Когда бой был на расстоянии удара, мир взорвался нестерпимым светом. Я подумал, что это боги покарали меня за отступничество и мерзкие мысли, но оказалось, что равнинные божества куда как справедливее. Они послали нам спасение. Валяясь на полу и зажимая глаза руками, я расслышал тихий шепот Фея о том, что это подмога. Ничего, однажды наступит день, когда мы встанем плечом к плечу против настоящего врага!

Спустя полчаса мы сидели в одной из повозок лекарей, и пили противный укрепляющий отвар, кутаясь в широкие пижамы. Снаружи стаяла пятерка стражников на случай, если мы решим убежать. Мне забинтовали плечо, обработали множество мелких ссадин и царапин. Сай красовался перебинтованной головой. Как только в поле его зрения попали лекари, он изобразил смертельно больного, жалуясь на страшный ушиб мозга с вытекающим помутнение сознания. То он так пытался оправдать свое присутствие в зараженном районе. Так ему и поверили! Но голову на всякий случай осмотрели и перебинтовали, приложив какое-то лекарство. По возвращении в корпус нас погрузят в лечебный сон. Скорей бы. А то на одном упрямстве держусь, в глазах темнеет.

Теперь мы сидели в повозке и грустили. По виду Иртана можно не сомневаться в жестоком наказании. Одного Кира хотел отпустить, но он отказался, заявив, что мы пришли его спасать. Спасли. Чуть ли не до смерти. Настоящие друзья.

— Хороший выходной выдался! — отхлебнув настоя, оптимистично сообщил Тролль.

— Это все северяне такие или ты — особенный? — поинтересовался Сай.

— В смысле? — не понял Тролль.

— Все, говорю, ненормальные или ты один не удался? — перебирая завязочки на рукаве выданной больничной рубашки, перефразировал принц.

— Слышь, принцесска, себя видел? Среди нас только один головой болеет! — не остался в долгу Тролль.

— Я, в отличие от некоторых, не радуюсь такому паршивому во всех отношениях дню, — заметил он, поправляя сползающие на глаза бинты.

— А я оти-по-мист! — запинаясь, сообщил Тролль. — И радуюсь, что мы живы!

— Оптимист, — улыбнулась я.

— Еще и неуч! — не смолчал принц.

— Сейчас договоришься, принцесска, в самом деле голова заболит! — начал закипать Тролль.

— Попробуй, — хмыкнул Сай, рассматривая свою повязку в карманное зеркальце с оправой в нежный розовый цветочек. Гриня тут протянул к нему руки. Не меньше принца заботясь о своем внешнем виде.

Я окинула взглядом всю нашу компанию. Грязные, побитые, в больничных пижамах. Вспомнился слоган из рекламы, «Такие разные. И все-таки мы вместе.». Четыре слона и я, моська. Счастливая улыбка сама выползла на лицо.

— Стажер Лайрэт, — резанул по уху необычный голос главнюка. — Чему радуемся?

— Тому, что доблестные Наблюдающие нас спасли! — вытянулась я по военному и отдала честь.

— Вы головой ударились? — с сомнение оглядел он меня. — Что за странные телодвижения?

— Это я честь отдаю! — радостно сообщила я.

— Что отдаете? — опешил черноглазый. — Зачем мне ваша честь, вы же не девица! И как можно в принципе отдать кому-то свою честь? Вас лекарь осматривал?

— Так точно! — гаркнула я, демонстрируя перебинтованную руку.

— Хватит мне голову морочить! — повысил он голос. У меня кишки аж задрожали. Почему у него такой голос? Тоже полукровка какой-то? По виду не скажешь.

— Извините, — буркнула я, садясь на место.

— Итак, господа стажеры, — вкрадчиво начал Калистар. — Не объясните ли мне, почему вы оказались в зараженном районе, да к тому же от вас темной силой разит едва ли не больше, чем от артефакта. — Мы сидим, молчим. Головы опущены, переглядываемся. — А так же у меня есть отдельный вопрос к стажеру Лайрэт. С какого, позвольте узнать хрена, ваша собака настолько не воспитана, что покусала всех Наблюдающих?! — его голос постепенно повышался. В одной из коробок зазвенели стеклянные банки. Я скривилась. Молодец, какой Зверь! Значит, именно он привел подмогу. Надо будет ему в следующий выходной огромный кусок мяса купить, с кровью, что бы сочился. Хотя, нет. Ни ногой больше из корпуса, если сейчас не выгонят.

