Мир Логана был уродлив и она не позволит затащить её туда.

Оказавшись дома, Клео с трудом открывает дверь, ключ отказывается отпирать замок, затем ручка отказывается поворачиваться.

Когда она, наконец, попадает внутрь, сбросив пальто, прямиком бежит в ванну.

Сбросив одежду, она забирается в ванну и включает горячую воду.

Ей кажется, что она грязная. Пропитанная им. Его вирусом. Его болезнью.

Опустившись на корточки, Клео обхватывает руками колени и прижимает их к груди.

Вода становится горячее, и она морщится от боли покрасневшей кожи. Словно она превращается в папирусную бумагу и, скукожившись, слезает, утекая в водосток.

Она выходит через час, когда становится невозможно дышать и лёгкие уже плавятся от горячего пара.

Обернувшись в полотенце, она идёт в гостиную, оставляя на полу мокрые следы.

Поправив очки, Рассел отрывается от ноутбука, и переводит на неё сосредоточенный взгляд, словно она была очередным договором, готовым к подписанию.

-Летом ты едешь с нами на озеро? – пробежав пальцами по клавиатуре, Рассел устало вздыхает. – Приезжает мой старый знакомый, я хочу испытать новые японские, балансирующие кроссовки, а мама в очередной раз попытается справиться с морской болезнью на яхте отца.

Опустившись на край дивана, Клео дрожащей рукой проводит по мокрым волосам, прижимая ладонь ко рту.

Горячие слёзы смешиваются с остывающей водой, пропитавшей тело.

Шмыгнув носом, она кивает.

-Хорошо.

Кивнув, Рассел устало вздыхает.

-Звонила твоя мама, завтра она приедет к тебе в офис.

Поднявшись, Клео уходит в спальню, словно не замечая её отсутствия, Рассел говорит что-то ещё, чуть громче, чем до этого, она кивает в ответ и он, должно быть, чувствует, раз делает то же самое.

Сбросив полотенце, она забирается под одеяло, и тело дрожит, словно каждая клеточка пытается осознать происходящее.

Она закрывает глаза, чувствуя, как натягиваются и сокращаются мышцы, как бежит дрожь и она сгибается в судорогах.

Тихо всхлипнув, Клео выбирается из-под одеяла, и шепчет в тёмную пустоту:

-Почему он?

~***~

Я смотрел в перекрёстки светящихся окон и кажется никогда не чувствовал себя таким одиноким.

У меня был весь мир, у обычных обывателей не было ничего, помимо четырёх стен и тарелки супа на ужин.

Почему же я тогда стою здесь и смотрю, как чья-то хозяйка домашнего очага разогревает ужин?

-Доброе утро.

Оторвав взгляд от экрана компьютера, Клео недоуменно вздёргивает бровь, когда в её кабинет заходит Роксана и падает на ближайший стул.

-Доброе утро, - свернув окна, Клео отодвигается от стола, скрестив руки на груди.

Посмотрите только на неё со стороны, она ведь сама невозмутимость и профессионализм, словно ничего и не было.

Рассел был идеальным выбором.

Он никогда не обратит внимания на её слёзы.

Никогда не утешит, не спросит в чём дело, но и не попрекнёт ими позже.

Простит ей слабость и предпочтет сделать вид, что ничего не было.

Отбросив назад волосы, Клео встаёт, как бы ненавязчиво демонстрируя новое платье от Patrizia Pepe из её последней коллекции.

Из толстой, плотной ткани, походившей на драп и связавшей её тело жгутом.

Оно было в тонкую чёрно-белую полоску, и поверх надевалась кожаная куртка из той же ткани, с тёмно-синими рукавами.

Клео прикусывает губу, и как она может думать о каком-то платье, когда в голове всё ещё роятся мысли после вчерашних новостей.

-Шикарный прикид, - бурчит Рокси, окидывая себя придирчивым взглядом.

-У тебя побелка в волосах, - подойдя ближе, Клео озадаченно хмурится, вытаскивая из волос девушки белоснежные, рассыпчатые песчинки.

-Чёрт, - стряхнув с волос побелку, Роксана морщится. – Я ночевала в отеле. Мы с Брендоном ночевали в отеле, даже скорее в мотеле, судя по количеству тараканов на стене, и криков за дверью.

