— Я отказался. Сыщик — единственная профессия, где я могу позволить себе не нравится тем, кто не нравится мне. Смысл жизни придает только та работа, которую умеешь и хочешь делать.

— Для меня осталось загадкой, какое отношение имели Ганнибал и римляне к твоему плану выигрыша выборов?

— Сравнение по аналогии. Ганнибал имел непобедимую армию, талант полководца, ярость и месть за погибшего отца, страх перед Римом, который он шел покорять. Типичный базис завоевателя.

— Ты ставишь на одну доску военачальника Ганнибала и преступника Тютюнова?

— В рамках возникшей ситуации. Если человек в чем — то добивается успеха, — даже в плевках на расстояние, — он незауряден. Тютюнов создал собственную империю: с бандитской армией, финансовыми учреждениями, легальными предприятиями, связями. На тот момент он был для нас непобедим.

— И ты использовал идеи римлян. Какие?

— Верховенство права, чести, родины, семьи. Соседние государства, колеблясь между этими принципами и идеологией Ганнибала, носившей субъективный, неустойчивый характер, предпочли римлян, что и позволило победить Ганнибала. В одиночку римляне проигрывали.

— Вашими союзниками стали…

— Жители Красноармейского округа. Тютюнов одарял их крохами, забирая остальное. Мы возвращали украденное, защищали их интересы, удовлетворяли реальные потребности. Мы работали для них, предлагая строить судьбу не по воровским понятиям, а по общечеловеческим принципам, — причем сегодня, а не завтра. Поэтому получили поддержку.

— Депутаты избраны — и все возвращается на круги своя, — грустно произнесла Анна Николаевна. — Правильно говорил Отто Бисмарк: «Никогда столько не лгут, как во время войны, после охоты и до выборов».

— Я не всесилен, — отозвался Вилкин. — Подобно всем, живу тем, что приносит жизнь, и умру так, как придет смерть. Неси шампанское: все — таки мы победили!

Зайдя в помещение агентства, где он не был почти месяц, Вилкин с легкой досадой посмотрел на устилавшую комнату пыль, и, кивнув головой портрету певицы Пугачевой, с укоризной сказал:

— Не ожидал, Алла Борисовна, что вы такая замарашка! Чем тут занимались в мое отсутствие?! Не хотите веником потрудиться?!

Посмотрев на задумавшуюся певицу, понял, что надежды его напрасны, и, вздохнув, принялся за уборку. Сыщик домывал полы, когда в дверь деликатно постучали.

— Войдите! — крикнул Вилкин, разгибая спину.

В комнату вошла красивая брюнетка в строгом деловом костюме. Увидев стоявшего со шваброй в руках Вилкина, вежливо спросила:

— Извините, где найти детектива Вилкина?

— Проходите и садитесь, — предложил сыщик, отметив странный акцент девушки. — Закончу уборку и помогу вам искать.

Вытерев подошву туфель о мокрую тряпку, посетительница прошла к столу и опустилась на стул. Вилкин обратил внимание, что, несмотря на плотное телосложение, двигалась она грациозно.

Вымыв пол, Вилкин отнес ведро и швабру в кладовку, привел одежду в порядок и, вернувшись в кабинет, уселся в кресло.

— Рассказывайте, что случилось?

С недоумением посмотрев на сыщика, девушка хотела что — то спросить, потом, догадавшись, улыбнулась:

— Вы едины в двух лицах?

— Даже в трех, если понадобиться. Лев Толстой в свободное от литературы время рубил дрова, я осваиваю швабру. Что у вас?

— Вы слышали о геокэшинге?

— Смутно. Международная игра, где одни прячут, а другие отыскивают.

— Правильно. Я — Надежда Яковлевна Улагина, двадцать восемь лет, родом из Марселя, из семьи, как у вас принято говорить, белоэмигрантов. Преподаю в женском лицее русский язык и все свободное время посвящаю геокэшингу. Благодаря этому занятию побывала в Австралии, Южной Америке, Африке. Недавно французская автомобилестроительная компания «Ситоен» провела отборочный тур для поиска клада в Крыму. Одно из условий состязания: знание русского языка и культуры полуострова. В финал вышли три человека: я, Виктор Коноводов и Павел Заторин.

— Остальные тоже из белоэмигрантских семей? Странно!