— Фей, — толкнул меня Гриня. — Он ответа ждет.

— Извините, — что еще сказать-то?!

— Извините? — наклонился он к моему лицу. — Извините?! — ударил по ушам его голос. Опять загремели склянки. В голове у меня зашумело, перед глазами поплыли разноцветные пятна. Так уже бывало пару раз после тяжелых тренировок. Мне даже иногда казалось, что я вижу ауры людей и предметов. Но это довольно быстро проходило.

— Как мне теперь отчет писать? Думаете, никто не заметил, как вы пробрались через оцепление в зараженную зону? На графиках аналитиков вы сверкаете всеми цветами радуги! Малолетки безмозглые! А еще в одной из подворотен города обнаружен всплеск темной силы, где так же явственно читаются ваши следы. — Все больше распалялся главнюк. Шум в голове все нарастал. Каждое слово, словно хлыстом било по сознанию. И почему он рядом со мной стоит?! Отойти подальше не судьба? Из носа потекло что-то теплое. Я вытерла рукавом рубахи. Кровь. Блин, откуда?!

— Всех отчислю! — на этой радостной ноте шум в голове стал нестерпимым. В глазах потемнело, и я стала заваливаться на бок. Сознание помахало ручкой на прощание.

Я проснулась от боли в онемевшей руке, которую во сне, видимо, подложила под голову. По пальцам пробежали колючие мурашки. Вокруг было темно, лишь в другом конце просторной комнаты мерно покачивался на сквозняке карманный светляк. Друзья на соседних кроватях спали, их силуэты едва угадывались в темноте. В отличие от них, я видимо, исчерпала свою норму лечебного сна. Интересно, что случилось? Почему я потеряла сознание прямо перед главнюком? Не от страха же! Смешно. Надо будет спросить у лекарей.

Сон не шел. Я ворочалась, крутилась, вспоминала последние события, где чудом удалось выжить. Утро все никак не наступало, поясницу ломило от долгого лежания, к тому же захотелось в туалет. А идти-то было далеко. По темному коридору в самый конец крыла, это я помнила, благодаря частым посещениям лекарей после тренировок.

Я спустила ноги с койки. Тапочек мне никто оставить не додумался. Ледяные плиты каменного пола обжигали голые ступни. Я тихо зашипела сквозь зубы. Из одежды на мне была самая обычная больничная пижама из тонкого хлопка. Короткие штаны и рубаха с рукавом. Замерзну насмерть, пока дойду до туалета. Я завернулась в одеяло, накрывшись с головой. Его края с тихим шорохом волочились сзади. Белым призраком я зашлепала голыми пятками по темному коридору. Не видно ничего. Хоть бы ночники оставляли для людей. Я напрягала зрение, как могла и вскоре, как уже бывало, предметы вокруг едва заметно засветились. Интересно, это все же мои глюки или новая способность кольца? И спросить-то не у кого. Я успешно миновала первую половину коридора и остановилась. Из-под двери главного лекаря горел свет, слышались голоса. Я подкралась поближе.

— У нас пятьдесят погибших и больше двухсот раненых, — устало сказал мужской голос. Определить наверняка, кто это я не смогла, но предполагаю, что это главный лекарь.

— Калистар в бешенстве, — поддержал его Иртан. Вот уж кого я в любой ситуации узнаю.

— Калистар твой тот еще красавец! — в голосе прорезалась злость. — Если занимает такой пост, то должен хотя бы уметь себя контролировать! Раскричался он! У одного из стажеров перепонки лопнули и внутричерепное кровотечение открылось! Еле откачали!

— Я извиняюсь за него, — прервал крики лекаря Иртан.

— Извиняешься?! Ты даже не представляешь, как я оправдывался перед коллегами, которые осматривали стажеров. Понятно же, что это не может быть последствием воздействия артефакта, тем более до встречи с Калистаром они были более или менее здоровы. — Распалялся лекарь.

— Он скоро придет, вот сам ему и скажешь об этом! — тоже не выдержал Иртан.

Калистар? Придет сюда? Надо поскорее уходить, а то попасться на подслушивании не хотелось бы. И так, скорее всего, завтра разнос продолжится.