Сам Дмитрий не чувствовал такой уверенности, какую выказывал, но выбора особого не было. Оставалось только верить в свое войско и самому не оплошать.

Главный разведчик Егор гнал коня что было сил. Уже издалека Дмитрий понял, что дело важное; воевода Федор тоже смекнул, что к чему, и поскакал к царю, чтобы услышать новости сразу, а не в пересказе.

– Там они, – Егор сильно запыхался, но старался говорить по существу, – много их – не сотни; тысячи две или три. У них там ритуал какой-то готовится, много пленников в клетках.

– Можно подобраться незаметно, чтобы понаблюдать?

– Точно так. Они на равнине, возле какого-то камня… странного. Алтарь это или что-то похожее, леший разберет… Рядом с равниной холм, лесистый, я оттуда наблюдал. Там два моих человека следят, а я сразу сюда.

– Молодец, – похвалил разведку царь. – Федор, собирай войско и подводи к холму, только без рогов и труб, тихо. Скрытно подходим. Я с Егором на холм, сам пока гляну, что да как.

Дмитрий пристально вглядывался в даль, богатырское зрение было куда лучше, чем у простых людей.

– Много их. Все тут, что ли, собрались?

– Медведи за шатрами, видишь?

– Вижу, что-то шевелится, но что – не разобрать…

– Медведи там. Раз, два, десять, тридцать, сорок… сорок шесть. А этот в центре – вообще огромный. Ягг тут не две-три тысячи, а все пять. Если я что-то смыслю в северных народах, то это большинство их племени. Чего они тут собрались, на равнине?

– Может, праздник у них какой? Вон людей сколько в клетках… Пир небось готовят. – Егор презрительно сплюнул себе под ноги.

– Праздник не у них, праздник у нас, – широко улыбнулся Дмитрий. – Я боялся, что мы замучаемся их по лесам гонять, а они эти леса куда лучше нас знают. А тут они все собрались на равнине. Да еще и холм рядом. Не успеют они волшбу свою развернуть, мы галопом расстояние до них быстро преодолеем. Не думаю, что эти существа представляют себе удар тяжелой конницы на всем скаку.

– Будет им сейчас «пир горой», – потер руки в предвкушении Егор, – где наш герой-воевода?

– Здесь я. – Федор подъезжал к наблюдательной позиции, следом за ним по лесу двигалось войско.

– Отлично. Сейчас или никогда, – распорядился Дмитрий, – смотри. Как только мы из леса выходим, они нас заметят. Тут же даем галоп и несемся прямо на них. Понятно?

– Ничего не понятно, – попытался поспорить воевода, – если мы прямо отсюда галоп даем, лошади устанут, пока мы до врагов доскачем. Не дело это, на уставших лошадях в бой влетать. Идем как обычно, а когда близко подойдем, вот тогда даем галоп.

– Здесь нельзя по военной науке, – вздохнул Дмитрий, – нельзя им дать время, чтобы колдовство свое в ход пустить. Тут не стена щитов, которую надо пробивать, у них даже доспехов нет. Здесь главное – скорость. Понимаешь?

– Понимаю, – кивнул воевода, – ты царь, тебе и командовать.

– Выдели отдельный отряд, три сотни лучших, они ни на что другое не обращают внимания, а обходят чуть сбоку и бьют вон туда, где медведи. Видишь?

– Нет, – вздохнул Федор, – стар я уже, глаза подводят. Но я тебя понял, три сотни – на медведей.

– Теперь вперед!

Войско двинулось вперед, передовые ряды показались из леса, воинство плавно спускалось с холма. Берендеев было не больше, чем ягг на равнине, но скорость и неожиданность плюс конный удар должны были сыграть свою роль. Затрубили рога, конная лавина, набирая скорость, ринулась с холма вниз.

Пот лил в три ручья, жара в клетке стояла неимоверная, вокруг особого узника ягги развели три больших костра, в которые постоянно подкидывали новые дрова. Следила за огнем сама Великая Ягга, колдунья суетилась вокруг, не выпуская пленника из виду ни на мгновение.

– Ничего, сынок, все скоро будет хорошо. Мамочка тебя не бросит, ты мне нужен.

Морозко снова попытался сотворить какую-нибудь волшбу, но у него ничего не получилось.

– Не старайся, – замахала руками обманная мать, – уж я-то знаю слабость белого колдуна и холодного волшебства. Когда жарко – колдовать не выходит. Что ты думаешь: для чего твой предшественник столько времени потратил, чтобы саму землю насквозь здесь проморозить? Вот именно для этого, чтобы тут всегда была зима, постоянно был холод. Вечная мерзлота. А когда жара, ты колдовать не сможешь, так что уж потерпи. Скоро все забудешь.

