Парень сложил портмоне, положил на него деньги и стал их внимательно рассматривать.

В этот момент к ним откуда-то подошли три парня. Они схватили за плечи покупателя:

— Вы чем здесь занимаетесь? Ага! Незаконная операция с валютой!

Марина Евгеньевна испуганно взглянула на них. В этот момент покупатель быстро перевернул портмоне другой стороной. Под пальцами руки тоже оказались прижатыми зелененькие купюры.

— Лейтенант, берем этого, — скомандовал один из тройки, — он тут не первый раз ошивается.

«Милиционеры» потащили парня. Тот стал упираться, пытаясь что-то объяснить. Женщина в ужасе закричала:

— А мои деньги?!..

Он успел протянуть ей доллары. Марина Евгеньевна с облегчением схватила их. Через секунду сопротивляющегося парня затащили за угол. Из дверей обменника вышел какой-то мужчина:

— Что за шум?

— Да вот, задержали одного, — взволнованно сказала Марина Евгеньевна. Мужчина отвлек ее, и она еще не успела разглядеть зелененькие.

— Надо предупредить службу безопасности банка, — деловито сказал он и направился в ту же сторону, куда увели парня.

Марина Евгеньевна осталась одна. Посмотрев на деньги, она только сейчас увидела, что ее обманули: вместо шестисот долларов в руках у нее было шесть однодолларовых купюр…

В аэропорту «Пулково» была обычная летняя суета. У кассы расположились двое узбеков и что-то горячо обсуждали на своем языке. Услышав родную речь, к ним подошел Азарбаев Алдижан, тридцатилетний парень, слегка прикоснулся к их плечам и спросил:

— Какие проблемы, земляки?

— Да, черт, понимаешь, нам надо вместе в Ташкент лететь, а билет только один. В кассе второго нет.

— Тебя как зовут, дорогой? — сверкнул в широкой улыбке золотыми зубами Алдижан.

— Омил, а мой товарищ — Алдижан.

— Ты смотри, мы с ним тезки, оказывается. Зачем приезжали? — поинтересовался и сам тут же ответил: — По делам, наверное. Удачно, да?

Узбеки согласно закивали головами:

— Все фрукты продали. Лучше всего шли персики. Теперь домой быстрее надо. Жены ждут, дети ждут. Одно плохо — у Омила билета нет. А ты откуда будешь?

— Я из Ташкента, но живу здесь уже три года, работаю в милиции в аэропорту.

Алдижан кивнул головой, здороваясь с проходившим мимо летчиком. Тот удивленно посмотрел на него, но также ответил приветствием.

— Я здесь всех знаю, — продолжал он. — Порядки строгие. Если нет билетов, то их и нет. Все лишние продают перед самым отлетом. А вы где в Ташкенте живете?

— Я на Самаркандской улице, а Омил — на Ферганской. А ты?

— Алишера Навои, дом 5, квартира 7 — мой адрес. А здесь живу в милицейском общежитии на Очаковской. В следующий раз можете остановиться у меня.

Знакомство состоялось. Узбеки минут пять обсуждали с Азарбаевым свои дела, говорили, что их ждут дома, советовались с ним, когда лучше приехать в следующий раз и что с собой привезти. Было жарко. Он купил землякам по стакану холодного сока, а они угостили его ароматным изюмом.

— Не расстраивайтесь, приятели, — успокаивал он своих новых знакомых. — Сейчас узнаю. Пойду к старшей по смене.

Через десять минут Андижан вернулся, радостно улыбаясь:

— Улететь можно. Только не в Ташкент, а в Чимкент. Это подходящий вариант. Билет сдаете здесь в кассе, а на Чимкент я вам возьму у старшей. Идет? Самолет улетает через два часа.

Узбеки обрадовались, засуетились. Возврат билета оформили в пять минут.

— Так, теперь давайте паспорта и деньги на билеты, по тридцать тысяч. Если не хватит, я свои добавлю, а вы потом отдадите.

Омил передал Алдижану оба паспорта и деньги за себя и своего товарища.

— А успеем все получить? — засомневался он. — Нам еще вещи надо взять в камере хранения.

— Что за вопрос? Через пятнадцать минут я вернусь, и полчаса у вас будет еще в запасе.

— Какой хороший человек, — восхищенно сказал Омил своему приятелю, глядя вслед удаляющемуся Азарбаеву. — Что бы мы делали без него. Пришлось бы мне в аэропорту ночевать.

