— Но… — Михаил, действительно немало времени уделивший неофициальному сбору материалов по Малой Астроакадемии, не хотел сразу показывать, что очень рад возможности заняться этим делом легально и потому выразил осторожное сомнение в своём праве на столь глубокое погружение в тематику.

— Понимаю, но суть в том, что твоя излюбленная десантная тематика — дело узкоспециальное, а читателям и зрителям сейчас требуется широкий и глубокий охват Малой Астроакадемии в целом. Школа сорокового микрорайона, подчеркиваю — головная в её системе. Сорок процентов школьников — слушатели. Такое непросто сделать…

— А я сделаю.

— Хвалю за уверенность. Первичная информация. — Георгий достал пачку дисков. — Как всегда, остальное — на твое усмотрение. Пропуск в дежурную часть школы сорокового микрорайона тебе уже заказан, так что пропустят… Пропуска в другие школы тоже готовы и ждут тебя в их дежурных частях. Остальное — твое право и дело. Действуй…

— Есть. — Михаил порывисто встал. — Спасибо за радиус, Гера…

— Не за что. Мы копаем во многих направлениях… Пятая власть, всё же. — Георгий посерьёзнел.

— Ага, а четвёртая — Суд чести и совести…

— Уяснил? Вот и действуй. Устроишься вольнослушателем, тебе это вполне по силам, а там и в Академию заглянешь, но поглубже и поширше…

— Ясно. Ну, я пошёл…

— Успехов…

У входа на территорию школы второй ступени сорокового микрорайона его остановил наряд школьников-дневальных, но Михаил, наслышанный о происшедших в данной школе изменениях в сторону усиления контроля и дисциплины, спокойно достал удостоверение Пресслужбы и направление.

— Проходи, пятая аллея, поворот третий и до конца. В дежурной части тебе объяснят всё остальное. — старший наряда вернул Лосеву документы. — Успешной учёбы и работы…

— Спасибо. — Михаил миновал ограду внешнего периметра.

Оформление не отняло много времени и через полчаса Михаил уже знакомился со своими новыми одноклассниками.

— Михаил Лосев, я из школы пятого микрорайона. — отрекомендовался он, пожимая руку главе совета старших школьников десятикласснику Александру Иванову. — представляюсь по случаю назначения в ваш коллектив для подготовки статьи о Малой Астроакадемии. Мне установлен недельный срок…

— Твоя специализация?

— Десант.

— А моя — командование. Хорошо. Сегодня вечером представлю тебя начальнику Астроакадемии, комкору первого ранга Востокову. А пока я введу тебя в курс дела… Прогуляемся? У нас ещё пятнадцать минут перерыва между первой и второй парами.

— Охотно.

Между юношами завязалась оживленная беседа. Они долго ходили по аллеям зеленой зоны школы, Александр попутно представлял Михаилу своих одноклассников и тех школьников, которые первенствовали в обучении в Малой Астроакадемии. Суровому Михаилу понравился компанейский и проницательный Александр. К вечеру они преодолели путь от едва знакомых до товарищей… Михаил ощущал, что с этим человеком судьба сводит его всерьёз и надолго…

Виктория Белова никогда особо не выделялась на фоне своих подружек по школе и потоку. Так было до пятого класса.

За плечами были два года подготовительной нулевой школы, четыре года школы первой ступени. И наконец наступило время пятого класса, знаменующего собой переход «человека учащегося» в стены школы второй ступени.

Её отец — штурман российского среднего разведывательного космолёта «Реликт» часто отсутствовал на Земле на протяжении нескольких лет и она, как старшая, оставалась главной помощницей матери в воспитании и образовании многочисленных братьев и сестер.

Её мать теперь работала в Педагогической Академии Московска и вела там научные исследования в области прикладной психологии. Главной её темой было поведение человека в экстремальных и пограничных ситуациях. Постоянное столкновение с критическими моментами в жизни множества реальных людей быстро приучило Светлану Олеговну мыслить и действовать без спешки, ровно, но быстро и профессионально, не теряясь в любых, даже самых эмоционально-тяжёлых ситуациях.

