Пока Симонов вычислял, надо ли ему перерабатывать свои военные записки, на него вышли итальянские издатели. Они хотели перевести «Сто суток войны» на итальянский язык. Симонов, проконсультировавшись с работниками отдела культуры ЦК КПСС, дал предварительное согласие, но оговорил, что итальянское издание возможно лишь после публикации записок в Советском Союзе. Однако итальянца, устав ждать появления советского издания, в какой-то момент решили форсировать события. Писателя это сильно напугало.

24 ноября 1967 года Симонов обратился к завотделом культуры ЦК Шауро. В письме говорилось:

«Многоуважаемый Василий Филимонович!

В дополнение к тому письму, которое я Вам писал 9-го августа сего года, в связи с возникшими тогда слухами о возможности выхода моей книги «Сто суток войны» в Италии раньше, чем она выйдет у нас, хочу информировать Вас о дальнейшем развитии событий.

Ко времени моего отъезда в Италию у меня не было полной уверенности в том, что моё письмо издателю Риццоли, оправленное ему по согласованию с Отделом культуры и с нашим посольством в Италии, находится у адресата.

Перед самым моим отъездом мне посоветовали в Отделе культуры встретиться и проконсультироваться с председателем Инюрколлегии А.Ф. Волчковым, Эта встреча с А.Ф. Волчковым, только что вернувшимся из Италии, оказалась весьма полезной для меня.

А.Ф. Волчков проинформировал меня о своей встрече с издателем Риццоли, состоявшейся в первых числах октября, Риццоли в беседе с Беляковым утверждал, что он ещё не получил моего письма, но что он не намерен вступать с нами в конфликт и издавать мою книгу без моего согласия и, наоборот, намерен установить со мной нормальные издательские отношения и заключить договор, обеспечивающий мои авторские права. В.Ф.[?] Волчков, так же как и сотрудники нашего посольства в Италии, рекомендовали мне встретиться с Риццоли для переговоров. Что я и сделал. Вместе с сотрудником нашего посольства Л.М. Копалетом я поехал в издательство и встретился там с Риццоли и генеральным директором его издательства Феррауто.

Разговор происходил в дружественной атмосфере. Мои собеседники заявили мне, что они нигде и ни у кого не приобретали текста моей книги и что они намерены её издать только в том случае, если получат её от меня и если я дам на это издательству разрешение.

Они подтвердили получение моего письма и своё согласие с изложенными там позициями (допускаю, что письмо уже находилось у них во время их встречи с А.Ф. Волчковым, но они сделали вид, что ещё не получили его для того, чтобы резервировать возможность разговора на эту же тему со мной).

Затем Риццоли и Феррауто стали излагать мне, как принципиальную позицию их издательства, своё желание наладить нормальные отношения с советскими авторами, исключив какое-либо косвенное, помимо авторов, приобретение рукописей и бездоговорное их издание.

Как мне показалось из разговора, издательство Риццоли действительно стремится встать на этот путь, имея в виду таким образом наладить с нами деловые отношения, включая не только издание наших книг в Италии, но и переуступку прав на издание их в других странах. Думаю, что здесь играют роль не только материальные соображения, но и соображения престижа и конкуренции с другими буржуазными издательствами Италии, и стремление поставить себя в преимущественное по сравнению с ними положение. Насколько я понял, если Риццоли будет иметь договорные отношения с тем или иным советским автором, книгу которого он сможет выпустить одновременно или почти одновременно с её выходом у нас, то он на основании таких договоров будет иметь возможности по итальянским законам воспрепятствовать изданию соответствующей рукописи, попавшей обходным, нелегальным путём в какое-нибудь другое итальянское издательство или издательство другой страны (если договор включает в себя пункт об издании в других странах).

Я думаю, что это весьма серьёзный вопрос, о котором следует подумать в связи со всё учащающимися кражами рукописей советских авторов. (Разумеется, я говорю о тех рукописях, которые крадут действительно без ведома автора.)

