— Ученику по прозвищу Ложка не следует без серьёзного повода показывать свои таланты другим ученикам. Ему также не следует носить слишком приметные вещи и говорить о странном. Вообще Ложка должен поменьше походить на «смущающего умы» Иан-па. Девиз у последнего хорош, спору нет, но иногда всё же следует казаться, а не быть.

— Тогда так, — сказал я. — Завтра с утра я, Мирг и Йени Финр покажемся в городе. Я сниму жильё в постоялом дворе средней руки, Мирг и Йени Финр вернутся сюда. А я поспрашиваю людей о разном, в том числе о дорогах, что ведут в направлении столицы великого княжества Варрского, после чего тихо исчезну. Ну а несколько позже менее приметный и обыденно одетый человек по прозвищу Ложка зайдёт в ворота и попросит принять его в ученики. Самое главное, что командору Варрэйскому можно при случае отписать, что «себя именующий Иан-па» заходил, но надолго не задержался и «речами обольстительными» никого не отравил.

— Хитро, — констатировал палкообразный. — Но не согласуется с девизом.

— Почему сразу не согласуется? Быть тоже по-разному можно. И я предпочитаю быть при гильдии учеником, а не при ней же причиной бессмысленных раздоров со щитовиками. Ещё быть, а не казаться, означает не волноваться о том, как я выгляжу в чужих глазах… сверх необходимого. Любой девиз суть символ, а толкований у символов много.

— Не к добру это, — каркнул огневик. — Я против приёма всяких… подозрительных!

— Воздерживаюсь, — палкообразный. И пристукнул тростью.

— Буду рад видеть ученика Ложку «несколько позже», — подвёл черту седой.

После чего едва заметно улыбнулся.

Моё пребывание в Сигнаре на следующий день не стоило бы отдельного упоминания, если бы не одна примечательная встреча, запомнившаяся мне надолго. Ближе к вечеру, когда я уже совсем было собрался уединиться в оплаченной комнате ради очередной порции буст-дриминга (там же, кстати, ждали меня и приобретённые по частям новые шмотки, не вызывавшие восторга — но что поделаешь, мимикрировать-то надо…), на постоялый двор зашла примечательная троица.

Первый — рослый широкоплечий тип в низко надвинутом капюшоне; ну, прямо киношный злыдень, да и только. Поджарый остроносый парень где-то между «чуть за двадцать» и «почти под тридцать». И на закуску плоскогрудая девица, в которой даже девицу-то не вдруг признаешь. Среди представительниц прекрасного пола попадаются порой такие, без особой нежности черт, похожие больше на парней. Эта своё сходство с мужчинами даже подчёркивала: как и остроносый, она носила безразмерную безрукавку, очень свободные штаны, едва прикрывающие колени и оставляющие открытыми сухие икры, широкий кожаный пояс с короткими парными ножами. Из-за почти сросшихся чёрных бровей смотрелась она особенно сурово. Да и двое других тоже явно вылезли прямиком из категории «не подарок».

Судя по тому, что они от самого входа дружно ломанулись в облюбованный мной умеренно тёмный угол, этот самый не подарок предназначался именно и конкретно мне.

Подошли. Встали, словно бы взяв в кольцо. Молчат. Начать пришлось мне:

— Чем обязан, саорэл?

— Вы — Иан-па, не так ли?

— Да. Чего совершенно не скрываю. А вы?

— Я лейтенант особого отряда городской стражи, — сообщил тот, что в капюшоне. Насчёт двоих своих спутников — молчок. Полная анонимность, х-ха. — Позвольте узнать, как долго вы собираетесь здесь находиться?

— Не слишком долго. Хозяин постоялого двора не даст соврать: я оплатил только один ночлег. А завтра поутру покину и этот двор, и вообще Сигнар. Ещё вопросы?

— Нет. Я узнал, что хотел. Благодарю за честность, человек.

