— Она заказала игру на всю ночь, — почти шепотом произнес проводник. — По пятьдесят тысяч.

— Что, она с такими деньгами одна едет? — Гивик округлил глаза.

— Говорит, у нее охрана с автоматами, — добавил проводник пикантную деталь. — Может, и брешет…

Гивик догнал Галину через два вагона. С неожиданной ловкостью — кавказец и сам был не мелким мужиком — он обогнал Федю, проскользнув вперед него, и пробился к ней.

Та резко обернулась.

— Ну что, поразмялись и хватит? — с места в карьер начал кавказец. — У меня деловое предложение. Я на тебя соберу компанию фраеров с большими деньгами. Выигрыш — пополам.

Галина намеренно хвасталась перед проводниками, рассчитывая пустить пыль в глаза и выиграть время. Совсем немного — меньше двадцати минут, оставшихся до Гнилищ. Она надеялась, что бандиты поостерегутся нападать, не прощупав почву: автоматы не автоматы, но человек с такими деньгами наверняка как-то подстраховался на случай элементарного ограбления.

Галина рассчитывала отсрочить нападение и не особенно надеялась, что ее нехитрый трюк вообще сработает. Уж тем паче она не надеялась, что ее блеф будет принят за чистую монету. А Гивик, похоже, заглотил наживку, да так глубоко, что теперь не вытянешь обратно. Он предлагал собрать под нее фраеров с большими деньгами, больше не рассчитывая на своего четырехглазого сообщника. Вот это поворот!

Разумеется, нужно было принимать предложение. Тогда кавказец обеспечил бы ей защиту и воздержался бы от грабежа. Половина выигрыша в такой крупной игре — гораздо больше, чем потерянные десять тысяч. Но соглашаться сразу нельзя. Так дела не делаются. Сначала надо поторговаться, покочевряжиться, набить себе цену. Неважно, что через четверть часа она сойдет с поезда и, даст Бог, никогда больше не увидится с игроками.

— Да твои фраера больше тысячи в руках никогда не держали, — презрительно усмехнувшись, ответила Галина.

Кавказец вспыхнул, но удержался от грубости. Возможно, он был хорошим дельцом и умел ставить интересы дела выше личных обид. А может статься, его пыл охладил Федя, с интересом прислушивавшийся к переговорам.

— А вы… — Кавказец запнулся, не очень уверенный, что стоило переходить на «вы», и попытался дать понять, что имеет в виду также помощников Галины. Он кивнул на Федю. — У вас что, миллионы?

Галина ехидно улыбнулась.

— А ты меня зауважал. — Она окинула кавказца насмешливым взглядом. — Так что зови просто: товарищ генеральный секретарь. — Она тоже выразительно посмотрела на стоявшего позади горняка. — У нас при себе миллионов нет, но пятьдесят тысяч на кон ставлю. Для начала.

— Игру организую, — секунду подумав, ответил кавказец. — А вы в себе уверены?

— В принципе да, — ответила Галина.

— Что такое «в принципе»? — насторожился кавказец.

— А это значит, — с достоинством сказала Галина, — что меня хоть ногами к потолку прилепи, я выиграю любые деньги у любого фраера в любую игру.

Ни тени недоверия не легло на лицо кавказца. Только искренний восторг заискрился в глубине его глаз. Он поверил в сказанное, как маленький ребенок верит в родительские посулы.

И, кивнув еще раз, Гивик быстро пошел вперед, в хвост состава, куда направлялась и Галина.

Она же задумалась: если обыгранные шулера не имеют к ней больше претензий, то стоит ли и дальше удирать от них? И что другая банда, та, которая расправилась с моряком? Федя видел, как они уходили в голову состава. Так что в любом случае лучше уходить в хвост, отдаляясь по возможности от обеих шаек, от проводников, от страшных купейных вагонов.

— Ну чего? — осведомился богатырь Федя. — Долго еще ходить будем?

«Вот оно!» — подумала Галина. Парень понял, что дела тут творятся нешуточные, и затосковал, призадумался, как бы отчалить, отвязаться от ставшей опасной попутчицы. При этом не хотелось бы терять те бутылки, которые он уже успел заработать, проводя бессонную ночь в коридоре купейного вагона.

