закономерного воплощения в виде индивидуальной катастрофы (катастрофа может быть

предметом и эпоса), но именно выдвижением на первый план самой индивидуальной

катастрофы, когда два равноправных индивидуальных воплощения общих начал (или одно

из них) гибнут при взаимном столкновении, каждое ориентируя себя как единственное.

Типов трагического у Гомера очень много.

б) Так Ахилл – герой огромной мощи, и физической, и духовной – он сын большого

героя и богини. Ему суждены великие подвиги. Однако уже при рождении ему было

предопределено судьбой рано умереть, если только он станет на путь героизма. Он стал на

путь героизма; и вот, он должен умереть молодым. Это делает весь его образ скорбным и

печальным, несмотря па массу отрицательных сторон его характера. Ахилл прекрасно

знает свою судьбу. Правда, он не гибнет в пределах «Илиады». [189] Но события

«Илиады» происходят всего за несколько дней до его смерти, которая изображалась в

циклической «Эфиопиде».

И эти события, в которых участвует Ахилл, глубоко трагичны. Ведь здесь Ахилл

является воплощением мировой судьбы, и воплощение это кончается катастрофой.

Следовательно, это трагедия. Во всяком случае образ Ахилла в «Илиаде» овеян

трагическим смыслом его жизненного дела.

С этой стороны можно сказать, что два основных конфликта Ахилла, именно потеря

пленницы и потеря Патрокла, имеют даже второстепенное значение. Но в контексте

рассуждения о трагедии их нужно подчеркнуть, поскольку в них находятся элементы

драматизма, которые нужны и строгому эпосу, и которые обильно представлены в позднем

и смешанном эпосе. Здесь можно привлечь работу Е. Патцига «Трагедия Ахилла в свете

античного и нового трагизма».29)

Автор устанавливает возрастающее напряжение действия после отнятия пленницы у

Ахилла параллельно с ростом поражения ахейцев: посольство к Ахиллу (Ил., IX), посылка

Патрокла Ахиллом к Нестору, пребывание Патрокла у Нестора (оба эпизода – XI, 605-805)

и мольбы Патрокла к Ахиллу в связи с катастрофой ахейцев (XVI, 2-100). В результате

этого развития действия гнев Ахилла уже сломлен, и Ахилл разрешает Патроклу вступить

в бой. Когда же Антилох сообщает о смерти самого Патрокла (XVIII, 1-21), то у Ахилла

наступает полный перелом настроения. Его печали и скорби нет конца, он готов к

самоубийству, но в дальнейшем решает вернуться к боям. По мнению Патцига, трагедия

Ахилла заключается в том, что он, рассчитывая на свое торжество над ахейцами, в это

самое время теряет самое для себя дорогое. Тут еще нет судьбы, и даже нет смерти

трагического героя. Но, по мнению данного автора, такая трагедия еще более глубокая и

напряженная, какой она была, например, у Эдипа или у Креонта в трагедиях Софокла.

Заметим, что тот же самый автор в другой своей статье под названием «Трагедия

Ахилла и гомеровский вопрос» («Die Achillestragödie+) und die Homerische Frage» в том же

журнале и в том же томе, стр. 115-135) считает трагедию Ахилла основным зерном всей

«Илиады», в отношении которого все прочее в поэме может рассматриваться только лишь

как позднейшее добавление и расширение.

в) Гектор и Андромаха – тоже трагические герои «Илиады». Гектор тоже действует

не просто от себя и не просто за себя. Он тоже есть реализация высших сил, теперь

сказали бы, природы или общества, а греки говорили – рока, или судьбы. Он тоже сам

знает свою судьбу, и он тоже ее не боится. И эта судьба приводит его к катастрофе. Тут

трагедия.

Андромаха, его жена, не гибнет в «Илиаде». Но, несомненно, и она является

трагическим характером. Теперь же к [190] этому еще прибавляется и смерть Гектора с

последующим надругательством над ним Ахилла. Всякий слушатель Гомера знал, кроме

того, еще и дальнейшую судьбу Андромахи, тоже не менее трагическую. Тут, несомненно,

трагедия.

