Килеса Вячеслав Владимирович родился 25 ноября 1949 года в г. Белогорске Крымской области. Закончил исторический и юридический факультеты Одесского государственного университета им. И. И. Мечникова. Жил в городах Одесса, Тирасполь, Александров, Киржач, Москва, Белогорск. В настоящее время — житель г. Симферополя. Работал каменщиком, командиром мотострелковой роты, преподавателем училища и техникума, библиотекарем, начальником инспекции по делам несовершеннолетних РОВД, юрисконсультом. Последние годы занимает должность начальника отдела правовой и кадровой работы Министерства экономики АРК.

Поэт, прозаик, публицист. Автор книг “Сказки бабушки Даши", “Калейдоскоп”, “Хроника одной семьи”, “Наша вся жизнь" (под псевдонимом “Вячеслав Сергеев"), “Весенний снег”, “Истории, рассказанные вчера”, “Провинциальные рассказы”, “Лестница любви", “Оглянуться, остановиться…”. Член Национального Союза писателей Украины, Союза писателей России, Международного Союза писателей СНГ. Заместитель редактора журнала “Литературный детский мир".

В это апрельское утро Валерий Вилкин сидел за столом в комнате, украшенной вывеской «Детективное агентство «Аргус», и подсчитывал, когда ему придется выбирать между нелечебным голоданием и возвращением в ряды государственных служащих, которые он покинул в позапрошлом месяце, превратившись из оперуполномоченного уголовного розыска в частного предпринимателя. Получалось, что если исключить из меню все, кроме воды и хлеба, то удастся дотянуть до конца мая, а если питаться так, как советует журнал «Здоровье», то агентство закроется через неделю.

Вздохнув, Вилкин посмотрел на висевший на стенке календарь с улыбающейся Аллой Пугачевой, перевел взгляд в сторону окна, где виднелся ствол и нижняя крона орехового дерева, подумал, что напрасно надел куртку, поскольку день обещает быть жарким, и хотел подумать о чем — то еще, но… зазвонил телефон.

— «Аргус» слушает! — с надеждой объявил Вилкин в трубку.

В трубке засмеялись и спросили:

— Шерлок Холмс принимает?

— Принимает! — сердито ответил Вилкин. Звонил Саша Свидпов, приятель и бывший коллега по уголовному розыску.

— Как дела? — догадавшись о настроении друга, сочувственно спросил Свидпов.

— Хуже некуда! — вздохнул Вилкин. — Деньги заканчиваются. Часть отдал за аренду и обустройство помещения, часть — на объявления в газетах. А клиентов нет.

— Зато у нас: хоть метлой выгоняй! — похвастал Свидпов.

— Государство — это фирма, а ты для населения: то ли нэпман, то ли жулик. Начальник спрашивает: возвращаться не надумал? Твое место тебя ждет.

— Нет! — сухо сказал Вилкин. — Пока! Некогда!

— До свидания! Понимаю: клиенты толпой ввалились! — съязвил Свидлов, не догадываясь, что в дверь агентства действительно вошла сухонькая старушка с газетой в руках.

— Это вы кражами занимаетесь? — спросила старушка, подозрительно рассматривая Вилкина.

— Я — ответил Вилкин, приглашая старушку к столу. — И не только кражами, но и другими преступлениями, в первую очередь против личности, а также сбором сведений об интересующих вас объектах.

— Образование какое? — усевшись на стул, начала допрос старушка.

— Стационарное отделение филологического факультета и заочное отделение юридического института плюс восемь лет работы в милиции — отрапортовал Вилкин.

— Грамотный! — похвалила старушка. — Хоть и молодой!

— Тридцать один год — пожал плечами Вилкин. — Если это недостаток, то, как говорит классика, со временем исправлю.

— Подходишь, — заключила старушка. — Слушай мою беду.

Старушка рассказала, что зовут ее Елизавета Сергеевна Тюбикова; она проживает в большом собственном доме на улице Кечкеметской вместе сорокатрехлетней дочкой Верой Ивановной и внучками Таней и Олей. Дочь разведена, работает поваром в столовой; старшая внучка Таня — секретарь — машинистка на заводе, а Оля учится на втором курсе строительного профтехучилища.