— И меня это удивило. Тем более что Коноводов никогда геокэшингом не занимался, а Заторин — поскольку постольку. Да и возраст у них не игровой: Коноводову тридцать четыре года, а Заторину — около сорока лет. Единственное объяснение: желание побывать в Крыму и привлекательность приза. Основной клад содержит чек на новейшую машину «Ситоена» стоимостью в пятьдесят тысяч евро и пять тысяч евро размещены в промежуточных таиниках.

— Приличные деньги!

— Поиски сокровищ освещаются средствами массовой информации, для компании это очень выгодная реклама. Тем более случай особый: каждый из нас подписал юридический документ, что готов подвергнуть себя любому риску, даже связанному с угрозой жизни.

— А риск существует/

— Естественно! Приключения должны быть настоящими. По дороге к тайнику можно провалиться в охотничью яму или пещера обрушится, или еще что — нибудь. Читатели газет любят читать об острых ситуациях. Прошлым летом два геокэшера утонули, переправляясь на плоту через реку: это событие увеличило рейтинг компании — спонсора и тираж газет на десять процентов.

— Но я по другому поводу, — девушка внимательно посмотрела на Вилкина. — Мне нужен телохранитель.

— Зачем?

— Я и мои соперники три дня назад поселились в гостинице «Украина», поскольку — по данным спутникового приемника — первый тайник находится в Симферополе. Вчера днем нам объявили задание на первый этап, а во время ужина меня пытались отравить.

— Интересно! — Вилкин незаметно включил магнитофон.

— Не интересно, а отвратительно! — возмутилась девушка.

— Еще светло было, решили поужинать в кафе «Селена» на открытой площадке. За столом сидели вчетвером: я, Коноводов, Заторин и Артур Домье — представитель «Ситоена», координирующии геокэшинг и ежедневно информирующий средства массовой информации о процессе поисках тайника. Домье сказал, что ужином угощает он, заказал официанту блюда. В кафе играла музыка, посетители танцевали, мы к ним присоединились. Тарелки с едой стояли на столе, иногда кто — нибудь из нас подходил к столу, пил минеральную воду или сухое вино и возвращался к танцующим. Минут через пятнадцать, пока еда окончательно не остыла, я и Домье сели ужинать, оставив Заторина и Коноводова у бара пить заказанное Домье пиво. Я стараюсь поддерживать физическую форму: съела два салата, а котлету решила отдать двум бродившим по кафе и выпрашивающим еду кошкам. Подозвала ближайшую: котлету кошка съела, мяукнула благодарственно и хотела дальше отправиться, как вдруг упала на пол в судорогах. Я крикнула официанта, но когда он пришел, кошка была мертва. Официант извинился, сунул кошачий труп в пакет и выбросил в мусорный ящик. Настроение испортилось, я взяла свою сумочку — она с момента прихода в кафе на ремешке на стуле висела — и попросила официанта вызвать такси. Мужчины остались в кафе, а я вернулась в гостиницу.

— Неприятный случай, — согласился Вилкин. — Но почему вы решили, что котлета была кем — то отравлена? Кошка могла умереть и по другим причинам.

— Я тоже так подумала, пока вечером не открыла свою сумочку и не нашла в ней вот это.

Девушка положила на стол миниатюрный шприц с остатками какой — то жидкости и бумажку с набранным на компьютере текстом: «В моей смерти прошу никого не винить. Надежда Улагина» на русском и, как понял Вилкин, на французском языке.

— Очень примитивно, — нахмурился сыщик, доставая из ящика стола целлофановый пакет. — Положите сюда: отдам на экспертизу. Но…

Сыщик с сожалением посмотрел на Улагину:

— Предложение о телохранителе принять не могу. В /ставе агентства «Аргус» данный вид деятельности отсутствует. Я провожу только розыскные мероприятия.

— Согласна, — кивнула головой Улагина. — Нанимаю вас отыскать того, кто пытался меня убить. Для удобства расследования и моего душевного спокойствия предлагаю стать моим компаньоном в поисках клада. Так часто в геокэшинге делают: нанимают аборигена, ориентирующегося в местности и культуре. Даже если не найдете убийцу, но поможете завладеть призом и благополучно отправите во Францию, я отдаю вам десять тысяч евро. Договорились?!