Кто знает? Судя по последним событиям, кто-нибудь из этих брошенных котов может оказаться моим отпрыском. И вообще, если отойти от математический точности и обратиться к странностям продолжительной активности моей репродуктивной функции, большинство из них могут оказаться друг другу седьмой водой на киселе, а такому любителю рыбы, как мне, слишком близкими родственниками.

Когда я, все еще задумчивый, вернулся домой, день уже накрыла вечерняя мгла. Отсутствие света подходило не только моему унылому настроению, но и моему пытливому опыту, который, как мне кажется, связан каким-то образом с компьютерными коммуникациями и совершающими их крутыми операторами, типа меня).

Я абсолютно уверен, что на этот раз эти домоседы не ускользнут от моего жесткого допроса, даже если придется прибегнуть к зубам, которые я порой называю клыками, хотя это паршивое слово всецело относится к другим существам, не кошкам.

Такили иначе, ямногое услышал об этом случае. Вдобавок я — единственный обладатель полного набора необъяснимой каши из подсказок таинственной Кармы. Большинство из них способны скорее подпортить печень, чем навести на нужный след. Хотя одна необъяснимая вещь заставила меня задуматься. Это нелегко, особенно когда ты под давлением такого личностного плана. У меня даже не было шанса пренебречь в последние двадцать четыре часа.

Если мое предположение верно, то я на скользком пути к сложному заговору, состоящему из мести и воровства, которое было подстроено абсолютно жалким, скользким и сложным существом. Если мое предположение неверно, я хотя бы перекушу немного во время своего расследования.

Ползу по-пластунски по песку между резиденцией Тайлер и соседним благочестивым во всех отношениях домом, как учат в морской пехоте США. Я ползу тише, чем все, кто привык ползать пузом (и всем, что к нему прилагается) по раскаленным углям. Затем я проскальзываю через секретный вход и начинаю путь к самому сердцу дома.

На своем пути я встречаю множество точек для отдыха, непременно со шведским столом — прямо как на Улице Луженных Кастрюль. Поужинав, я пускаюсь на разведку. Я был очень рад обнаружить, что местные жители все время на ногах. Неустанные, вечно беспокойные свидетели — всегда очень общительны. Они хоть и не пренебрегли моим интересом к происходящему, но сами предпочли оставить это дело «властям». Тем не менее, они начали зудеть мне в уши обрывки полуночных историй. И столько их закружилось вокруг меня, каждый норовил добить меня своим рассказом — и хвостом, причем прямо по харе — так что я даже не знал с чего начать.

Ироническое название Двадцать восьмой улицы в Нью-Йорке, которая была сосредоточением музыкальных фирм, а также рекламных и торговых агентств. Журналист Монро Розенфельт дал ей это название из-за грохота и шума, всегда стоявшего там.

Я сказал им, что пора уже сесть спокойно, что никакого блокнота у меня с собой нет. И после обещания, что их показания предназначаются только для моих ушей, начались более-менее связные кошачьи за.

— Ох, — заныл рыжий в полоску и с белой грудкой, — мы и глаз не сомкнули, со всеми их приходами и уходами, день и ночь.

— Этого следовало ожидать в доме, где имела место насильственная смерть, — отвечаю я.

— Но, — мурлычет русская голубая, очень привлекательная, но, к сожалению, уже лишенная половых признаков, — нас неоднократно посещал кто-то, кто явно замышляет недоброе.

— Откуда ты это знаешь? — спрашиваю я.

Но она не знала. Говорит, только «подозревала».

У меня теперь тоже появилось подозрение, что иждивенцы мисс Тайлер хотят просто поболтать, но вряд ли хоть малая часть этих разговоров окажется мне полезной.

— Кто приходил в дом с момента моего последнего визита? — спрашиваю я.

— Милая пожилая женщина, что живет по соседству, — вызвался ответить маленький тигровый котик.

Я попросил описать ее: синяя одежда, седые волосы и странное полупрозрачное устройство на Переносице.

