Хотя, откровенно говоря, Роксане на протяжении всего года казалось, что она в замке ледяной королевы, и никаких снежинок здесь не нужно.

-Логан! – кричит девушка, заметив его потрёпанный рюкзак среди идеальных сумок из натуральной крокодиловой кожи.

Недоумённо нахмурившись, юноша оборачивается на голос, обходя стороной крутящиеся, точно центрифуга двери.

-Логан, - в бок Роксаны врезается чей-то ужасно острый и меткий локоть, девушка на секунду замирает, позволяя искрам, валится из глаз беспрепятственно.

-Роксана, - подойдя ближе, Логан участливо наклоняется к ней. – Всё в порядке?

-Да, - выпрямившись, девушка широко улыбается в ответ. – Ты не можешь вот так уйти.

-Да, я должен ещё раз пройти через эти невероятные двери, и только тогда я уйду, - ухмыльнувшись, он засовывает руки в карманы джинс.

-Ты даже не представляешь, как сильно ей нравятся твои тексты. Да, приём был… не очень доброжелательным, но ты должен знать Клео, в её жизни сейчас всё очень не просто, - Роксана облизывает губы, пытаясь понять, какую информацию она вправе ему выдать, а какую нет. – Но поверь, завтра она очень сильно пожалеет о том, что сказала сегодня.

-В этом я сомневаюсь, - Логан отрицательно мотает головой. – Она высказалась достаточно чётко. Я ничтожество, она королева. Не хочу случайно плюнуть на её корону.

-Она вовсе не королева, - Роксана подходит чуть ближе, боясь лишних ушей. – На самом деле у неё в жизни всё очень сложно. Прошу, дай нам второй шанс. Позволь нам усадить тебя за наш стол и печататься на наших страницах. Она хочет добавить душевности нашим статьям, ты нужен нам.

-Это она так сказала?

Роксана несколько секунд кусает губу прежде, чем ответить.

-Да! Она послала меня за тобой, - на её лице не дрогнет ни один мускул.

Что-что, а врать она умела. Не зря именно её братья посылала рассказывать матери о небывалых авариях, пока воровали конфеты.

-А… - Логан нервно смеётся. – Что, ну… то есть, как это? Я никогда не работал, нет, не так, я никогда не был, не дышал, и тем более не сидел в таких офисах.

Отмахнувшись, Роксана облегчённо выдыхает.

-Я из Гарлема малыш, думаешь, каждая девчонка оттуда попадет в такой журнал?

-Думаю, нет.

-В точку, - Роксана тычет ему в грудь пальцем с, пожалуй, слишком длинным маникюром. – Значит, завтра ждём тебя в офисе к девяти часам, а лучше к половине девятого. Хочу, чтобы, когда Клео пришла, ты уже сидел на своём рабочем месте. Вот она… обрадуется.

Логан несколько минут взирает на неё с недоверием прежде, чем согласно кивнуть.

-Ладно, хорошо… я должен что-то подписать, принести?

-С этим завтра, буду ждать тебя у лифта ровно в половине девятого.

Кивнув, Логан разворачивается к дверям и, махнув Роксане рукой на прощание, покидает здание офиса.

Сердце в груди клокочет, точно ненормальное.

Она вроде бы сделала всё правильно, тогда почему ощущение кажется таким не правильным?

~***~

Рассел Бломфилд и его семья раз в год устраивали благотворительную вечеринку.

Это было её официальное название.

По мнению гостей, все деньги, собранные за выпивку и закуски отправлялись прямиком в больницы, где каждую хрустящую бумажку ожидали больные детки, лишённые надежды на выздоровление.

Только отец Рассела, как и он сам, был слишком дотошным до денег.

Сначала нужно было рассчитаться с рестораном, потом с персоналом, за уборку помещения, заплатить водителю, и только потом отправить оставшиеся деньги по больницам.

К сожалению, к тому времени оставались лишь жалкие гроши, но сердце Бет и Дейва Бломфилд грела мысль о том, что они занимались благотворительностью.

Какой бы она ни была.

Рассел их понятий не разделял.

Он, конечно, появлялся на мероприятии, но держался отстранённо, и уходил уже через час, после начала, когда всё самое интересно только начиналось.