Засим троица развернулась и так же стремительно, как вошла, удалилась. А я с некоторым опозданием вспомнил байки Мирга. Вампир и зверолаки, значит? Хм. Что-то многовато в них от людей… или недостаточно много от Ночных. Или вся штука в том, что ночь ещё не наступила? С другой стороны, я особо к ним и не «принюхивался». Просто не успел включить магическое сканирование в полную силу: посреди скопления людей мне приходится сильно ограничивать своё восприятие, спасаясь от перегрузки. А я к тому же ещё и мыслезеркалом прикрылся, составляя планы на ближайшую ночь… точнее, программу действий для меня-неспящего.

Кстати, не тут ли ключ? Возможно, на Ночных их нематериальное второе я влияет особым образом. Человек засыпает — и его место занимает нечто иное, не человеческое. Или только отчасти человеческое. Логично? Логично. Остаётся только один вопрос: как бы при случае это предположение проверить?

М-м… а число необходимых экспериментов всё растёт…

Вот кто бы ещё дал мне шаманить с моими экспериментами. Ученик — птичка-невеличка, чирикает когда разрешат и всё больше с чужого голоса…

Впрочем, уроки Охоты мне нравились. Если брать в целом.

А ещё больше мне понравилась (не только по финансовым соображениям) моя подработка.

— Что ж, повреждение связок, причина вашей хромоты, устранено. Также я позволил себе немного поправить… кое-что ещё. В ближайшее время вас не будут беспокоить головные боли от усталости и перенапряжения, да и зрение, как вы сами можете видеть, вернулось к норме.

Вместо закономерной радости мой последний на сегодня пациент потупился и начал весьма нервно мять в руках синюю шапку с гербом сигнарской гильдии ткачей.

— У меня… я не смогу заплатить вам за всё сразу, саорэ маг.

— Ничего страшного.

Он вскидывается, донельзя забавно раскрывая рот и пуча глаза. Я, не выдержав, улыбаюсь.

— Вы ведь честный человек с хорошей репутацией, не правда ли?

— А? Да-да! А как же иначе-то? Меня на Ткацкой стороне любая собака знает!

— Вот и славно. Репутация — именно то, что не достать за деньги и чем не захочется рисковать. Так что я поверю вам в долг… и возьму минимальный процент, скажем, десятую долю за год. И не отказывайтесь! Ведь именно проблема со зрением и головными болями, а вовсе не хромота, на которую вы жаловались, уважаемый, мешает вам вернуть пошатнувшийся достаток.

Ткач, торопливо и путано поблагодарив, быстренько смылся, пока нелепо щедрый «саорэ маг» не передумал.

И лишь после его ухода Наэли Халлейская фырканьем выразила своё недовольство.

— Опять скажешь, что я слишком добрый? — покосился я на неё.

— И скажу! Этак ты оглянуться не успеешь, как тебе на хребтину сядут — не выползешь!

— Не преувеличивай. Во-первых, я отнюдь не шутил, когда говорил о причинах денежных проблем пациента. Как по мне, лучше получить позже полную сумму с процентами, чем гроши, но зато сразу. Во-вторых, он действительно из тех, кто ценит свою репутацию…

— Ну да, ну да. Когда они за исцелением приходят, они все честные. А как долги платить… вот прибьют его в тёмном переулке, и окажешься ты в дураках!

Я пожал плечами.

— Невелик убыток. Лечение не отняло много времени, да и не перетрудился я при этом. И вообще: не заплатит он сам, заплатит его гильдия…

— Считаешь себя умным. А об интересах Ковена ты подумал? Не каждому целителю то, что ты делаешь походя, даётся легко — и не каждый может позволить себе исцелять в кредит!

Вот тут Наэли меня уела. Или подумала, что уела.

Вообще организованностью да сплочённостью магов дивный новый мир похвастать не мог. Не в последнюю очередь из-за того, что маги — индивидуалисты почище художников, музыкантов и прочего творческого люда. Так что Варрэйский Ковен с его семью ложами, по числу легальных «стихий», существовал на правах скорее фигуры речи, чем реально действующей структуры. Некое подобие организованности обеспечивалось только внутри лож… и держалось не столько на узаконенных вертикальных связях, сколько на авторитете наиболее сильных магов. В частности, той же Наэли. Да и этот авторитет подпитывался в основном меркантильными соображениями. А маги, которым эти соображения казались второстепенными (вроде меня, ага-ага), вообще порой ударялись в махровый анархизм.