Многое из наработанного ею подраставшая Виктория брала себе на вооружение, многое просто проверяла в реальной жизни или оставляла про запас. Но главное было сделано: умение управлять людьми в самых предельных ситуациях, умение предвидеть развитие калейдоскопа событий, умение оказываться там, где ты нужнее всего, умение убеждать и доказывать свою правоту молчанием или несколькими жестами и словами — всё это стало одними из составляющих характера и натуры Виктории.

Конечно, подчинённое возрасту скачкообразное взросление наложило определенный отпечаток на поведение и активность Виктории Беловой на рубеже четвертого-пятого классов, но в целом она не спешила завоёвывать все вершины и подолгу с увлечением и даже с полным отключением от окружающей действительности «копалась» в информационном центре школы и в научном центре среди центрифуг, термошкафов и микроскопов.

Наука влекла её властно и неудержимо. Сама Виктория долго раздумывала, следует ли ей отдаваться науке полностью: её всё больше привлекал пример отца. Продвижение в этом направлении блокировала одна абсолютно неумолимая формулировка: в Разведастрофлоте России — только мужчины.

В пятом классе её школа стала центром факультета Научных сотрудников Малой Астроакадемии и Виктория подолгу пропадала на лекциях, семинарах и практических занятиях, сначала — в качестве вольнослушателя, потом — в качестве полноправного слушателя Малой Астроакадемии. В интересах сосредоточения усилий на профильной подготовке не поощрялся повышенный интерес к другим подразделениям Малой Астроакадемии, что предупреждало разбросанность и несобранность.

Весь пятый класс Виктория потратила на то, чтобы как можно плотнее вжиться в роль слушателя Малой Астроакадемии. Научная специализация её привлекала всё больше, интерес рос, но достаточно медленно.

Отец, когда она оканчивала первый класс, ушел в полёт на полтора года, но теперь в хорошо изученной Викторией его полётной книжке стоял только код направления. Ни района, ни сектора точно определённых, как было в многочисленных прошлых полетах, там не указывалось. Это её обеспокоило не на шутку. Её мама, всегда внешне спокойная и даже медлительная в словах и в поступках, тоже не находила себе места, прекрасно понимая, что косморазведка — не прогулка и может быть всякое. Хотя отец был старшим штурманом (об астронавигаторах тогда говорили только применительно к высшим звеньям Разведфлота — крейсерского и лидерского звеньев, но никак не космолётов), это означало, что на его долю выпадает работа по картографированию всех мало мальски заметных объектов нового направления.

Виктория параллельно изучала и практиковалась в геодезии и картографии. Это увлечение она поддерживала в себе с середины прохождения программы школьного первого класса, когда, вернувшись из школы пораньше, она впервые наткнулась на ворох черновиков космокарт, забытый отцом на обеденном столе в главном холле квартиры.

Год прошёл в напряжённом ожидании. Регулярная ежеполуторамесячная дальняя космосвязь позволяла вдоволь пообщаться, когда корабль находился в зоне действия ретрансляторов, во всё остальное время связь была исключительно телеметрической, проходившей через множество промежуточных звеньев Сети Связи Внешнего Космоса или Сети Связи Внеземелья, как её чаще называли.

Шестиклассница Белова погрузилась в космическую науку с головой. Регулярная космосвязь с отцом подбрасывала ей новые радиусы для научных изысканий и это её радовало — она не ощущала мертвящего воздействия ощущения банальной отбывательщины на мозг.

Когда Виктория была уже на втором семестре седьмого класса, пришло сообщение о том, что «Реликт» заправился всем необходимым от корабля снабжения Космофлота и продлевает свой полёт в очередной раз ещё на год. Такое на памяти Виктории случалось с её отцом всего два раза. Тогда обычные годичные полёты продлевались дважды на год. Теперь это был третий продлённый полет. Но результаты его ошеломили повидавшую множество научных достижений и загадок Викторию.