— Делай так, как я скажу, Тул Акстар, — сказал я, — иначе мой кинжал найдет путь к твоему сердцу. Он жаждет твоей крови, и я с трудом сдерживаю его. Однако если ты будешь слушать меня, я постараюсь спасти твою жизнь. Я хочу использовать тебя, и от того, насколько ты будешь мне полезен, зависит твоя жизнь.

Я заставил его подняться, подвел к окну, поднял на подоконник. Увидев, что ему нужно шагнуть в бездну, он затрясся от страха, и мне стоило немалых усилий заставить его перейти на корабль.

Затем я тоже спустился в люк, закрыл его и включил свет в кабине корабля. Тавия повернулась ко мне, ожидая приказаний.

— Держи корабль на месте, Тавия, — сказал я.

Я подошел к небольшому столу, достал письменные принадлежности, затем подозвал Фао.

— Ты из Джахара, — сказал я. — Ты можешь писать на языке своей страны?

— Конечно.

— Тогда пиши, я буду диктовать.

Она приготовилась.

— Если хотя бы один корабль Гелиума будет уничтожен, Тул Акстар умрет. Подпись: Хадрон из Хастора, падвар Гелиума.

Тувия и Фао посмотрели сначала на меня, затем на пленника. Они застыли в изумлении, узнав в нем Тул Акстара.

— Тул Акстар! — выдохнула Тавия. — Хадрон из Хастора, ты сегодня спас Гелиум и весь Барсум.

Я не мог не отметить быстроту ее разума. Она сразу оценила те возможности, которые таятся в пленении джеддака Джахара.

Я взял то, что написала Фао, вернулся в каморку Саномы Тора, положил записку на туалетный столик. Еще через мгновение я был уже в кабине и наш корабль быстро поднялся над крышами Джахара.

Утро застало нас уже за линиями вражеских кораблей. Должен сказать, что командиры на кораблях были плохими, так как я увидел огни на кораблях задолго до того, как подлетел к ним. А ни один командир Гелиума, ожидающий нападения врага, не позволит демаскировать корабль, включая огни ночью.

Сейчас на большой скорости мы летели в направлении, в котором я надеялся встретить флот Гелиума. Санома Тора понемногу оправилась от потрясения. Меня крайне тронула сердечная забота Тавии о Саноме Тора. Она успокаивала ее, обращаясь как с младшей сестрой, хотя она была младше Саномы Тора. Однако по мере того, как Санома Тора приходила в себя, к ней возвращалась ее обычная надменность: она не высказала ни малейшей благодарности Тавии за ее заботы. Да, теперь я видел настоящую Саному Тора, для которой существовала только она сама, весь остальной мир был создан только для того, чтобы служить и угождать ей. Мне очень хотелось услышать от нее хотя бы словечко благодарности Тавии, но увы…

Мы быстро летели на высоте движения боевых кораблей. Сейчас на корабле нечего было делать, только следить за появлением флота Гелиума. Поэтому я поручил это дело Фао, а мы с Тавией легли немного поспать. Тул Акстар лежал возле борта. Я давно вытащил кляп из его рта, но он лежал молча, возможно, спал.

Я настолько устал, что уснул сразу же, как только лег. Разбудила меня какая-то тяжесть, навалившаяся на меня. Я попытался сбросить ее, но с удивлением обнаружил, что мои руки кто-то связал во сне.

Чье-то колено уперлось мне в грудь, прижав меня к полу. Рука стиснула горло. И тут я увидел Тул Акстара. Это он напал на меня. В руке у него был кинжал.

— Тихо! — прошептал он. — Если хочешь жить — ни звука! — затем он крепко связал мои ноги и сунул кляп в рот. После этого он перебрался к спящей Тавии, и тоже крепко связал. Возле пульта управления лежала связанная Фао, Санома Тора же скорчилась возле стенки. Видимо, она была поражена ужасом. Почему же она не предупредила меня, ведь ее никто не связал? Почему же не пришла ко мне на помощь, как это сделала бы Тавия?

Что же произошло? Я был уверен, что весьма надежно связал Тул Акстара и он не смог бы освободиться без посторонней помощи. И все же я в чем-то ошибся. Я выругал себя за небрежность, которая сорвала все планы, и теперь может привести к гибели флот Гелиума.