Не глядя, Галя извлекла из сумочки пачку банкнот и подала своему трусоватому телохранителю:

— На, возьми.

Горняк с уважением посмотрел на деньги.

— Ого! Я столько в месяц не зарабатываю, — признался он, пряча гонорар куда-то под рубашку.

— Скоро будет станция, — поглядывая в обе стороны, сказала Галина. — Как только я сойду с поезда, смывайся немедленно.

— Да я и сейчас могу, — улыбнулся Федя, хлопая себя по тому месту, где выпирали спрятанные деньги.

— Сейчас не надо, — невесело улыбнулась ему она.

— Гнилище скоро?

Проводница плацкартного вагона газет не читала. Она сидела на своем месте, протяжно зевая и глядя в окно, за которым расходился пасмурный день.

Не глядя на часы, не сдабривая свой ответ справками относительно работы туалета и расписания поезда, она просто сказала:

— Подъезжаем.

Подъезжаем. Только бы сойти с поезда. А там — подскочить на ходу в машину, и остальное за Мариной. Попробуй догони!

Марина по части дорожных знаков была не сильна, но треугольник, в центре которого изображен черный человечек, копающий черной лопатой черный холм, был понятен и ребенку: впереди кто-то что-то копает, посреди дороги может встретиться яма.

Пришлось сбросить скорость.

Копающих человечков Марина увидела примерно через минуту. Их было двое. В тот момент они, правда, ничего не копали, а стояли, сунув руки в карманы черных телогреек, рассматривая что-то на земле.

Марина подъехала ближе и вдруг разглядела черную полосу, пересекающую дорогу и уходящую в обе стороны, насколько хватало глаз. Полоса эта выглядела так же нереально, как выглядел бы прочерченный по земной поверхности меридиан.

Лишь подъехав совсем близко, она поняла, что эта черная полоса — узкая траншея, вырытая поперек поля неизвестно кем и непонятно с какой целью. Мужики в бушлатах, похоже, что-то искали в траншее.

Заглушив двигатель, Марина высунулась из кабины.

— Что случилось? — спросила она.

— Не видишь? Ремонт, — мельком глянув на нее, буркнул один из мужчин.

Ремонта Марина не видела. Она видела канаву в полметра шириной и около метра в глубину, проложенную невесть кем прямо через поле, и эта канава отделяла ее от Гнилищ, где нужно было встретить Галину в шесть пятнадцать.

— А проскочить можно? — стгросила она, с сомнением глядя на канаву.

— Угу, — буркнул второй мужчина, выискивая что-то в глубине рва. — Один уже проскочил, никак запчасти не соберем…

— В объезд через поселок, — сказал первый мужчина и спрыгнул в канаву, очевидно заметив что-то нужное.

— Вот черт! — Марина завела двигатель, развернулась, переключила передачу, и тут двигатель заглох. Она снова включила зажигание. Двигатель зашкварчал, задергал стартером, затарахтел было, но заглох снова.

Этого еще не хватало!

Марина начала лихорадочно припоминать все фокусы, какими пользовался Никита в подобных случаях. И так и этак — все впустую. Двигатель вроде бы начинал работать, но, стоило чуть отпустить сцепление, захлебывался и замолкал. Стрелка зарядки аккумулятора начала сползать в красную зону.

Мужики в бушлатах, оставив на время свои поиски, с любопытством наблюдали за этим поединком.

Марина с надеждой посмотрела на них:

— Вы мне не поможете?

Первый мужчина хмыкнул и сказал, обращаясь ко второму достаточно громко, чтобы слышала Марина:

— Слышь, помочь ей! Как тут поможешь, если такая дура стальная! Трактор. Стартером ее ворочать? Задаром дураков нет…

Они демонстративно показали свои спины.

Им надо дать рубль, сообразила Марина и сунула руку в карман. А рубля не было. Двадцать шесть копеек — все, что^ нее оказалось с собой. Галка выгребла все деньги, оставив только медь.

Вот и приехали, покатались с ветерком.