Александр вошёл в квартиру, пожал протянутую лапу вилявшей хвостом и повизгивавшей от радости встречи Зирды и сразу отметил на главном табло, к которому и подвела его овчарка, легонько прикусив зубами пальцы левой руки и потянув человека за собой, сигнал наличия сообщений. В этот раз он работал в Хранилище Информации в одном из пригородов Московска и не мог, как обычно, проехать на пассбусе мимо небоскреба Михаила.

Прочтя сообщение, юноша не переодеваясь, схватил планшетку, кивнул встрепенувшейся было овчарке и вскоре уже был в салоне пассбуса.

— Сашка! — Михаил обернулся, оторвавшись от созерцания медиативного экрана. Его друг как всегда ворвался неожиданно и вскоре был у кресла, в котором в позе лотоса восседал вице-президент десантного факультета Малой Звёздной и акула пера областного значения.

— Михаил, привет. — Александр охладился шипучим напитком из сифона. — Уф. Как всегда сделал пробежку по лестницам твоей башни. Уж извини, надо было дать мышцам нагрузку. А то… Я — только что из Хранилища. Был дома. Моя Зирда немного переполошилась от твоего звонка. Зубами схватила мою руку, едва я вошёл и быстренько подвела к экрану. Ты оставлял сообщение? Я рад.

— Я тоже. Держи бланк и… Может, чайку? — Михаил спокойно взглянул на друга. — Обалдел там, среди стеллажей, небось, с голодухи-то? — Лосев прекрасно знал, что как и многие посетители Хранилища Древней Информации, Иванов не всегда работал в читальных кабинках сектора читальных залов и нередко садился прямо на стремянках среди стеллажей, забитых откопированными на диски и начинавшими входить в обращение кристаллы, ценнейшими информационными материалами, ранее пребывавшими только на бумаге, а затем — на пластике. Представив согбенную фигуру Иванова на верхней площадке пятнадцатиметровой стремянки, Михаил улыбнулся.

— Ничего, потом наверстаю. Сколько на твоих? — ответил, понявший причину улыбки друга Александр.

— Двадцать пять четвёртого. Быстро ты обернулся. — Михаил спрятал улыбку.

— Спасибо, стараюсь. Я пошёл. Чайку — в другой раз. — Александр подхватил приглашения.

— Какой вопрос, конечно. Привет всем твоим и особо — Зирде. — Михаил немного удивлённым взглядом проводил своего неугомонного друга, уже направлявшегося к лифтхоллу небоскреба. — Всё бегает, а ведь старше меня на год… — проговорил он вполголоса, но Иванов его уже не услышал.

На остановке межрайонного монорельса в пятнадцать часов тридцать минут было пустынно. Снег, в изобилии выпавший на город за предшествовавшие этому дню сутки, растопили на платформах, переходах и путях мощные теплосистемы, остальное довершило покрытие, не удерживавшее влагу на себе, но и не впитывавшее её. Вода ушла в накопители городской водной системы на доочистку и отстой. Температура воздуха на платформе была около двенадцати градусов ниже нуля.

Александр неспешно прошёлся из конца в конец платформы, остановился, повернулся лицом к выходному семафору и погрузился в размышления. Бланк приглашения лежал у него в поясной планшетке — Александр приберегал сюрприз до домашнего детального рассмотрения. Так бы простоял он в комфортном одиночестве до самого прихода монорельса, но сзади раздался резкий стук рассыпавшихся контейнеров и юноша обернулся. Статная высокая девушка наклонившись и полуприсев, собирала в явно повреждённую ременную укладку мелкие контейнеры, но ещё больше двух десятков полураскрытых оболочек лежало вокруг. Иванов повернулся, сделал короткий шаг к незнакомке, наклонился и стал помогать собирать и закрывать оболочки.

— Спасибо. — спокойно сказала девушка, мельком взглянув на неожиданного помощника. — Ремни не выдержали…

— Сказали тоже… Ремни. — Александр уверенным движением забрал у девушки лямки и взвесил всю укладку. — Шутить изволите, сударыня. — в его голосе прорезалось озабоченное недовольство. — Тут больше трёх пудов. Вам такое носить категорически противопоказано.

— Я и не собиралась шутить. — девушка попыталась взять и навесить лямки на себя, но Александр решительно, но мягко отвёл её протянутую руку в сторону. — Так и будем стоять до самого монорельса?

