Неужели ее готическое альтер эго стремится произвести на мир плохое впечатление, только чтобы все поверили: ей плевать, что о ней думают? Если готка — это всего лишь роль, которую она играет, то зачем? Чтобы защитить себя от мира? Или чтобы защитить мир от себя?

Соизволит ли настоящая Сторм Картрайт наконец предстать пред его очи?

Неожиданно Эйден понял, что она заметила его пристальное внимание. Он чувствовал себя польщенным, что она раскрылась перед ним. На свадьбе ему удалось уловить едва заметный проблеск настоящей Сторм, но не увидеть ее, как сейчас.

Еще одна грань ее характера проявилась, когда она поймала похитителя. И Эйден уже в который раз задумался, из скольких же кусочков состоит пазл по имени Сторм.

Совершенно искренне он признался ей, почему едет в эту поездку, но, кроме того, ему хотелось увидеть Сторм такой счастливой, какой она была, когда напомнила ему забавляющегося ребенка. И Эйден почти — почти! — хотел, чтобы она все-таки не ошибалась.

Если Сторм действительно была права, то ему придется иметь дело с ребенком. Но он был готов перейти этот опасный разводной мост, который подбросила ему жизнь.

Однако скорее всего она выставит себя на посмешище, а Эйден будет рядом, чтобы собрать куски ее вдребезги разбитого достоинства (если, конечно, ему это удастся) и защитить ее от самого худшего.

Смешно. Никогда в жизни он не думал о себе как о спасителе барышень, попавших в беду. Но если в беде окажется Сторм, что ж, он притворится рыцарем.

Из примерочной вышла продавщица и вручила Эйдену целый ворох одежды, которую выбрала Сторм. Все черное. Ни намека на другие цвета. Отчасти он был разочарован, потому что ему нравилась Сторм-ребенок, но Сторм-женщина была настолько сексуальной, что он вполне мог влюбиться.

— Ваша жена попросила, чтобы я передала это вам. Сказала, эти вещи прошли первый отбор.

— Чего? Кто?

— Леди с синими волосами.

— Она мне не жена.

— Прошу прощения, — смутилась продавщица. — Мое предположение основывалось на том, что вы сидите на стуле для мужей.

Эйден мигом вскочил на ноги.

Осмотревшись по сторонам, он бросил одежду на стул и направился к ближайшему знаку «Выход».

Никакой он не рыцарь и никогда им не будет. Даже ради готки в цветном нижнем белье.

Пусть ищет другого болвана.

Выйдя из примерочной и не найдя Эйдена, Сторм испытала прилив разочарования. Справившись у продавщицы, она получила исчерпывающий ответ с описанием его реакции на слова «стул для мужей». Елки-палки! Этот мужик ведь таскает свой дом повсюду, как черепаха, и вечно твердит о том, как ненавидит быть связанным по рукам и ногам. Не удивительно, что «стул с обязательствами» напугал его до чертиков.

Эйден сидел на скамейке, видимо, сооруженной исключительно для крутых мужиков, и наблюдал за несколькими малышами, которые резвились в специально отведенной комнате под присмотром сотрудников сервисной службы.

До сих пор с трудом верилось, что он поверил ее инстинктам и набросился на незнакомого чувака посреди торгового центра, поэтому Сторм решила простить его за побег из магазина.

Только посмотрите на него! Он терял самообладание от слов «муж» и «отец», но то, как он улыбался, глядя на выходки ребятишек, вселяло надежду, что он будет замечательным отцом. И хорошо, потому что скоро он им станет.

Эйден не замечал Сторм, пока она не встала прямо перед ним, закрыв собой вид, которым он любовался.

— Взяла все, что хотела? — спросил он.

Не совсем, потому что, черт бы побрал эту мысль, в число желаний Сторм нахально лезло желание заполучить этого жеребца. Целых три недели они играли в сексуальные игры, а секс с ним — просто вынос мозга, но что ей теперь делать с этим «хочу»?

— Почти, — ответила она. — Продавщица сказала, что здесь есть магазинчик «Жемчуг дракона». Похоже, там мне удастся найти то, что нужно для магии.

