На водосточной трубе трепыхалось на ветру объявление: «Сдается комната на неограниченный срок по умеренной цене. Телефон…» Капитан Павлов, прибывший в Петербург на учебу в Академию, как все, вынужден был искать жилье, где придется. Он позвонил по объявлению и тут же получил приглашение приехать на улицу Некрасова, дом 68, квартира 18, посмотреть комнату.

Муранова Эсфирь, черноволосая, говорливая, средних лет дама быстро провела капитана через длинный коридор коммуналки. Комната была светлая, квадратная. Мебель сдвинута в середину помещения.

— Необходимо закончить ремонт комнаты, а денег не хватает. Поэтому сдаю с условием оплаты вперед. Ремонт закончу через неделю, — пояснила Муранова.

— За сколько сдаете?

— Десять тысяч в месяц.

— У вас две комнаты?

— Нет, я живу у матери в Выборгском районе.

Цена была много меньше обычной, и Павлов отдал тридцать тысяч сразу за три месяца. Отдавая деньги, он предупредил, что будет жить до лета, и попросил написать расписку. Хозяйка немедленно выполнила его просьбу. Получив расписку, капитан попрощался и направился к выходу. В квартире было не меньше четырех комнат, но никого из жильцов не было видно. Чистая кухня, несколько столов.

— Соседей четверо, все одинокие старушки, — пояснила Муранова, — так что жить здесь можно спокойно.

— Сегодня понедельник, одиннадцатое число. Так я вселюсь в следующее воскресенье семнадцатого.

— Хорошо, в воскресенье я отдам вам ключи.

…В течение недели Муранова договорилась о сдаче в наем этой комнаты двум студенткам, разведенному мужчине, молодоженам и еще одному военному. Каждый из них платил деньги сразу за два-три месяца, чтобы забронировать за собой такое недорогое жилье.

Через неделю капитан Павлов с чемоданом пришел в квартиру. Дверь открыла молодая женщина. На его вопрос о Мурановой, раздраженно ответила:

— Вы уже третий сегодня! Эту комнату сняли мы с мужем. А Эсфирь Степановны дома нет. Она здесь не живет. Адреса ее матери я не знаю.

Капитан решительно шагнул в квартиру, отодвинув плечом женщину, и прошел в комнату.

Действительно, все еще не отремонтированная комната уже имела вполне жилой вид. Мебель расставлена по местам, на тумбочке голубел экраном переносной телевизор. За столом сидел муж женщины, перед ним стояла сковорода с картошкой и тарелка с грибами.

— Извините, — остановился в дверях Павлов, — как же так? Я заплатил за три месяца вперед, с сегодняшнего дня.

— Ну, что я могу вам сказать, — прервал обед жилец, — тут еще приходили какие-то студентки, военный и какой-то мужик. У всех одно и то же.

— А вы, случайно, не родственники Мурановой? — подозрительно спросил Павлов.

— Да нет, такие же, как и вы, без жилья, — из-за спины сказала женщина. — Спросите соседей, если сомневаетесь.

Из соседей в коридор удалось вызвать только одну маленькую глухонькую бабульку.

— Бабушка, — закричал ей в ухо капитан, — где Эсфирь Степановна?

— Сынок, не знаю я ничего… Бегают тут по квартире какие-то люди. Туда-сюда, туда-сюда… Стучат, ругаются. А Фира-то — аферистка. Она и раньше, года два тому назад, также эту комнату сдала. Тогда дело на нее завели, но почему-то закрыли. А нам никакого покоя! Люди звонят, деньги требуют до сих пор. Видно, и нонче опять за старое взялась.

Махнув рукой, Павлов вышел из квартиры и столкнулся с молодыми супругами Арсеньевыми. В руках у них были две сумки, рюкзак и чемодан. Капитан им все рассказал. Вместе они разыскали участкового, который им посочувствовал, но разочаровал своим бессилием:

— Где же теперь ее найдешь. Адреса-то да и имени ее матери никто даже не знает. Я уже пытался разыскать, ничего не получилось. А сколько вы уплатили? — полюбопытствовал он.

— Тридцать тысяч.