г) Троянская война. Наконец, не нужно забывать к того, что «Илиада» изображает

всего только один эпизод из десятого года Троянской войны. Нет никакой возможности

рассматривать «Илиаду» в полной изоляции от всей этой Троянской войны, тем более, что

о разных других ее эпизодах и прежде всего об ее причинах, равно как и об ее начале и

конце, в «Илиаде» говорится недвусмысленно и много раз. Но троянская мифология,

несомненно, трагична: высшие силы в лице судьбы, богов и демонов, реализуясь в

человеческой обстановке, несут с собой необходимое противоречие, а это противоречие

приводит к грандиозной катастрофе, к войне, к гибели Трои, да и к катастрофе с

победителями-греками, по крайней мере в массе случаев, связанных с их возвращением

домой. Недаром крупнейшие греческие мыслители считали «Илиаду» трагедией; среди

них прежде всего Платон и Аристотель. Об этом говорит как основная тема «Илиады»,

связанная не столько с гневом Ахилла, сколько с гибелью Илиона, так и ее торжественно-

траурный финал – погребение Гектора.

д) Гибель женихов. Осознанность трагизма в трагедии вовсе не обязательна. Ахилл

знает свою судьбу и, следовательно, знает свою трагедию. Но ахейцы и троянцы в своей

массе вовсе не знают того, что война между ними возникла исключительно ради просьбы

Геи к Зевсу об уменьшении населения. Провидец Феоклимен нагляднейшим образом

представляет себе близкую гибель женихов. Женихи эти пьют вино и едят мясо, веселятся

и хохочут, не подозревая своей близкой гибели, хотя интересно будет подчеркнуть, что

Гомер все же отмечает наличие в них инстинктивного предчувствия близкой смерти (Од.,

XX, 345-349).

И тогда в женихах возбудила

Смех неугасный Афина и все у них мысли смешала.

Неузнаваемы сделались их хохотавшие лица.

Ели сырое кровавое мясо. Слезами глаза их

Были полны, и почувствовал дух приближение воплей.

Заметим этот интересный и сложный психологический комплекс: обжорство,

пьянство, помрачение в мыслях, искаженные лица, хохот, слезы и предчувствие близкой

гибели. Но то, что женихи предчувствуют только инстинктивно и глухо, то самое

Феоклимен видит воочию и прорицает в самых ясных и страшных образах (351-357).

О вы, несчастные! Что за беда разразилась над вами?

Головы, лица, колени у вас – все окутано ночью!

Стоны кругом разгорелись, и залиты щеки слезами! [191]

Кровью забрызганы стены и ниши, прекрасные залы!

Призраков сени полны, собой они двор заполняют.

В мрак подземный Эреба несутся стремительно. Солнце

С неба исчезло, зловещая тьма на него набежала.

Ясно: гибель женихов есть дело высших, хотя в то же самое время и темных сил;

даже и хохот возбудила в них, как сказано, сама Афина Паллада, которая вообще готовит

их гибель, а когда Одиссей перебивает женихов, она в виде ласточки с потолка

невозмутимо наблюдает происходящее. Такая гибель человеческих индивидуумов

вследствие вторжения в их сферу надличного начала, когда эта гибель закономерно

возникает из их жизни и поведения есть трагедия.

Закономерное и гибельное раздвоение надиндивидуального начала в

индивидуальном везде в этих случаях налицо: у Ахилла – личный героизм и

предопределенная кратковременность жизни, у Гектора – личный героизм и жестокость

победившего, врага, у Андромахи – героизм и интимное счастье, у женихов –

беспредельное стремление к власти и нерушимое и свыше узаконенное могущество

постоянного обладателя этой властью, у всех ахейцев и троянцев – безграничный

патриотизм и предопределенная ограниченность их существования.

5. Общая трагическая картина мира. Однако не нужно ограничиваться