Батистина умоляюще взглянула на вождя. Ее длинные локоны рассыпались по плечам. Издав победоносный клич, Великое Солнце резко обнял девушку. Он шептал ей непонятные слова, наверное, на своем родном языке. Руки его лихорадочно пытались развязать шнурки украшенного бахромой платья Батистины.

— Хау! Женщина с волосами цвета меда умеет хорошо говорить: с первого взгляда она зажгла пожар в сердце Великого Солнца!

Индеец опрокинул Батистину на козлиную шкуру и принялся лихорадочно искать ее губы. Облегченно вздохнув, она сама подставила их ему Ее руки обвились вокруг шеи Великого Солнца: она льнула к нему словно ласковая кошка.

— Великое Солнце… чтобы боги благословили нашу ночь… прошу тебя, прикажите вызволить белого человека из когтей богини Черной Луны…

Она слегка отстранилась от него. Вождь заметил ее движение. Похоже, он был не только сообразителен, но и весьма проницателен. Во всяком случае, он вовсе не выглядел дураком. Его пылающее страстью лицо внезапно помрачнело.

— Кобылица с золотой гривой действительно принадлежит мужчине с зелеными глазами и должна следовать за ним, как за своим жеребцом?

Батистина покачала головой.

— Нет, вовсе нет, Великое Солнце… это… это просто мой молочный брат, вот почему я люблю его… его надо пожалеть, ибо разум его слаб, да, это бедный слабоумный… белые доктора лечат его поврежденный ум… Великое Солнце должен понять, почему я так забочусь о нем…

Речь Батистины была трогательна до слез. Вождь падуков наверняка тоже любил своих родственников, ибо он тут же встал на ноги и простер руку над ней.

— Великое Солнце желает, чтобы в ночь любви с большим влюбленным быком сердце женщины с золотыми волосами было спокойно… Он прикажет своим верным воинам поместить несчастного бледнолицего с зелеными глазами в безопасное место!

Умиротворенная Батистина, потягиваясь, проворковала:

— Жду тебя с нетерпением, мое дорогое Великое Солнце!

Индеец бросил на нее исполненный страсти взор затем откинул домотканую занавеску, прикрывавшую вход в его «дворец» и выбежал в ночь.

Оставшись одна, Батистина вновь растянулась на козлиной шкуре. Она взяла недоеденный кукурузный початок и принялась его грызть, вполне удовлетворенная ходом происходящих событий. Откинувшись назад, она вдруг поняла, что чувствует себя более взволнованной, нежели ей казалось. Молодой и красивый индеец возбудил ее чувства. Уже давно ее тело не знало мужской ласки, а к вождю падуков у нее не было отвращения, подобного тому, какое она испытывала к маркизу де Водрею или к герцогу де Бель-Илю. Так как же ей поступить, отдаться или нет? Интересно, а что сейчас делает Флорис с Иностранкой? Батистина ощутила на губах привкус горечи. Она глубоко задышала, пытаясь унять тревожное волнение, ибо была уверена, что эта развращенная особа попытается соблазнить его Батистина закрыла глаза: ей предстояло принять непростое решение.

— И почему только я не оставил тебя твоему влюбленному буйволу, предательница!

При звуках этого голоса Батистина испуганно открыла глаза. Флорис резко дернул ее за руку, заставив мгновенно вскочить на ноги.

— Но… я…

— Да, знаю, мне надо благодарить тебя… Идем, и не смей поднимать шума!

Флорис крепко держал ее за руку Они осторожно выглянули из хижины и споткнулись о тело вождя.

— О, Господи, ты убил его!

— Прекрати! Опять ты говоришь ерунду! Я всего лишь оглушил твоего меднокожего кавалера! — проворчал Флорис, раздражение которого нарастало вместе с недоверием. С быстротой, доказывавшей его большой опыт в подобных делах. Флорис стащил бесчувственное тело Великого Солнца под сваи, закидал его ветками и вновь железной рукой схватил запястье Батистины. Молодые люди обогнули поселок. На площади догорал костер. Вокруг него прямо на земле спали индейцы Их шумное дыхание говорило о том, что сну их во многом способствовала обильная пища и большое количество алкоголя.

Флорис направился к поляне. Луна спряталась за огромные черные тучи.

— Ой-й-й!

Батистина споткнулась об острый сук. Флорис подхватил ее на руки. Действие возбуждающего напитка еще не прошло. Он крепко прижал к себе Батистину, и та ощутила, как горяча его плоть.