Жили дружно, пока неделю назад не исчез из запертой шкатулки золотой перстень с драгоценным камнем в форме печатки с непонятной надписью на нем: семейная реликвия с царских времен, сохраненная даже в военные и голодные годы. Обыскали дом, двор, но безрезультатно. Посторонние в доме не появляются, перстень взял кто — то из членов семьи, поэтому в милицию Елизавета Сергеевна не обращалась и очень обрадовалась, прочитав в газете об «Аргусе».

После первых слов Елизаветы Сергеевны Вилкин незаметно включил приделанный под столом магнитофон; так же незаметно выключив его, сказал:

— Заключим договор: я беру десять гривен в сутки и сто гривен после возвращения перстня.

Вилкин назвал минимальную сумму, но старуха осталась недовольна:

— Дорого что — то… Я думала: дам тридцатку и перстень отыщешь. А сколько дней искать будешь?

— Пять — рискнул Вилкин, опасаясь, что старуха подымится и уйдет. — Учтите: в десять гривен входит мое питание и транспортные расходы.

— Ладно! — подумав, согласилась старушка. — Если харч твой… Но перстень найдешь за три дня.

Быстро, пока старушка не передумала, Вилкин заполнил два экземпляра договора, подписал и передал старушке, поставившей свою подпись после двукратного прочтения.

Старенький «Москвич», доставшийся Вилкину по наследству от отца, стоял рядом с подъездом. Посадив старушку на переднее сиденье, Вилкин включил зажигание и, выбирая кратчайший маршрут, через двадцать минут подкатил к дому Тюбиковых, по дороге расспросив старушку о внешнем виде и особых приметах перстня.

Тщательный осмотр трех комнат и дворика, огороженного высокой каменной стеной, подтвердил предположение Елизаветы Сергеевны: кража совершена членом семьи. Посторонний заинтересовался бы Таниным магнитофоном, Вериной шубой или серебряными ложками в буфете.

Шкатулка стояла на этажерке в комнате Елизаветы Сергеевны; ключ от нее находился в нижнем ящике гардероба, о чем знали все домочадцы.

— Елизавета Сергеевна, давайте говорить на доверии — попросил Вилкин. — У вашей дочери и внучек есть близкие друзья или кавалеры, которым разрешается сюда приходить?

— Близких друзей нет, а ухажеров я сюда не допускаю, — категорично заявила старушка. — Так прямо и говорю: муж — пожалуйста, а остальных буду гнать поганой метлой. Зачем вам это: я весь день дома, только в магазин за продуктами выхожу.

— Но кавалеры, наверное, есть — настаивал Вилкин. — Кто они?

Старушка задумалась, припоминая:

— У Веры какой — то женатый инженер, они где — то на стороне встречаются. Таню несколько раз паренек с завода спрашивал: симпатичный, серьезный! А к Оле зашли как— то двое патлатых, так я их быстро отсюда отправила.

— А как реагировали члены семьи на пропажу перстня?

— Дочь вначале не поверила, решила, что я куда — то переложила и забыла об этом, — и приняла всерьез тогда, когда осмотрели дом снизу до верху. Таня отнеслась к пропаже равнодушно, — но она по характеру флегматик, а Оля сразу начала кричать, что перстень не брала и он ей даром не нужен.

— Где они сейчас?

— Вера и Танечка на работе, а Оля будет через полчаса.

— Тогда, с вашего разрешения, я осмотрю комнаты и подожду Олю.

— Пожалуйста, пожалуйста — замахала руками старушка.

— А я пока оладьи испеку и чаек поставлю.

У девочек было одна комната на двоих, Вера Ивановна жила рядом, а напротив, через коридор, располагались кладовая и комната Елизаветы Сергеевны. Судя по скромной обстановке, Вера Ивановна довольствовалась статусом незамужней женщины и лишних денег не имела. Оля явно увлекалась рок — музыкой, отдавая предпочтение, как объясняли пришпиленные к стене рисунки и фотографии, группам со скандальной славой. Возле Таниной кровати стояла этажерка с книгами, подбор которых свидетельствовал о хорошем вкусе с налетом романтизма.