Несколько минут тактических рассуждений и одновременных наблюдений за местностью результатов не приносят. Ветки кустарников не шевелятся, тишину нарушает лишь равномерный шум морских волн под уступом. Тишь и благодать, которые вовсе не означают, что мне можно расслабиться.

Переворачиваюсь на спину, рассматривая крутой склон, уходящий вверх. Подняться по нему не получится – у меня с собой нет никаких приспособлений. Значит, остаётся только один путь. Вниз. А там море. Вот невезуха!

Решиться на какое-либо действие я не успеваю. В ноздри ударяет неприятный запах раскаленного камня, уступ подо мной начинает крошиться. Поток мелких булыжников стекает вниз, увлекая меня за собой.

Совершив поистине великолепный переворот, перекидываю тело через край козырька и повисаю, уцепившись пальцами за выступ. Раскачиваюсь, намереваясь вернуться обратно, но не успеваю. Яркий белый луч скользит по пальцам, разрушая камень под ними и, потеряв опору, я падаю с ощутимой высоты. С размаху влетаю в воду, практически достав дна.

Ругаю себя на чём свет стоит. Ну надо же было так глупо подставиться! Неужели я реально теряю форму, как выразился Ратнал?!

Впрочем, что мне даст самобичевание? Правильно. Ничего. А ну-ка собраться. И быстро!

Вместо того, чтобы подняться вверх, я, занырнув глубже, меняю направление, уплывая под самый обрыв к небольшому заливчику. Туда, где близко подступает растительность. Медленно всплываю под нависающими ветками и осторожно, стараясь не шуметь и не привлечь внимания блондина, выбираюсь на берег. Поднимаю голову и упираюсь взглядом в яркие, зелёные глаза.

– Тебе повезло, что время закончилось, – демонстративно прячет оружие безопасник и возмущённо уставляется на меня. – Такое ощущение, будто ты напрочь забыл всё, чему я тебя учил! Я навязал тебе свои правила, а ты только и делал, что следовал им. Где твоё воображение? Где тактика? Где инициатива, наконец! Вот что значит – редкие занятия! Убедился?

– Ладно, согласен, – отмахиваюсь и принимаюсь снимать с себя мокрую одежду. – Но можно было обойтись без экстремальных воздействий. Что это ты тут устроил! – рассматриваю порванные брюки, на которых остался след от попадания бластера. – Мне теперь менять одежду придётся!

– Радуйся, что я поставил режим неорганики, а то и пальцев у тебя бы уже не было и нога была бы не совсем в порядке… – явно дурачится непробиваемый тип. – А вещи – какие проблемы? – фыркает. – Вернёмся в номер и переоденешься.

– До номера ещё дойти надо, – бурчу сердито, отжимая и раскладывая вещи на камнях для просушки. – А у меня всё мокрое.

– Не вопрос. Подождём, – покладисто соглашается братик. – А пока разберём твои ошибки, чтобы понял, что именно сделал не так. Смотри…

Отломав веточку с ближайшего кустарника и расчистив ногой песчаную площадку от валяющихся булыжников, Ратнал усаживается на удобный камень, принимаясь быстрыми, короткими штрихами набрасывать план местности, сопровождая процесс разбора комментариями.

Присаживаюсь рядом, наблюдая за точными движениями и вникая в суть замечаний.

Н-да-а-а… Реально глупо я поступал. Вот только почему я это понимаю сейчас, когда всё позади, а не в то время когда было необходимо действовать?!

Насколько проще было раньше, когда моё изначальное тело не требовало такой интенсивной физической подготовки. Тогда я знал, что только от моего разума зависит то, как развернётся ситуация и каким будет исход. А теперь приходится учитывать и потребности организма, и его в чём-то весьма непонятную физиологию. Сколько лет уже прошло, а я всё никак не могу к этому привыкнуть окончательно!

– Вот как-то так, – потягивается мой "учитель", распрямляя спину и разминая затекшие мышцы. – Надеюсь, в следующий раз ты всё это учтёшь.

Поднимаемся, отряхивая налипший на кожу песок. Сами не заметили, как в азарте обсуждения переместились на землю. Облачаюсь в мятую, но сухую одежду, а дальше…

А дальше путь до отеля превращается для меня в преодоление полосы препятствий – иным термином экстремальный маршрут, выбранный Ратналом, назвать трудно. А ведь мне показалось, что на сегодня он должен был бы и успокоиться. Но нет. Настырный и упёртый у меня братик. Впрочем, за это я его и ценю.