К этому времени люди уже были готовы бросаться закусками, драться в ванных с шампанским за деньги, якобы для детей и безжалостно срывать свои дорогие наряды.

Bouley считался лучшим рестораном этого сезона

Стилизованное под собор помещение предлагало истинную французскую кухню высшего класса.

Здесь были холодные напитки, лёгкие закуски и даже основные блюда, но есть их, считалось не приличным.

Вы пришли сюда не для того, чтобы есть.

Вы пришли для того, чтобы показать миру, насколько сильно вас затрагивают вопросы благотворительности.

Клео на таких мероприятиях засыпала ровно до тех пор, пока на неё не была нацелена очередная вспышка фотоаппарата.

Бет желала запечатлеть каждого гостя, каждый поднос с едой, каждую вилку и ложку, в надежде полностью контролировать мероприятие, превращающееся из простого ужина в кругу друзей в масштабную, охватывавшую половину Нью-Йорка вечеринку высшего общества.

Одеваться, конечно же, нужно было прилично.

Поэтому Клео ещё неделю назад заставила Роксану заказать ей платье из последней коллекции Джорджио Армани.

Чёрное, с двойным запахом, украшенное крохотными драгоценными камнями, переливающимися в свете вспышек объективов.

К тому же после работы Клео пришлось заехать в парикмахерскую, выпрямить волосы и посетить маникюрный салон.

После салона она вернулась домой и почти два часа выбирала себе духи.

Это ведь так просто, сейчас не лето, значит никаких фруктовых ароматов, нужно было что-то тёплое, рыжее, точно осень, мягкое и одновременно холодное, как ветер ранним утром…

К сожалению такого аромата пока не изобрели, и Клео просто использовала свои любимые с каплей мускуса и горсткой корицы.

Корица идеально подходила к осени. Немного горькая, со сладким запахом, оставляющая после себя лёгкое послевкусие.

Прижав к себе клатч, Клео беспомощно оглядывается по сторонам, пытаясь в полутьме помещения рассмотреть знакомые лица.

Хотя бы одно. Оно станет для неё спасательным кругом, самый элементарный профиль Рассела сейчас мог бы её спасти.

Только его нет.

Он всегда опаздывает, а на мероприятие, которое ненавидит, тем более.

Наткнувшись на столик, Клео не оборачиваясь, ощупывает чёрную, льняную скатерть, пытаясь сосчитать холодными от тревоги пальцами зубчики на вилках.

Это её успокаивает, пока мимо не проплывает толпа длинноногих красоток, что толкают её вперёд и вместо привычной остроты вилки, Клео натыкается пальцами на ледяную сталь ведёрка для шампанского, наполненного кусочками льда.

-Клео? – голос Бет она могла бы узнать в гуле одного имени.

Приведите сюда тысячу женщин, и пусть все они в унисон зовут Клео.

Она распознает голос Бет, наполненный металлическими нотками прожитых лет.

Он был похож на голос её матери, только чуть менее скрипучий.

Трудно не отметить, что выглядит она, роскошно не смотря на свои годы.

На ней чёрное платье в пол с открытым плечом, от высокого ворота тянется извилистая линия огромных блёсток, напоминающих чешуйчатый хвост русалки, доходивший до самого подола.

Короткие, чёрные волосы, естественно уже не от природы, ибо даже самая лучшая краска подводит своего потребителя, идеальные стрелки на глазах, мягкий цвет губной помады и слабая улыбка.

У Рассела были её глаза.

Потухшие, одинокие, наполненные фразами «Почему я существую? Что я здесь делаю? Что мне нужно?» и серо-голубым оттенком, сливающимся в бесконечную линию ясного неба.

-Миссис Бломфилд, - Клео старательно улыбается, когда Бет подходит к ней, слабо прижимает к себе и оставляет влажный след на щеке.

Лица их мгновенно озаряют вспышки фотографов, Бет даёт маске идеальной жены треснуть лишь на секунду и, взяв Клео за руку, разворачивается к нанятым папарацци.

-Прошу господа, несколько фотографий и вы оставляете нас в покое.

-Хотите пообщаться с будущей невесткой? – выкрикивает один из фотографов, вставая на одно колено, чтобы снять их во весь рост.