– Гамилькар предвидел ход таких событий и сказал мне, как реагировать в этом случае! Он велел передать – всем, кто одумается, он гарантирует жизнь! Всем, кто захочет встать в его ряды – дорога открыта! Но с чистым сердцем и помыслами! Ну, что же, мне пора! – Гикет направился к выходу. Проходя, меж занавесок ковров, он, вдруг, почувствовал, что ему в руку, кто-то, пытается сунуть сложенный пергамент… Гикет, сжав в кулаке пергамент, повернулся и увидел Поликарпа! Грек, молчаливо кивнул и скрылся за занавесками. Гикет спрятав пергамент, меж складок рукавов у налокотника, вышел наружу…

Весь лагерь был поднят на ноги. Люди сновали в нем, напоминая растревоженный муравейник… К Гикету подошли его спутники, держа под уздцы своих лошадей и коня Гикета. Они сели верхом на коней и, медленно, не торопясь, как будто подчёркивая, что у них нет никакого испуга в этом спешном выступлении войска, повернули в сторону выезда из лагеря. В этот момент, из шатра вышел Матос со своим окружением и Гикет, словно почуяв это, повернул к ним голову.

– Все же, я думаю, бывшие соратники, что часть из вас одумается, прежде чем скрестит с нами мечи! – он ударил в бока лошади ногами, и вся тройка скрылась меж снующих и бегающих людей…

Матос стоял некоторое время в раздумье.

– Хочешь спросить волю духов, Матос? – раздался у его уха, тонкий голос Корфы.

Матос, молча, посмотрел на колдуна, моргнув глазами.

Тот совершил свои колдовские действия и, напрягаясь, заглянул в сакральные видения.

– Лев в западне! – Произнёс он, вернувшись из медитации, и, тут же, добавил, – Но, это ещё не все! В твоём лагере измена! Твоя дорога покрывается туманом… Туманом чужих замыслов…

Лицо Корфы выражало тревогу, которая передалась и на лицо Матоса… Его брови съехались на переносице…

Антоний, распределив воинов по постам у самых ворот и прилегающим, к ним, башням, занялся хлопотами по добычи съестных припасов для своего отряда. Начальник стражи ворот, объяснил Антонию, где находится гарнизонная столовая и Антоний, взяв с десяток своих воинов, отправился на её поиски, с задачей привезти пищу к воротам. Он петлял, вдоль строений у центра города, когда увидел, спешащего к нему Сапфона. Завидев его, Антоний приказал двигаться с загруженными продуктами к воротам, а сам направился на встречу с товарищем.

– Антоний, – начал своё сообщение Сапфон, – в город прибыл Наместник Ганнон, вместе со своей свитой. Узнав о нашем приходе, он проявил крайнее неудовольствие! Его свита кричит о громкой победе, совершенной прошлым вечером на Утинских холмах! Говорят, он рассеял мятежников по всем, прилегающим к полю сражения, крутым высотам. Хвалятся, что убит сам Спендий! – лицо Сапфона выражало растерянность, – Так что, наше выдвижение было излишним! Враги, проникшие за городскую черту города, теперь, затаятся и будут стремиться покинуть город! И, скорее всего, в разных направлениях. Ганнон отправился в свой дворец, куда прибыла делегация из Карфагена.

При упоминании о делегации, сердце Антония наполнилось теплотой, а разум воспроизвёл встречу с необычайно красивой девушкой…

– …так что, мы можем посетить проходящие, здесь, празднества! – продолжал говорить Сапфон, – Мне интересно, как они чтят Милгарта в Утике?! Раз уж мы, здесь, оказались! – закончил сообщение Сапфон.

– Надо накормить людей, Сарфон! – привычка заботы о подчинённых, брала верх в трибуне.

– Да, я говорил об этом с Ганнибалом! Корт взял это под свой контроль! Все будут накормлены! Но с постов снимать никого не будем! Враг ведь не покинул города!

– Тогда, я пойду! Отдам необходимые распоряжения! Кстати, гарнизонная столовая вон за тем зданием! – Антоний показал его, – Мы уже получили необходимые продукты! Мои помощники уже повезли его к отряду!

– Да! Ты быстро осваиваешься, Антоний! – покачал головой Сапфон.

Товарищи по оружию, расстались, договорившись, встретится здесь же, после уточнения задач у ворот.