После общих переговоров с Риццоли и Феррауто я вёл дальнейшие переговоры с Феррауто по техническому оформлению двух договоров. Первого – на уже вышедшую с моего разрешения у Риццоли книгу «Каждый день – длинный...», являющуюся идентичным переводом на итальянский язык моей книги с тем же названием, вышедшей в 1965 году в издательстве «Советская Россия».

И второго договора – на передачу прав на издание в Италии и прав на переиздание в других странах (за исключением Франции) на мою книгу «Сто суток войны» после получения от меня текста этой работы».

На словах я сказал в издательстве, что очевидно это произведение будет опубликовано у нас в 1968 году, но в договоре срока представления текста обозначать не стал. От аванса по этому договору я также отказался, чтобы ни в какой мере не связывать себя этим.

На следующий день, на обеде данном в мою честь, Риццоли и Феррауто снова вернулись к вопросам о том, что они вполне согласны с моей позицией и что книги советских авторов должны выходить в их издательстве не раньше, чем они выходят в Советском Союзе, и что это для них приемлемо, хотя при этом желательна или одновременность или минимальный разрыв в сроках, и что на этих основаниях они хотели бы установить широкие и постоянные издательские связи с нами.

Ещё через день издательство Риццоли направило ко мне корреспондента массового еженедельника «Еуропео», финансируемого их издательством. В интервью с ним я счёл нужным ещё раз подчеркнуть свою позицию по вопросу об издании наших книг заграницей.

«– Наше правило таково: сначала печататься у себя дома, а затем – заграницей; как максимум, возможен одновременный выход». (Журнал «Eypoпeo» от 9 ноября 1967 года).

По возвращении в Рим я информировал о своих переговорах с Риццоли нашего посла Н.С. Рыжова.

Думаю, что переговоры с Риццоли и подписание договора теперь исключат возможность появления в Италии в каком-либо издательстве моей книги «Сто суток войны», переведённой с какой-нибудь выкраденной или фальсифицированной рукописи.

С товарищеским приветом

Константин Симонов

П.С. прилагаю к этому письму копию договора, о котором идёт речь, а также копию договора на книгу «Каждый день – длинный», ранее изданную Риццоли с моего согласия по тексту, опубликованному у нас в издательстве «Советская Россия».

(РГАНИ, ф. 5, оп. 59, д. 56, лл. 116–118).

Но Шауро и сам не знал, как можно было красиво, без потери лица выпутаться из сложившейся ситуации.

Симонов понимал, что если бы итальянцы выпустили его записки до их появления в советской печати, то он бы моментально превратился в живой труп. Партийная верхушка, начиная с середины 60-х годов, могла нашим художникам простить что угодно: пьяные загулы, аморалку, кухонные разговоры с критикой советского режима. Не прощалось одно: публикация за рубежом неизданных на родине текстов без согласия КГБ и ЦК. Несанкционированное появление материалов в иностранных издательствах приравнивалось чуть ли не к измене родине. А Симонов, естественно, попасть в число предателей не хотел.

Стремясь упредить события, он в январе 1968 года вновь обратился к Брежневу. Генсек его письмо прочитал. На оригинале симоновского обращения сохранилась помета: «т. Брежнев Л.И. читал 17/I и говорил с т. Симоновым». Однако содержание разговора писателя с вождём до сих пор неизвестно.

Тем временем опомнился Шауро. 19 марта 1968 года он сообщил:

«Считаем необходимым доложить о следующем.

В конце прошлого года писатель К.Симонов, находясь в Италии, заключил договор с издательством Риццоли на издание книги «Сто суток войны», о чём он по возвращении письменно сообщил в Отдел культуры ЦК КПСС. К.Симонов считает, что заключение договора исключает возможность опубликования каким-либо издательством в Италии и ряде других стран указанной рукописи до выхода её в свет в СССР.