— Земляки должны помогать друг другу, — подхватил тот. — Надо будет его отблагодарить.

— Обязательно, — поддержал Омил.

— Может, пока он ходит, мы по очереди получим багаж из камеры хранения?

— Да нет, подождем, это недолго, успеем. А то будем бегать друг за другом.

Прошло пятнадцать, двадцать, тридцать минут. Хороший человек, Андижан Азарбаев, так и не появился, исчез вместе с деньгами и документами…

Лениво потягивая пиво, Игорь Панин и Эдик Шаров развалились в глубоких креслах у видика. Под тяжелый рок из магнитофона, заглушавший английский текст, на экране буйствовал Шварценеггер. Бывшие студенты уже три дня кайфовали в квартире Эдика, родители которого уехали на юг. Парни были отчислены из института за прогулы, но в армию пока не попали — до военкомата эти сведения еще не дошли.

Для полного кайфа нужны были деньги. Промысел баксов требовал много времени. Шестерить Шаров и Панов боялись и не хотели, а на свободной охоте добывать деньги очень не просто. Все доходные места схвачены, и поэтому целый день уходил на то, чтобы кинуть какого-нибудь заезжего и самим не нарваться на профессионала. Некоторый опыт уже был: где-то спекульнули, что-то обменяли, кого-то «нагрели». Приличный внешний вид, интеллигентная речь внушали доверие к ним. Студенты, каких много, не лучше и не хуже других.

Родители Эдика и Игоря давно уже, после восьмого класса, перестали интересоваться тем, как живут сыновья. Не пьют, из дома ничего не пропадает, — и слава богу. Устроили парней в вуз, второй курс заканчивают отпрыски, все нормально. Ну, а что чуть ли не каждую неделю меняют одежду, так ребята объяснили, что для разнообразия берут ее друг у друга. Правда, девочки у них очень экстравагантные, шумят, курят все, но в чужом доме ночевать не остаются, бардака не устраивают. Тоже студентки, вроде… Главное — без наркотиков и без пьянки особой. Кто не был молод, кто не имел компаний?.. Перемелется, перебесится. Семья будет, своих детей заведут, и все образуется. Время такое, жизнь такая, одним словом, современная. Никого и ничем не удивишь. У Игоря все было победней и попроще. Отец живет с другой, мать пашет на двух работах. Воля и характер у Панова покрепче, чем у приятеля, не так сладко и тепло в жизни, чтобы можно было, надеясь на кого-то, расслабиться.

Друзья смотрели уже вторую серию «Терминатора», когда зазвонил телефон.

— Эдик? — Это я! — услышал Шаров веселый, как всегда, голос Вероники, — Чем занят?

— Кайфуем с Игорем.

— А где предки?

— В Сочах.

— Я подскочу? Или у вас комплект? — засмеялась девушка.

— Давай, Вика, мы одни.

Через полчаса тонконогая, высокая Вероника, стриженая «под мальчишку», уже сидела у журнального столика, изящно стряхивая пепел шикарной сигареты «Супер Ленгдт».

— Откуда? — удивился Эдик, кивнув на золотистую пачку.

— Да, один лабух угостил, — небрежно ответила девушка.

— Три бакса, как минимум, — уверенно оценил Игорь, — красиво живешь, девочка.

— Неужели я стою треху, — скокетничала она и засмеялась, — подарок это и только. И тотчас деловито спросила: — Какие планы на сегодня?

— Как видишь, сидим на мели, — ухмыльнулся Эдик, — А у тебя есть предложения?

— Можно провернуть одно дельце. Звонил мне из Астрахани двоюродный брат. Хочет икру продать. Пятьсот банок по три куска.

— Полтора лимона, — оживился Игорь, — а сколько просит себе?

— Лимон, если взять всю партию.

— Эд, по-моему, подойдет, — Игорь посмотрел на Эдика. Тот кивнул, соглашаясь, но опять засомневался.

— Возни много. Либо продавать, либо оптом сбыть. — Он замолчал, а затем задумчиво добавил: — У меня идея: черт с ней, с икрой, но кинуть кого-нибудь на этом можно красиво. Вика, сможешь организовать звонок из Астрахани?

— Сколько угодно. Брат звонит с работы, на халяву. А что за идея?