— «Жемчуг дракона»? — Эйден встал, покачал головой и взял ее пакеты. — Не уверен, что готов зайти в магическую лавку.

— Если не понравится, сбежишь. А в побегах ты настоящий ас, Тортила.

— Веди давай, Круэлла[36].

Но надо отдать ему должное: он даже глазом не моргнул, увидев в витрине коллекцию атаме и ритуальных чаш.

Продавщицей в магазине оказалась миниатюрная блондинка в легкой, как дым, розовой накидке. В ложбинке меж ее грудей лежало розовое кварцевое сердечко. Казалось, под прической она прячет остроконечные уши, а под накидкой — изящные крылышки.

— Ну и ну! — заявила фея-продавщица, пока Сторм разглядывала кристаллы под стеклом прилавка. — К вам цепляется чей-то дух.

Сторм глянула на нее:

— Ребенок? Это мой ребенок?

— Какой ребенок? — спросил Эйден.

Сторм резко выпрямилась и повернулась к продавщице за объяснениями.

— Не к вам, — уточнила блондинка, — к вам, — и указала на Эйдена, который перестал дышать и, похоже, онемел.

— А дух, который к нему цепляется, — это ребенок? — гнула свое Сторм.

— Нет, — ответила фея. — Женщина. Рыжие волосы, голубые глаза, шарф с пейслийским узором[37]. Украшения звякают. Она красавица. И взгляд у нее, когда она на вас смотрит, очень недвусмысленный. Это любовь, однозначно. О, она расплывается, но все еще остается с вами. Видимо, она следует за вами уже какое-то время. Неужели вы не почувствовали?

Эйден попытался ответить, но слова застряли в горле.

Сторм видела, сколько усилий ему потребовалось, чтобы не развернуться и не сбежать сию же секунду.

— Я возьму стеклянный шар, — начала Сторм, меняя тему, — черные свечи для углов, белые тонкие свечки…

— И глаз тритона? — предположил Эйден.

— Точно. Значит, глаз, а еще немного полыни, яда болиголова и белладонны ему в кашу на завтрак.

Эйден ничуть не удивился.

Осматривая магазин, Сторм вдруг заявила:

— А знаете, что еще мне нужно? Ангелит[38].

— У меня есть один. Но дорогущий. Вам зачем? Может, я смогу предложить что-то более приемлемое.

— Неа, возьму ангелит, — настаивала Сторм. — Мне нужно усилить телепатическую коммуникацию и укрепить экстрасенсорный канал.

— Вот это да! А вы знаете, что делаете. Вот вам ангелит.

Изогнув бровь, Сторм глянула на Эйдена и снова повернулась к фее:

— У вас есть какой-нибудь магический набор для путешествия? Свой мы забыли в спешке.

— Да, есть набор со всем необходимым.

— Отлично. Я еще возьму набор для ванны с эфирными маслами, улучшающими энергетику.

Сторм заметила, как приободрился Эйден. Пока продавщица пробивала и заворачивала покупки, он узнал несколько магических атрибутов и указал на них. Ему повезло принять участие в очистительном ритуале Хармони, который она проводила в замке, поэтому он не был абсолютным новичком в этом деле. Но Сторм все равно была рада, что он проявляет любопытство и задает вопросы.

Из «Жемчуга дракона» они попали в обувной магазин, где Сторм купила высокие ботинки «Doc Martens»[39] и две пары туфель на шпильках. Наконец они вышли на улицу и направились через парковку к автодому Эйдена. Однако остановились, заметив собравшуюся перед ним толпу.

Подойдя к задним рядам, Эйден спросил у какого-то парня:

— Что происходит?

— О, — ответил очевидец, — это же тот самый автобус. Драконоавтобус.

— Первый раз слышу, — отозвалась Сторм.

Парень вытащил из кармана сложенную газету, известную своими сфабрикованными историями о кинозвездах, которые рожают детей от пришельцев. Развернув газету, он постучал пальцем по первой полосе.

Сторм прочла заголовок:

— «Женщина держит сексуального раба прикованным наручниками к кровати».

Эйден выхватил газету из ее рук.