Правда, после обеда получаю некоторое "послабление". Дав мне время связаться с "Треоном" и убедиться, что ничего криминального за время нашего отсутствия не произошло, Ратнал милостиво соглашается на тренировку в воде.

Плавать я люблю. Это едва ли не единственное занятие, которое сразу стало для меня плюсом в новой оболочке. Впрочем, я заметил, что большинство людей так же с удовольствием используют подобный вариант времяпровождения. Вероника, по крайней мере, как заселилась с родителями в отель, так и проводит большую часть времени либо в бассейнах, либо в море. Держится на воде вполне уверенно, если её не "топить" конечно. Хмыкаю, вспоминая, как "удачно" я оказался на её пути к поверхности. А ведь едва не промахнулся, не рассчитав скорости подъема, но всё-таки сымитировать столкновение получилось. Испугалась она ощутимо. Жаль, что в этот момент на ней ещё не было коммуникатора, интересно было бы посмотреть на показатели.

От мыслей о весьма своеобразных реакциях девушки на моё присутствие рядом, возникает непонятное лёгкое возбуждение. Прислушиваюсь к себе, стараясь разобраться. Азарт, вперемешку с холодным расчётом. Интересно… Я уже с нетерпением дожидаюсь вечера, вернее, того момента, когда закончится ужин, даром, что никаких особенных воздействий на сегодня не запланировал.

– Добрый вечер, Вероника, – радушно выдаю, словно ненароком "столкнувшись" с моей подопечной на выходе из ресторана. Синие глаза, встретившись со моими, на мгновение расширяются и тут же опускаются вниз, к рукам, которые нервно сжимают небольшую сумочку. Испугалась, что ли?

– Сергей Геннадьевич, Ольга Петровна, – перевожу взгляд на неизменный эскорт. Необычно. Вроде она не ребёнок, вполне взрослая девушка, должна быть самостоятельной. Почему её так усиленно опекают? Насколько мне известно (а сведений я, то есть Ратнал, конечно, собрал для этого утверждения достаточно), к военным, а значит и авторитарным структурам её родители не относятся. Он – частный предприниматель по ремонту помещений, она – архитектор-дизайнер, интерьеры квартир планирует, в той же фирме. Откуда тогда такой маниакальный контроль?

– Добрый вечер, Борис, – возвращает к реальности низкий голос. – Поздновато вы собрались ужинать.

– О! Неужели вы уже уходите? – немедленно принимаю расстроенный вид. – Я так надеялся побыть с вами. Может… – словно задумываюсь на мгновение. – Может, вы позволите Веронике остаться со мной?

– Оставайтесь, чего уж, – недовольно кривит лицо мужчина. Подобную реакцию я могу понять. Наверняка ему хотелось устроить мне "допрос с пристрастием", а вот теперь настаивать на подобной "задушевной" беседе обо мне, таком загадочном, некрасиво.

С чувством удовлетворения от правильно разыгранной партии, вежливо киваю и, захватив маленькую ручку, увожу свою подопечную к свободному столику.

– Подождёшь минуту? – усаживаю девушку на стул и на всякий случай интересуюсь: – Ты наверное сыта, но может тебе чего-нибудь принести? Мороженое? Сок?

Молчаливое отрицательное движение головой и взгляд в окно. Грустная она какая-то. Неужели что-то случилось?

"Ратнал", – зову блондина и, переместившись к стойке с продуктами, автоматически накладываю на тарелку свой будущий ужин.

"Слушаю", – немедленно откликается брат.

"Твои парни, которые сегодня вели наблюдение, ничего не заметили? Происшествий не было?" – решаю выяснить, а то мало ли что?

"Минуту… – слегка ошарашенно транслирует безопасник и затихает, связываясь с патрулём. – Ничего подозрительного не замечено", – выдаёт наконец, получив ответ.

Ну и в чём проблема?

Ещё раз приглядываюсь к сидящей за столом фигурке. Утренний голубой сарафан она сменила на лёгкие белые брюки и такого же цвета блузку. Вещи чистые, выглаженные. Волосы аккуратно заплетены и закручены на затылке. Значит, никуда не торопилась и не нервничала. Чисто внешне с ней всё в порядке. В чём тогда проблема?