Связав нас, Тул Акстар подошел к пульту управления, не обращая никакого внимания на Саному Тора, хотя та и была свободна. Видимо, он был уверен, что она совершенно безвредна для него.

Повернув корабль к Джахару, он подошел ко мне.

— Я должен был бы убить тебя, Хадрон из Хастора, но я дал слово джеддака, что не сделаю этого.

«Интересно, кому же он дал это слово?» — подумал я, но сейчас меня занимали другие, более важные мысли: как снова захватить корабль и как спасти жизни всех девушек, да и свою тоже.

— Благодари бога за великодушие Тул Астара, — продолжал он. — Ведь за то, что ты совершил, ты заслуживаешь страшного наказания, но я освобожу тебя! Я высажу тебя в провинции У-Гор!

В его голосе звучало такое злорадство, что я понял: ничего хорошего меня не ждет. Я никогда не слышал об У-Горе и предполагал, что это, вероятно, так далеко, что оттуда почти невозможно добраться до Джахара, тем более до Гелиума. Я был уверен в том, что Тул Акстар не высадит меня там, где я буду представлять хоть малейшую угрозу.

«Джама» летела в течение многих часов. Тул Акстар не подумал облегчить нашу участь и не вытащил кляпы. Он был занят возле пульта управления, а Санома Тора сидела возле стены и ни разу за это время не взглянула на меня. Какие мысли бродят в этой прекрасной голове? Может, она думает как освободить нас? Или же охвачена таким ужасом, что уже не способна ни на что? Ведь она уверена, что в перспективе у нее снова рабство в Джахаре. Я не знал ничего. Она была загадкой для меня.

Не знаю, сколько времени продолжался наш полет. Солнце уже высоко стояло, когда Тул Акстар повел корабль вниз. Заглушив мотор Тул Акстар подошел ко мне.

— Вот мы и в У-Горе, — сказал он. — Здесь я подарю вам свободу, но сначала ты должен отдать мне ту странную штуку, с помощью которой ты проник в мой дворец.

Покрывало невидимости! Откуда он узнал о нем?.. Но нет, не может быть. Всеми фибрами моя душа протестовала против такого предположения. Сейчас покрывало, скатанное в маленький комочек, покоилось в моем кармане. Тул Акстар вытащил у меня изо рта кляп.

— Когда ты вернешься во дворец, — сказал я, — поищи под окном в каморке Саномы. Должен сказать, что покрывало неплохо служило мне.

— Зачем же ты оставил его?

— Я уронил, а искать не было времени. Кто-то стучался в дверь, — соврал я, по-моему, не очень умело, но Тул Акстар проглотил эту ложь.

Он открыл люк и бесцеремонно вытолкнул меня из корабля. К счастью корабль висел так низко над землей, что я почти выкатился на нее. Затем он высадил Тавию, спустился сам, и перерезал веревки на руках Тавии.

— Другая останется у меня, — сказал он. По всей видимости он имел в виду Фао. — Она сильная и злая, как бенс и будет у меня телохранительницей.

К счастью Тул Акстар не узнал Тавию, свою бывшую рабыню. Он забрался на корабль и снова заговорил с нами из люка.

— Я выброшу вам оружие, когда немного поднимусь, чтобы вы не применили его против меня. Вы можете благодарить будущую джеддару Джахара за милость, которую я оказал вам.

«Джама» медленно поплыла вверх. Тавия освободилась от своих узлов и теперь распутывала мои веревки. Но я был так ошарашен, что не мог прийти в себя. Санома Тора, женщина, которую я любил, предала меня! Только теперь я понял, каким оказался дураком. Тул Акстар сумел купить ее обещанием, что сделает джеддарой.

Ну что же, она удовлетворит свои амбиции, но какой ценой! Я был уверен, что если она даже проживет тысячу лет, то не сможет без стыда посмотреть на себя в зеркало, она будет страдать. Эта мысль не принесла мне радости. Все-таки я любил ее и не желал ей несчастья.

Я сел на землю. Мягкая рука обняла меня за плечи и нежный шепот вывел меня из задумчивости:

— Бедный Хадрон!

В этом прикосновении, в этом голосе было столько неподдельного участия, что он, как чудесный бальзам, облегчил боль в моем израненном сердце.

Никто, кроме Тавии, не мог сказать так. Я повернулся к ней, взяв ее маленькие ладони в свои руки, прижал их к губам.

— Любимый друг, как я рад, что это не ты предала меня.