Ноги Антония неслись к воротам… Мысль, что на празднестве, он, возможно, вновь, увидит Лейлу, а может даже и поговорит с ней, заставляла его не чувствовать соприкосновений ногами с землёй… Эти фантазии разогревали его молодую кровь…

В момент поворота Антония на нужную улицу, он заметил с десяток, несущихся мимо него, запылённых всадников. Вид, этих всадников, пугал прохожих, и те, в страхе, сторонились их, прижимаясь к стенам домов… Антоний проводил взглядом странных всадников, но не перестав думать, в это время, о Лейле… Они пронеслись, двигаясь по направлению к Дворцу Наместника… Бриан, вновь, повернулся в сторону ворот и бросился догонять подводу с продуктами… Его мысли вернулись к храму Милгарта… Быстро шагая, он, незаметно для себя, преодолел расстояние до ворот, где, тут же, собрал номархов и рассказал им о полученных им сведениях, от Сапфона! Пока, он говорил с номархами, на площади стало заметно какое-то оживление… Люди стали о чём-то переговариваться друг с другом, переходя от одной группы, присутствующих на площади торговцев, покупателей и просто ротозеев, к другой. Оживление, явно предшествовало празднествам в центре города и люди стали потихоньку сворачивать свою торговлю и направляться в центр празднества. Антоний, заметил, что возросло число людей, въезжающих в город, но, что самое интересное, одновременно с первым и выезжающих?! Это поставило Антония в тупик?! И именно это же, заставило его задержаться у ворот, ибо он увидел в глазах людей какой-то испуг, и испуг этот, был вызван безусловно какой-то объективной причиной… Но вот, и до стражи ворот дошли слухи, которые распространялись от центра города к его краям.

– Брат рассказал, что прибыли гонцы с Утинских холмов, из стоявшей там армии! – начал свой рассказ один из стражников, – Армии, как токовой, больше нет! Если верить слухам, а это принесли не только гонцы, но и прибывшие в город селяне! Вдоль холмов рыскают отряды со штандартами змей на стягах! Они рубят бегущих! Наместник, оставил армию у холмов, а ночью, мятежники совершили нападение и рассеяли армию! Слонов успели увести, но все равно часть их попала к мятежникам! Конница прикрыла их отвод и этим спасла их! Пехоты, практически, нет! Вся разбежалась! И когда соберётся и где, никто не знает! Была страшная резня! Спендий, накануне, дал победить ливийскую пехоту, укрыв главные силы на скалах! Ганнон воспринял это как победу и заплатил горьким позорным поражением! Хотя, для Ганнонов поражения – это спутники их жизни! Последнее известие пришло, о том, что часть армии затворилась в Гиппоне…

…Антоний, слушая этот рассказ, не мог поверить в его реальность! Как можно было не укрепить лагерь, на ночь?! В римской армии такое каралось как предательство! Но пришедшие новости, поток въезжавших в город и выезжавших из него в сторону Карфагена – говорил сам за себя!

– …Говорят, Спендий может появиться в любое мгновение! – Закончил свой рассказ стражник.

Услышав эти новости и, не ожидая их подтверждений или опровержений, Антоний велел своему отряду усилить наряды сразу и в воротах, и на башнях! Он велел быть всем начеку, особенно, на этажах башен и стенах. Бриан полностью переключился на выполнение своей задачи, он ещё раз осмотрел площадь, стараясь предугадать сторону нападения. Оглядев площадь, он пришёл к выводу, что нападение, если произойдёт, должно произойти с левой примыкающей улицы к воротам, так как она довольно широка и идёт с небольшим уклоном к воротам. Если, мятежники заполнят её и начнут давить на заслон, то удержать их будет довольно сложно. Спуск давал преимущество нападавшим и усложнял задачу оборонявшимся. Две другие улицы, Бриан исключил из возможных направлений нападения, по нескольким причинам. Центральная улица была самая широкая и прилегала к дворцу Наместника, в котором был отряд многочисленной стражи и в случае нападения на ворота, он мог ударить им в спину, придя на помощь охране ворот. Кроме того, в центре невозможно было, незаметно, скопиться противнику в достаточной, для штурма ворот, массе. Этот вариант Антоний исключил, почти, сразу. А, после этого, осмотрел и другую – третью улицу, прилегающую к площади ворот и ведущую в гавань. Она была, как мы описывали раньше, довольно узка, в ширину двух, проезжающих повозок. И Антоний сделал вывод, что основной удар совершить с этого направления невозможно, так как она легко перекрывается и продавить на ней, даже малочисленный отряд в несколько десятков стражников, довольно сложно. К тому же, у нападавших не столь много времени, ибо помощь с других ворот, обязательно, прибудет, мятежники окажутся в западне и будут обречены на истребление. К тому же, эта улочка, шедшая вдоль крепостной стены, прекрасно простреливалась со стен лучниками, а также и с башен, и этот факт, никак не мог не быть замеченным, и не принятым в расчёт, столь опытными наёмниками. Рассмотрев все варианты, Бриан остановился на выборе направления основного удара наёмников, если такое приключится, – улочку, уходящую в южную часть города. Антоний, тут же, решил усложнить задачу атакующих и распорядился привезти несколько пар пустых повозок и поставить их у смыкания улицы с площадью ворот. Восемь телег и повозок подволокли воины к точкам указанным Антонием, и связали их, забаррикадировав улицу, для более успешной обороны…