Клео нетерпеливо постукивает ногой, слушая подругу.

Она должна рассказать. Хотя бы кому-то.

В конце концов, с ней он тоже общался, а вдруг между ними что-то было?

Ведь он ей нравился, разве она не имеет права знать правду?

Роксана продолжает что-то говорить, всплёскивая руками, но Клео её не слушает, лишь округляет глаза, когда это делает подруга и понимающе кивает головой.

Кажется, Роксану это не устраивает, раз она резко замолкает, прищурившись.

-Ты меня вообще слушаешь?

Замерев на мгновенье, Клео опускается на соседний стул и, сложив руки на коленях, от нетерпения вновь начинает стучать ногой.

-Я вчера была у Логана.

Раздражённо закатив глаза, Роксана всплёскивает руками и в воздухе мелькают её длинные ногти, выкрашенные в ядовито-зелёный цвет.

-Ты меня слушаешь? Мне негде жить, мои родители, кажется, попросили моего бывшего разрушить нашу квартиру!

- У Логана ВИЧ.

Роксана уже открывает рот, чтобы продолжить спор, когда до неё доходит смысл сказанных Клео, слов.

Та же сидит неподвижно, тараща на подругу глаза и боясь хотя бы пошевелиться.

-Боже мой… - прижав ладонь ко рту, Роксана прячет ярко-алые губы. – Как ты… это он сказал?

-Ты представляешь себе Рокси, что с ним. Он болен! Болен, он умирает, он едва не заразил меня. Завтра я еду сдавать кровь, ты со мной?

Отведя руку от лица, Роксана хмурится.

-Стой, стой, стой, - выставив ладони вперёд, Роксана старательно прочищает горло.

Клео замечает свежую царапину на её запястье, где кровавая отметина ещё не покрылась даже свежей корочкой подсыхающей кожи.

-Хочешь сказать, что все твои чувства к этому человеку улетучились в секунду, как только ты узнала о его болезни?

-Что значит, улетучились, как только я узнала о болезни? По-твоему этого недостаточно? – зло, усмехнувшись, Клео поднимается, скрещивая руки на груди.

Теперь она чувствует себя королевой, а Роксана просто посмешище в дешёвом наряде.

- Только не говори, что всё это ерунда и сила чудесной любви поможет мне. Он опасен!

-Опасен не больше, чем твой ненормальный Рассел, готовый избить тебя после каждого неправильного слова! – восклицает Роксана, тоже поднимаясь, и мгновенно становится на несколько голов выше Клео, занимая свой законный трон.

-Что? Я….

-Ты думаешь, я не видела синяки? – Роксана выразительно цокает языком. – Да весь журнал знает о твоих отметинах, но ты же босс. Мы не обсуждаем начальство, даже если бы ты пришла с разбитой головой, мы бы улыбались и делали вид, что ничего не происходит.

Поджав губы, Клео пытается усмехнуться, когда в глазах скапливаются слёзы.

-Ты свободна.

Развернувшись к своему столу, Клео треплет корешок старого журнала, ожидая, когда Роксана уйдёт.

Та делает несколько шагов по направлению к двери, и вновь оборачивается.

-Твои слова отвратительны. Ты - вирус Клео. Ты, а не он. Я думала, ты другая.

Когда её шаги за дверью стихают, Клео вновь садится за стол, бездумно листает новые статьи и эскизы будущей фотосессии.

Через несколько часов к ней заявляется Эвелин, едва ли не в обнимку с организатором свадеб.

Они щебечут на тайном свадебном языке, что известен лишь посвящённым, и сегодня Клео совершенно не волнует, что они выберут.

Ей больше не хочется себя жалеть.

~***~

Зима в Гарлеме беспощадна.

Если кому-то здесь кажется, что весна, лето и осень были паршивым временем, то они ещё ничего не знают о зиме.

Холодные, пустые улицы, дома теплее лишь на несколько градусов благодаря звонким голосам и смеху, голодные дети.

Прижимая к себе сумку, отороченную искусственным мехом, Роксана проклинает сапожки на пятнадцатисантиметровом каблуке, что посмела надеть в такую глушь.

Она словно не была здесь тысячу лет.