Но вот этот феномен, о котором говорил Артем Троицкий, он, конечно, очень плачевный. Когда ценности не разделяют, идеи не поддерживают и балабанят на кого угодно. Начиная с демократов, заканчивая фашистами, заканчивая «Нашими»; нормальному человеку понятно, для чего они сделаны, за какие деньги. Вот когда мы такие бедные и готовы страну в будущем сдать… Вот это, конечно, феномен. Я убеждаюсь, что сегодня в России никакого модерна нет. Модерн кончился. Мы живем в совке, только приукрашенном разными процедурами. Власти выгодно, что политика – дерьмо и туда никто не идет. А если идет, то десять долларов заплатят за каждый выход. У Кремля долларов много, а у других совсем мало. А у кого совсем мало, у них и молодежи на улице поменьше. У кого денег побольше, у них все-таки побольше народу.
Поэтому нет такого спора: должны ли рок-музыканты, или музыканты вообще, работать на политику. Если бы мы жили сегодня в свободном демократическом обществе, эту тему никто б никогда не обсуждал. Дело добровольное. Если б власть захотела нанять музыкантов для своих политических шоу, если бы заплатила за авторские права и музыкант дал на это согласие – на здоровье. И наоборот, если музыкант внутренне чувствует: «Ой, я не могу. Мне так не нравится Буш, а мне так нравился Керри. Демократы в жизни не послали бы наших ребят в Ирак. Я из принципа буду петь и еще деньги дам».
Поэтому сегодняшний диалог можно посмотреть, в интернете особенно, когда один жестко говорит: «Политика – никогда. Близко к ней не подходи. Политика – это грязь. Не дай бог». Это чисто тоталитарный комплекс. Комплекс, я не знаю каким образом переданный с советских времен.
На нас пыль прошлого, и мы боимся политики. В развитом обществе ее не боятся, потому что эту политику выбирают, нанимают.
АКТ. Спасибо, Ирина. Саша, речь Ирины меня спровоцировала на несколько конкретных вопросов к тебе лично. По мнению Ирины, у нас сейчас настала эра постмодернизма, которая фактически представляет собой совок, слегка припорошенный стразами Сваровски. На мой взгляд, это спорный тезис. Если говорить о политической жизни, то я с этим согласен. Если говорить о культурной жизни, то, как мне кажется, нынешняя культурная жизнь к советской культурной жизни не имеет большого отношения. Вопрос к тебе, Саша, как к менеджеру, продюсеру двух очень сильных групп, причем одна, по крайней мере, «Сплин», группа в общем-то текстовая, с очень мощной именно поэтической основой. С определенным мес-седжем. Сталкивался ли ты или твои группы с какими-то явлениями типа «социальный заказ», «цензура», «это можно», «это нельзя» и т. д.
То, что с этим сталкиваются журналисты – это 100%. Если это не цензура, то самоцензура. Я это знаю прекрасно, на примере многих своих знакомых. До сих пор я не слышал ни о каких примерах подобного рода из области музыки, кино, театра. Что ты можешь сказать по этому поводу?
АП. Сталкивались. Более того, с «Союзом Правых Сил» отъездили несколько туров. «Би-2» и «Сплин». Отработали много концертов. Я не совсем понимаю интерес к теме «Музыка и политика». Но здесь вопрос чисто внутренний для музыканта. Вопрос чисто коммерческий. Вопрос моральный. Есть музыканты, которые подходят к делу очень тщательно и спрашивают: «А что будет на сцене висеть?», «Будут ли лозунги?», «Будут ли какие-то заявления?»
А есть музыканты, для которых решают всё деньги, им все равно, за кого петь, за кого плясать и кто там будет читать речь. С Васильевым в этом плане большая проблема. Он практически всегда говорит «нет». Если даже ему симпатичен политик и идеология партии не вызывает никакого отторжения – и то он принимает участие в совсем маленьком количестве концертов. Каждый раз уговорить его – большая проблема.
