Официант ушел, полный достоинства. Заказ, который он принес на кухню, вызвал настоящий переполох. Лещей не было. Если бы Алена знала, чего будет стоить ресторану (а в конечном счете — Хохлачеву) ее проверка, она бы скромно заказала себе котлеты по-киевски и чай без сахара. Но она и понятия не имела, что творится сейчас на кухне. Ее занимал только один вопрос: сразу признаться этому симпатичному бизнесмену, что она хоть и Алла Григорьева, но к дизайнеру Григорьевой имеет только родственное отношение, или сделать это на сытый желудок? Подумав, Алена решила не портить себе и Хохлачеву вечер. Все хорошее сейчас, все плохое когда-нибудь!

Андрея донимали те же мысли.

Он никак не мог решить, сказать ли этой симпатичной девушке по имени Алла-Алена, что произошла более досадная ошибка, чем в факсе. Получилось, что перепутали не только букву, перепутали человека!

«А вдруг она разревется?.. И что такого, если мы вместе проведем вечер… Однако… Выходит, что она увеличила сумму гонорара в три раза? А кто еще? Раз она здесь, значит, она и звонила… Что же получается? Получается, что она самозванка? Но тогда как она оказалась в квартире Аллы? И где сама Алла?.. Стоп! Кажется, я вернулся в ту же точку…»

— Вы питерская? — спросил он.

«Вот черт! — разозлилась Алена. — Может, прямо сейчас и расколоться?! Но тогда — позор! И вопросы: зачем вы пошли на это? И все такое прочее!.. Нет, лучше играть свою роль дальше…»

— Я воронежская. Но теперь — питерская, — ответила она.

— Что вы закончили?

— Училась в «Мухе», но ушла со второго курса. Предложили самостоятельную работу. Получилось. Потом еще… А вам что, диплом нужен?..

— Нет. Как вы правильно заметили, мне нужно, чтобы «получилось». — Андрей помолчал. — Хочу сделать вам комплимент. Вы выглядите моложе, чем можно было предположить.

— Да и вы не похожи на владельца фирмы, — парировала она.

— Кстати, о фирме. Поскольку мы здесь… — Андрей поднял глаза к потолку, — можно сделать вывод: стороны удовлетворены условиями договора. Документы у меня с собой. Подписать можем прямо сейчас.

Хохлачев потянулся к «дипломату», стоящему рядом со стулом.

— Нет, нет! — испугалась Алена. — Давайте не будем совмещать приятное с деловым.

Со стороны Андрея это была проверка. Если бы девушка выразила готовность подписать договор немедленно, он попросил бы ее предъявить паспорт, а заодно задал вопросы, так волнующие его. И на этом все бы и закончилось. Но последовал отказ, и Андрей понял, что, скорей всего, ни под какими документами ни сейчас, ни после Алла-Алена не подпишется.

«Тогда зачем она пришла?.. Посидеть на халяву в ресторане? Не похоже… Для этого не нужно было утраивать сумму вознаграждения… Странно все это… Очень странно…»

К его удивлению, мысль, что девушка не собирается связывать себя никакими договорами, вызвала у него легкую грусть. Алена ему понравилась. Как он успел подметить за первые минуты общения, в ней сочеталось несочетаемое. Уверенность со скромностью, дерзость с тактичностью, резкость с мягкостью… И ее удивительное, ускользающее сходство с Аллой. Такая же «belle endormie — спящая красавица». Но красота ее не была порабощающей. Раскрепощающей — да. Андрей чувствовал, как легко ему стало, как будто он знал эту девушку давно… Очень давно…

«Может, это и к лучшему, что вместо Аллы пришла Алена? Может быть, это судьба?.. Qui vivra verra — поживем — увидим…»

Принесли первое блюдо.

Минут пять они ели молча, приглядываясь к посетителям ресторана. Алена смотрела, как одеты дамы, Андрей примечал, что и сколько пьют мужчины.

— Вы француз? — спросила Алена.

— Гражданин Франции. Вообще-то, я русский.

— А как попали во Францию?

— Если вам интересно… В шестнадцать лет вместе с родителями. В Нанжи — это под Парижем — умерла прабабка моей матери. У нее был дом, счет в банке… В общем, мама с папой подумали и решили вступить в наследство… Я пожил с ними до восемнадцати, а потом подался в Париж, оттуда в Испанию, оттуда в Италию и пошло-поехало…

— А в Питере давно? — продолжала допытываться Алена.

