Будь умерен в скорби, помни эту истину: ничего чрезмерного; (…) не скорби, что потерял такого-то, а радуйся, что такого имел.[3435]

Не умер он, а переселился; переменил друзей, а не оставил их.[3436]

И для того, кто прожил десять лет, и для того, кто тысячу, одинаково [ничтожно] все прожитое, как только для обоих настал тот же конец жизни и необходимость неотвратимой смерти; разве только старец отходит с более тяжким бременем грехов.[3437]

Примечаешь ли ты, (…) когда стал ребенком, когда отроком, когда – юношей, когда мужем зрелого возраста, когда – стариком? Ежедневно мы умираем, ежедневно изменяемся, а считаем себя вечными![3438]

Кого не могли мы удержать телесно, удержим в воспоминании; и с кем не можем разговаривать, о том не перестанем говорить.[3439]

Какое благо в здоровье – показывает болезнь.[3440]

Давать не бедным принадлежащее бедным – в некотором роде святотатство.[3441]

Поэта не может разгадать тот, кто не умеет сложить стиха.[3442]

Отец вразумляет только того, кого любит; учитель наказывает только того ученика, в котором замечает более сильные способности; врач уже отчаивается, если перестает лечить.[3443]

О если бы я имел книги всех авторов, чтобы косность ума вознаграждалась прилежанием в чтении![3444]

Не будем подражать порокам того, чьим достоинствам не можем следовать.[3445]

Богач – либо мошенник, либо наследник мошенника.[3446]

Мы не рождаемся христианами, а возрождаемся.[3447]

Обязанность монаха не учить, а плакать; он оплакивает или себя, или мир.[3448]

Никогда не хвались суждением друзей. Истинно то свидетельство, которое произносится враждебным голосом.[3449]

Кто обвиняется во многом и, оправдываясь в обвинениях, что-нибудь опускает, тот сознается в том, о чем умалчивает.[3450]

Брак наполняет землю, девство – рай.[3451]

Мудрому не следует жениться. (…) Никто не может одинаково служить книгам и жене.[3452]

Жену распутную уберечь нельзя, а целомудренную стеречь не следует.[3453]

Трудно устеречь то, что многие любят. Досадно владеть тем, чего никто не считает стоящим иметь, но все же меньшее несчастье иметь [жену] безобразную, чем беречь красивую.[3454]

Райское блаженство не могло состояться без воздержания в пище. Пока он [Адам] постился, был в раю; вкусил, и был изгнан; когда же был изгнан, немедленно женился.[3455]

Не (…) мера Христова различна, но благодати Его вливается столько, сколько мы можем вместить.[3456]

Меньше греха следовать злу, которое признаешь добром, чем не сметь защищать того, что верно знаешь за добро.[3457]

Мы праведны тогда, когда исповедуем грехи наши.[3458]

Крещение разрывает древние грехи, но не дает новых добродетелей.[3459]

Если ты упрекаешь Творца, зачем Он сотворил тебя таким, что ты не имеешь силы и изнемогаешь [в борьбе с грехом], то я тебе (…) скажу, что упрек будет больше, если ты вздумаешь обвинять Его, зачем Он не создал тебя Богом.[3460]

Ты скажешь: если не могу, то и греха не имею. Имеешь грех, зачем не сделал того, что другой смог сделать.[3461]

Евангелие учит, что тому, кто захочет судиться с нами и тяжбою и кляузами отнять рубашку, нужно отдать и верхнюю одежду; но не заповедует, чтобы мы благодарили его и с радостью теряли принадлежащее нам.[3462]

Протягивая руку [с подаянием], озираемся туда и сюда, и она меньше разжимается, если никто не видит.[3463]

Ты делаешь из нужды добродетель.[3464]

Поношение Господа есть наша слава. Он умерщвлен, чтобы мы жили; Он сошел в ад, чтобы мы взошли на небо; Он сделался безумным, чтобы мы стали мудростью; Он снял с себя образ и полноту Божества, чтобы в нас обитала полнота Божества.[3465]

Молодая вдова, которая не может удержаться или не хочет, пусть уже отдается скорее мужу, чем дьяволу.

Есть стыд, что ведет к смерти, и стыд, что ведет к жизни.

Они одно и считают за святость, уверяя, что они ученики рыбарей, как будто люди потому лишь могут быть праведны, что ничего не знают.

Если говорить об авторитете, то все-таки мир больше Рима.

Одухотворенный и щедрый муж хоть и не долго проживет, но к долгожителям причисляется, а тот, кто житейской суетою и убогостью существует, кто не способен ни себе, ни другим пользы принести, тот кратковечен и несчастен будет, даже если и до глубокой старости доживет.

Одухотворенный муж назначен к тому, чтобы восходить, а ничтожный – всегда опускаться. Ведь очень трудно снизу забраться наверх, но сверху спускаться легко, не то, что восходить.