулся с мыслью о том, что это неудачная идея.