— Месяца два.

— А раньше здесь бывали?

Андрей ответил не сразу. Он понял, что вопросы задаются неспроста. И между ним и девушкой намечается что-то вроде дуэли. Хохлачев принял вызов. Это было даже забавно.

— Нет, раньше я здесь никогда не был. Я бывший москвич, — соврал он. — Кстати, а вы бывали когда-нибудь в Венеции? Очень специфический город.

— Не довелось… Скажите, почему вы решили обратиться именно ко мне? Дизайнеров как собак… Извините за банальность.

«Ого, — отметил про себя Андрей, — все-таки она выдает себя за дизайнера…»

— Я видел вашу работу — дом Малькова в Москве, когда выбивал себе назад российское гражданство, — сделал Андрей следующий ход. Алена промолчала. Значит, никаких сомнений больше не оставалось: девушка выдавала себя не просто за дизайнера, а за дизайнера Аллу Григорьеву — его старую любовь.

Хохлачев сказал правду. Он действительно был в доме у Малькова — директора одного из банков далеко не первой десятки. Дом ремонтировали и оформляли по проекту Аллы. Он знал это наверняка. Именно тогда Андрей понял, что нужно делать. Нужно предложить ей заняться — его — домом! Предложить ей деньги. Много денег. Чтобы не было никаких сил отказаться. А если вдруг откажется, чтобы прочувствовала: от чего отказывается! Это и будет его местью… Нет, какая месть?! Просто это будет последний акт затянувшейся на десять лет пьесы…

— У вас в Питере должно быть много друзей, раз вы развернули бизнес здесь, а не в Москве? — задала Алена следующий вопрос. Она просчитывала варианты.

— Ничуть не бывало. Просто я всегда мечтал жить в Петербурге. Я видел много городов. Питер — один из красивейших. Поверьте. Я его ставлю выше Парижа.

Подали десерт — пирожные с легким сливочным кремом и ягодной начинкой.

«Интересная ситуация, — размышляла Алена. — Он уверен, что я Григорьева, дизайнер Григорьева. И, похоже нет никого, кто сказал бы ему, что он ошибается… Что мешает мне занять место тети? Не она ли мне сегодня сказала: когда предложат работу — сделаешь?! И вот не прошло и дня, мне… да мне! ее предлагают. Я — Алла. И я — Григорьева! Факс пришел на мое имя. Ну откажусь, и что? Заказ уйдет на сторону… А с ним, наверное, работать одно удовольствие. — Алена бросила на Хохлачева придирчивый взгляд. — Одет со вкусом, но не вызывающе. Держится хорошо. Спортивен… Сексопилен… Похоже, неплохой рассказчик. Не зануда… Есть в нем какая-то тайна. Этот шрам над бровью, который его ничуть не портит… И кольца нет! Завидный жених… Исполнить, что ли, специально для него роль дизайнера? А что, неплохой тренинг! Роль дизайнера вполне достойна. Для начинающей актрисы большая честь сыграть такую роль… И делов-то: мебель по углам расставить… Вот только сумма…»

Подали кофе в синих чашечках с золотым ободком.

Алена отпила глоток, вспомнила, как утром они пили кофе вместе с теткой на кухне, посмотрела на Андрея, который, не скрывая удовольствия, распространялся о своей фирме, дождалась паузы и сказала:

— Я все думаю про ваш договор… Знаете, Андрей, я не могу его подписать. Меня не устраивает сумма.

Андрей чуть не выронил чашку из рук.

— Не устраивает сумма?! Сколько же вы хотите?

— В три раза… меньше. Я не думала, что вы примете мои нескромные предложения. Это была обыкновенная отговорка… У меня сейчас столько дел… Но я уже жалею, что заморочила вас.

— Ну, меньше не больше, — улыбнулся Андрей. — Значит договорились?

— Но сначала хотелось бы взглянуть на дом.

— Конечно… Завтра ровно в два я заеду за вами.

Принесли на серебряном подносе счет.

С минуту Хохлачев смотрел на него, как на шкурку лягушки-царевны, потом взглянул на Алену и сказал:

— Удивляюсь, что у вас не возникло с лещами никаких проблем. Судя по цене, они были из чистого золота.

Обратную дорогу Алена проделала на «Ауди-100». За рулем сидел Андрей. Он рассказывал о Париже. И, судя по рассказу, Париж он ставил все-таки выше Петербурга.