— Да. Полагаю, мне необходимо сопроводить вас домой. Иначе остаток пути вам придётся проделать лёжа в карете «скорой помощи». Повредите себе позвоночник, что абсолютно недопустимо. Информация имеет одно сквернейшее свойство — тяжесть носителей.

— Как хотите. — незнакомка смерила его немного потеплевшим взглядом. — И откуда такие берутся?

— Извините, хотел отложить представление до салона вагона. — юноша выпрямился немного больше, но в его позе не появилось ничего похожего на надменность. — Александр Иванов, слушатель Малой Астроакадемии. Выпускник школы второго цикла.

— Что-ж, это проясняет дело… — девушка также немного приосанилась, поправила волосы. — Виктория Белова, выпускница школы второго цикла, также слушатель Малой Астроакадемии. Без дополнительных званий, ибо в науке их не зарабатывают так скоро…

— Ценю научников. — серьезным тоном сказал Александр. — А вот и монорельс. Прошу.

Идя следом за своим новым знакомым, Виктория немо дивилась лёгкости, с какой он нёс почти неподъёмные для неё укладки с дисками и кристаллами. Она еле-еле доплелась с ними от пассбуса до монорельса, а тут ещё предстояло перекантовать их для того, чтобы вложить в багажное отделение и вот — не выдержал ранее не вызывавший никаких нареканий ремешок боковины… Десять минут бы единолично собирала на глазах у всего честного народа… Позор. Хотя в чём состоял позор, Виктория не задумывалась. Она привычно внутренне отругала себя за невнимание к исправности креплений и поспешила за широко шагавшим сопровождающим.

Разместив Викторию в салон-вагоне, Александр поставил укладки в находившийся под креслами багажный отсек и сел напротив, разворачивая информпрессрелиз. Виктория из под полуприкрытых век сканировала фигуру и лицо нового знакомого и дивилась тому, насколько быстро он овладел ситуацией. Нет, история с контейнерами не была простой «подставкой», это была вполне реальная ситуация, не сыгранная. Привыкшая механически признавать возможность всевозможных подвохов и подкатов, Белова не исключала и простейший вариант — молодой человек просто решил таким образом не только помочь девушке, но и завязать знакомство. В таких простых случаях сканирование позволяло докопаться до основной сути происшедшего и подводило крайне редко.

Взгляд Виктории остановился на птице — знаке школы Александра, скользнул к пластинке номера и память моментально вызвала на «экран» мозга размещение данного учебного заведения. «Довольно далеко от меня… Неудивительно, что мы раньше не встречались… На вид он на полтора-два года старше… Слава богу, в наше время нет значения для возраста, если ты учишься… Придётся мне познакомится с ним поближе, всё же он мне весьма облегчил жизнь и я не отделаюсь от него, как видно, до самой двери квартиры… Впрочем, мне почему-то и не хочется отделываться от него стандартными методами…».

Знак своей школы Виктория, как и многие девушки её возраста, уже два года как открыто не носила, но по привычке держала в кармане. Скользнув рукой к кармашку, Виктория сжала ткань и похолодела — знака не было. Клапан кармана был не застёгнут… «Ладненько… в кавычках… Наклонилась, клапан не удержал и знак завалился за обмотки монорельса… Собирушка и копушка… Кланялась, наклонялась… Всё собрала, а про знак — забыла.» — Виктория внутренне беззвучно легонько ругала себя за рассеянность, видя, как Александр смотрит на её манипуляции с клапаном кармашка.

«И она думает, что я не вижу её сканирующего взгляда, не ощущаю его? Что-ж, пока будем работать в скрытом режиме пай-непонимайчика… — подумал Александр и уловил судорожные движения пальцев Виктории по лацкану кармана. — Чего-то она там такое потеряла?… Если не ошибаюсь, девушки там обожают прятать знаки своих учебных заведений. Прямо эпидемия скрытности какая-то. Впрочем, понятно… Всё укладывается в стандарты человеческой психологии. Мой знакомый говорит, что даже в Академии планетной безопасности Москвы после первого парадного построения все девчонки-слушательницы как одна пишут рапорта с просьбой разрешить ходить в гражданском… Слава Богу, разрешают.»