«Прекрасно, по крайней мере, теперь я знаю, что ей не удалось получить желаемое!» — удовлетворенно подумала Батистина.

Раздался шорох приминаемой листвы. Флорис вздрогнул и тотчас же отстранился от Батистины. Из-за огромного камня выступила тень. Флорис метнулся к ней, схватив ее за горло.

— Эй… потише, мой холошенький! — сдавленно прохрипел придушенный.

— Жанно?..

— Флолис… и с тобой маленькая плинцесса… Вот и холошо, ходить сколее!..

Ни о чем не спрашивая, молодые люди поспешили по крутой тропинке следом за молодым негром. Флорис по-прежнему сжимал руку Батистины. Мелкие камешки сыпались у них из-под ног. Обогнув каменистую осыпь, они добрались до склона горы, нависавшего над поляной.

— Длузья, они быть здесь! — выдохнул Жанно, указывая на вход в грот.

В полумраке пещеры двигались черные призраки, обматывавшие тряпками копыта коней.

— Все здесь? — шепотом спросил Флорис.

Перед молодыми людьми возникли Ганнибал и Резеда.

— Да, Флорис… ты молодец. Жанно, мы уже беспокоиться за маленькую принцессу и тебя… Теперь вы приходить, и мы ехать дальше!

— Вы могли уехать, не дожидаясь нас! — промолвил Флорис.

Жанно и Ганнибал дружно хлопнули Флориса по плечу.

— Флорис, говорить, за кого ты нас держать?

— За своих сиятельных друзей! — восхищенно прошептал Флорис.

Он знал, как меняются люди перед лицом опасности, и был уверен, что на месте беглецов мало кто стал бы его дожидаться.

— Женщины и дети уже ехать вперед вместе с лейтенант Прадель и Наго! Мы ехать скорей!

Негры подвое сели на лошадей. Оставалась одна лошадь без седла. Флорис вскочил на нее, протянул руку Батистине, легко поднял ее и посадил позади себя. Всадники ехали медленно, стараясь ничем не выдавать своего присутствия. Обернутые тряпками копыта коней бесшумно ступали по камням. Беглецы хотели поскорей очутиться в долине и ждали, когда же наконец опять появится луна и они смогут пустить коней в галоп.

Батистина крепко обхватила руками Флориса. Она изо всех сил льнула к нему, покачиваясь в ритм конской поступи. Чувствовать тепло женского тела, ощущать юную грудь, прижавшуюся к его спине, было для Флориса мучительнейшей пыткой. Он испытывал болезненное желание повернуться и взять ее прямо здесь, на конском крупе. Рот его пересох, по лбу градом катился пот. Он то и дело нетерпеливо дергал узду. Вскоре морда коня покрылась кровавой пеной, а бока животного — мыльной пеной.

Беглецы скакали около получаса, когда, наконец, вдалеке, возле скалистых уступов, заметили темные силуэты.

— Эй! Кто это тут? — раздался дребезжащий голос Тонтон.

— Это мы. У вас все холошо?

— А где наша маленькая принцесса, черт вас всех задери? — послышалось возмущенное ворчание Персика.

— Ты здесь, моя голубка? — прозвучал взволнованный голос Элизы. Наго с трудом удерживал ее на своей лошади.

— Я здесь, мои дорогие, все в порядке, я здесь!

— Ах, как шаль! — пропищала Эмилия, впрочем, достаточно громко, чтобы ее услышали.

Флорис направил коня в ту сторону, откуда донесся визгливый голос. Эмилия сидела на лошади позади лейтенанта Праделя, крепко обхватив его руками.

— Мужество, проявленное мадемуазель де Бель-Иль в трудную минуту, заслуживает всяческого восхищения, сударь! Впрочем, вас, кажется, ничем не удивишь! — ядовито бросил Флорису лейтенант.

— О! Эмиль! Эмиль! — заквохтала Эмилия. — Как доблестно вы засисаете меня!

— Смотрите-ка, оказывается, лейтенанта Праделя зовут Эмиль! — рассмеялась Батистина.

Успокоившись за судьбу своей «невесты», обретшей, наконец, родственную душу в лице Праделя, Флорис почел за лучшее отступить. Батистина же не упустила возможности выпустить очередную парфянскую стрелу:

— Ах, душечка, ваши кудри совсем развились!