Очевидно, эти отсталые котодураки не осведомлены, что живут щека к щеке, то есть к рясе (может, лучше сказать — ряха к рясе) с женским монастырем. Это описание могло подойти к любой из старушек из монастыря, но никто из них не числится в моем списке подозреваемых. Сутана и сатана, конечно, слова очень похожие, но все, кто знаком с хитросплетениями моего первого дела и крахом недо-редактора, в курсе какой эффект могут иметь слова близкие по звучанию. Так что игре слов в нашей работе места нет.

Вокруг меня все время крутился здоровяк — весь белый, сплошные мускулы и, к счастью, кастрированный. Он сообщил, что «осторожные каблучки» тоже возвращалась сюда. Это меня не удивило, хотя с вопиющим свинством, которым мисс Темпл Барр страдает последнее время, мириться все труднее и труднее. Во-первых, посреди моего Временноого пристанища появляется банши (Персонаж, который, согласно поверьям ирландского фольклора, является возле дома умирающего и своими стонами и рыданиями оповещает, что час его кончины близок), которая бессознательно притязает на родственные связи с вашим покорным слугой. Во-вторых, мисс Темпл Барр постоянно отсутствует, развлекаясь у бассейна, или где бы там ни было, с мистером Девайном. Я вовсе не против прогулок, что так полезны для здоровья, и физических упражнений, но только когда они не сопряжены с пренебрежением семьей и друзьями. Кроме этого, моя куколка преспокойно сбегает на тусовку, где собираются десятки четвероногих моего вида (это я про кошачье шоу). И последнее, не по значению, посещает этот полный никому не нужных котов дом с целью обеспечить им трехразовое питание.

Так что пардон, если я не в восторге от похвал в ее сторону, потому как они льются из нескольких дюжин умасленных ртов, что уже приметили себе новый гостеприимный дом. Мой дом. Я чуть не заржал, когда представил, что будет, если они столкнутся с новой обитательницей последнего. Дай им возможность поупражняться в остроумии с твердой, как панцирь улитки, Икрой, и тогда посмотрим, как они запоют.

Еще я услышал, что тут побывали и другие существа. Не вся шайка отметила «бирманское дыхание», потому что большинство из них не породистые, и потому относятся к таким избалованным созданиям с великим пренебрежением. Описание: кудрявая большая женщина, часто в леопардовом или тигровом окрасе — заставило меня вспомнить о бесполезном знакомстве мисс Темпл Барр с той женщиной на выставке, чью призовую киску безжалостно обкромсали.

Я встрепенулся: не знал, что эта кошка с новой банковской стрижкой была бирманской. Я представил Карму, с чисто выбритой пятисантиметровой полосой от бровей до хвоста и еще одной вокруг талии. Картина забавная и обескураживающая.

Описание самого загадочного визитера доказывало его провокационные намерения. Детали от свидетеля к свидетелю менялись. Возможно, из их желания приукрасить, выделить свой рассказ на фоне остальных, но я полагаю, что, в конце концов, я оказался на верном пути и напал на след злодея, который так жестоко обошелся с монастырским котом Петром.

По словам местных, эта персона — настоящий монстр: одеяния цвета, как у меня, с ног до головы и даже до пальцев рук, включая обувь на мягкой подошве, которая не пахнет никаким натуральным материалом, типа кожи. Безликий, безволосый, голова загорелая. Пол неопределим.

Я склоняюсь к мужскому полу, и судя по цвету одежды, это грабитель или… священник.

Этот человек неоднократно и исподтишка подходил к дому, с тех пор как скончалась мисс Тайлер. Так поведала застенчивая престарелая кошка молочного окраса.

— С тех пор, как ее не стало, — угрюмо вставил белый здоровяк (этот некогда мужик явно у них за главного), — этот человек стал очень навязчивым. Похоже, он что-то ищет.

— Что-то оставшееся после ночи ее смерти? — спросил я. Тут мнения разошлись. Большинство свидетелей тогда спали. Ведь они стали нервными и не спят днями и ночами только теперь, когда нет их хозяйки, оттого и замечают больше. Раньше же вокруг дома, в основном, крутились только работники-строители и иже с ними.