«Би-2» в этом смысле более компромиссные. Главное, чего хотелось бы артисту, это чтобы если какая-то партия оплачивает свое мероприятие и много парадных флагов, хотя бы не допускать совместных песнопений. Да, мы сыграем концерт – для партии, для народа, – но на сцене не будет никаких совместных заявлений. У нас несколько раз было так, что Борис Немцов выходил в конце выступления «Сплин» на последнюю песню «Мое сердце остановилось». Васильев хватался за голову. В такой ситуации ты чувствуешь себя по крайней мере неловко. Это очень сильно зависит от коллектива: если в коллективе все в порядке с работой, с концертами, то он станет следовать своим принципам, не будет в это дело ввязываться. Если коллектив, например, начинающий… Хотя начинающий не соберет достаточное количество людей… Помню, было время, когда мы поехали в тур, в разгар какого-то кризиса, там было два концерта в месяц. Мы подписали какой-то тур на поезде, тридцать концертов. Фактически люди в поезде жили, в вагонах. У нас все решали деньги, потому что действительно не было никакой работы…Ну а для людей, которые приходят на такие концерты, это поход на праздник, они напиваются пива, поют песни, и до них иногда даже не доходит, что этот концерт устроила какая-то партия и они пришли на политическое мероприятие. Люди приходят просто напиться, поплясать, поорать и политического аспекта они не воспринимают. Они так и не поняли, за кого конкретно нужно голосовать. Здесь тоже тонкая грань.
ЧИ. Достаточно естественно для музыкантов, по вашему опыту, сторониться политики, вовлечения во все это. Скорее, это все от безденежья, от безвыходности. Если человек успешный, если у него все нормально, есть свои ценности, вряд ли он будет заниматься таким делом.
АП. Да, я думаю, да. Хотя это может быть так завуалировано. Как сейчас, я знаю, та же Земфира пела на концерте на Селигере. Так она вообще девушка принципиальная. Ей говорили, что мероприятие вообще не имеет отношения к политике, и никаких лозунгов. Сидят туристы, кто-то что-то варит в котелках. Приезжаешь и не понимаешь, что на самом деле это оплачено. Вроде все нормально. Никаких транспарантов. А потом постепенно выясняется, что где-то листовочки, где-то еще что-то, какие-то логотипы. Поэтому не всегда есть возможность, когда тебе звонят и предлагают какой-то концерт, выяснить, кто за этим стоит. Какой-то праздник устраивает городская мэрия или оплачивает коммерческая фирма. Ты едешь, а потом приезжаешь, получаешь деньги, и тебя ставят перед фактом, что на самом деле кто-то в конце скажет какое-то слово, поблагодарит за концерт. А это уже какой-то кандидат в губернаторы или кто-то еще и еще. И проверить это очень сложно, когда ты находишься в Москве и говоришь об этом по телефону. И мы попадаем часто в такие ситуации.
АКТ. Скажи, пожалуйста, а если обнаруживается какой-то обман, подвох, есть возможность от этого отказаться? Я только что снимался в каком-то ток-шоу с нашим артистом-ветераном по имени Юрий Лоза. Программа была о вреде охоты. Лоза так же, как я, большой противник охоты, и он там рассказывает такую душещипательную историю, как он поехал на заказной концерт к какому-то губернатору или кандидату. Его тут же поволокли на местные развлечения, и на его глазах этот самый местный вельможа из шмайссеров с вертолета или из джипа настрелял большое количество всякой живности. И Лоза ему сказал, что как же так, и какой же ты мужик, беззащитных зверушек… И часть зрителей спрашивает: «Вы, конечно, отказались после этого выступать на концерте в его поддержку?» Он говорит: «Да нет. Ну как же я отказался? Деньги-то заплатили».
АП. Я думаю, что мой артист в таком статусе, что в принципе, если имеет место совсем ярое надувательство, то бывали случаи, что мы совсем не выходили на сцену.
ЧИ. Александр, а как это технически происходит? Вы возвращаете деньги?
АП. Да. В таких случаях лучше возвращать деньги, потому что иначе будет больше проблем.
АКТ. Скажи, пожалуйста, а насколько вообще сейчас в нашей политической технологии, в нашей политической кухне востребованы музыканты? Есть ли тут какие-то тенденции? Скажем, раньше были популярней попсовики, потом рокеры, или наоборот.
АП. Я думаю, что это дело цикличное. И в мире еще пока нет других зрелищ, кроме как концерт рок-звезд или футбольные матчи, которые могут заполнить стадионы. Это два зрелища, которые собирают самую большую аудиторию в мире. В силу менталитета русского человека, который вырос на блатной песне, когда едва ли не полстраны сидело, 80% концертного вала – это попса и шансон. Тем не менее, когда была первая волна рок-н-ролла, во время перестройки, все вылезли из подвалов. Сейчас эта волна прошла, но намечается возврат к року, так перекормили народ попсой, что идет естественное отторжение, подташнивает. Хотя очень мало молодых коллективов достойных. Я слушаю каждую неделю дисков 20 – 30. Интересного мало.