Внизу ягги по одному привязывали пленников к столбам, готовя свой кровавый ритуал. Морозко с тоской посмотрел вокруг. Как сейчас хотелось поверить в какое-нибудь чудо… Чтобы пришел кто-то хороший, сильный, добрый и спас бы всех. Если бы такое произошло, он и сам стал бы хорошим. Всю жизнь дарил бы всем подарки, радость и… ладно. Глупо же мечтать о несбыточном…

«Не глупо, – пришла откуда-то мысль. – Это у обычных людей желания если и сбываются, то только случайно. А ты – новое воплощение белого колдуна, твое желание один раз может сбыться. Один раз в жизни. Но может».

«Я не могу колдовать, – тоже мысленно ответил Морозко этому непонятному знанию, – меня так развезло от жары, что я и шевелюсь еле-еле…»

«Ты отказываешься от своего желания?» – спросил кто-то неведомый; все было как в мареве, возможно, это просто бред.

«Нет, – ответил пленник, – нет. Я желаю, чтобы нас спасли!»

«Как скажешь», – усмехнулся кто-то внутри и исчез. Ничего не происходило. Судя по всему, это и вправду был горячечный бред. Жар от костров вокруг сводил с ума.

Неожиданно все переменилось. Где-то вдали взревели рога, ягги вокруг забегали, засуетились. Морозко был совсем слаб, жара действовала на него плохо, но все же он нашел в себе силы приподняться. Из леса на дальнем холме буквально вытекало целое войско. Люди мчались вперед на каких-то незнакомых зверях. Лошади – само собой пришло знание. На площадку, где томился пленник, взбежал Рагх, на ходу надевая свой необычный шлем с лосиными рогами.

– Люди! – крикнул он.

– Да вижу, что не волки, – огрызнулась ягга, – откуда они тут взялись, да еще так много?

– Откуда-то взялись, – тоже огрызнулся воин, – это берендеи, вон флаг зеленый с лесным волком. Ты же мне говорила, что им не до нас!

Великая Ягга всмотрелась в даль, где среди накатывающей массы конников реяли зеленые стяги.

– Да кто мог предположить, – опешила ягга, – зачем им на нас нападать, почему именно сейчас?..

– Ты должна была предполагать, – напирал предводитель воинства, – ты племя вела. Твоя задача была все продумывать.

Ягга вся скривилась. От ее внимания не уклонилось слово «вела», которое использовал воин. Остатки власти ускользали буквально сквозь пальцы, колдунью охватила растерянность. Конная рать стремительно приближалась.

– Что делать-то теперь?

– Драться, – решительно ответил Рагх, – уж я-то, в отличие от тебя, без дела не сидел.

Воин соскочил с помоста и быстрой походкой направился к своему воинству. Заклинательницы спешно выстраивали медведей, завершая нужные ритуалы.

– Да что же они творят, дурни, – простонал привязанный к столбу Малюта, руководивший обороной деревни, – кто так далеко разбег берет, кони же устанут!..

Волна берендеев стремительно приближалась, и вдруг, возле самого лагеря, первые нападавшие начали падать, кони спотыкались, роняя седоков, те катились по земле, получая ушибы.

– А ты спрашивал, зачем надо рыть ров, – самодовольно бросил Рагх кому-то из своих приспешников. Ягги одобрительно зашумели, на бывшую предводительницу никто не смотрел, теперь все взоры были обращены на фигуру в шлеме с лосиными рогами на голове.

– Медведей вперед! – рявкнул Рагх, и все мохнатое воинство скачками устремилось вперед. Медведи сшиблись с конными воинами. Воздух наполнился медвежьим ревом, криками боли, ржанием коней и звоном стали.

Медведь – животное грозное, особенно северные исполины. Когда лесной хозяин встает на задние лапы, даже конный воин оказывается ниже. На завязшее во рву берендейское войско обрушился страшный удар. Не привыкшие к такому противнику воины сопротивлялись яростно, но несколько неумело. Это привело к тому, что первоначальный удар, который и должен был решить исход боя разом, вышел не таким, как ожидалось. Впрочем, берендейская рать была слишком опытной, чтобы растеряться от первой неудачи. Конники задних рядов вовсе на стали глупо давить на спины завязших в медвежьих схватках товарищей, а принялись плавно обтекать позиции грозных зверей, прорываясь в лагерь. В лагере схватка пошла с перевесом людей. Человек физически не сильно превосходит ягга, но доспехи и мечи с копьями имеют огромное преимущество над когтями и клювами.