— А вы?

— Тоже тридцать, — ответили супруги.

— Ну вот, уже сто пятьдесят набежало, — пометил в журнале милиционер. — Возбудим уголовное дело за мошенничество. Но денежки ваши, думаю, пропали. У Мурановой за душой никогда ничего не было. Она не работает. А теперь за это нет статьи, за тунеядство-то. Вы оставьте свои телефоны, куда можно позвонить. Поставим сторожевик на квартиру, ну, это такой контроль, чтобы задержать Муранову, — пояснил участковый, — а там, как пойдет дело.

Через неделю потерпевших вызвали в отделение милиции. Муранову удалось задержать, когда она пришла в квартиру за какими-то своими вещами.

Она, действительно, проживала у своей матери в однокомнатной квартире, в Выборгском районе на улице Никольской. Денег, конечно, ни у Мурановой, ни у ее матери не нашли. Куда она их дела, установить не удалось. Муранова активно защищалась, утверждая, что в ее действиях нет криминала, что это гражданско-правовые отношения с пострадавшими. Пускай взыскивают с нее долги через суд, заявила она, пусть получают их по исполнительному листу. Свою подпись в расписках она не оспаривала. Следователь не согласился с ее версией и передал в суд дело о мошенничестве.

Кооператив «Северный» энергично разворачивал свою деятельность: строительство садовых домиков — это колоссальный спрос, только успевай принимать заказы. Цены умеренные — типовой проект — восемь тысяч рублей за материалы и работу.

Маленький офис на Северном проспекте был набит посетителями. Председатель кооператива Корецкий и бухгалтер Шамраева оформляли договоры на строительство, принимали деньги в полном объеме, не соглашаясь с некоторыми осторожными заказчиками, предлагающими внести пока только аванс. Деньги нужны все и как можно больше, объясняли они, чтобы закупить материалы на весь объект: ведь говорят о возможном повышении цен на стройматериалы. Так что лучше оплатить сейчас. Это выгодно и клиенту, и кооперативу. Логично, соглашались посетители. Те, кто таких денег не имел, уходили, но многие потом возвращались: уж очень привлекательная стоимость, деловые, обходительные руководители, да к тому же, по слухам, несколько домиков уже начали строить.

Договор-документ, типографский текст, подписи, печати, все как положено. Деньги принимали по приходному ордеру, бланк, печать, — надежно, как в государственной фирме. А, главное, сроки. Иметь свой домик на садовом участке уже в этом сезоне — мечта каждого.

Наступила весна. Пора было приступать к работам. Тридцать пять садоводов начали волноваться. Корецкий успокаивал: немного потерпите, достаем материалы, заключаем договоры подрядов с бригадами строителей, через неделю, другую начнем. Через месяц стало ясно, что стройка откладывается на неопределенный срок и к осени «фазенды» не будет. Председатель кооператива отбивался от разгневанных граждан:

— Вы что, не понимаете, как стало трудно с материалами? Видите, сколько конкурентов, все перехватывают на складах. Лес скуплен на корню. Бригада за такие деньги отказывается работать.

— Так что же вы тут обещали, — трясли клиенты рекламой.

— Уважаемые, а вы что, не знаете, что наступили рыночные отношения, — защищался председатель, — где вы сейчас найдете желающих работать за такую цену?

— Ничего не знаем, и знать не хотим. У нас договор. Извольте исполнять. А то в суд подадим.

Прошло несколько дней. Пришедших по знакомому адресу граждан встретила закрытая на огромный висячий замок дверь офиса кооператива. Вывеска исчезла.

Телефон, естественно, не отвечал. В РЭУ им объяснили, что кооператив арендовал служебное помещение сроком на три месяца, еще осталось десять дней до его окончания. А вот куда пропали хозяева, никто сказать не мог.

В районном Управлении внутренних дел внимательно отнеслись к группе возбужденных пострадавших. Уже в начале проверки было установлено, что кооператив «Северный» существует и здравствует на самом деле, но находится он по другому адресу, что Корецкий работал в нем инженером, но еще зимой уволился, а договоры, бланки и печать — все это похищено.