Стремление китайского руководства к сближению с США вскоре получило благожелательный отклик по ту сторону Атлантики – Вашингтон стал склоняться к поддержке Китая. Как указывалось в одном из документов, вышедших из недр Госдепа в 1938 г., «чрезвычайно важно и для Китая, и для нас, а также для других демократических стран, чтобы сопротивление Китая не рухнуло»[724], поэтому в интересах США оказать Китаю финансовую помощь. На фоне таких настроений американских правящих верхов Китай получил шанс на помощь от США. В сентябре 1938 г. специальный посланник правительства Китая Чэнь Гуанфу был направлен в Вашингтон для переговоров о займе. В конце ноября Рузвельт одобрил предоставление кредитов Китаю, и в середине декабря Чан Кайши, сообщая о получении американской финансовой помощи, охарактеризовал ее как «тяжелейший удар по врагу». В телефонном разговоре со своими представителями в США Чан заявил: «Успешному займу радуется вся страна, и с этого момента дух борьбы против агрессора станет сильнее. Будущее нашей нации действительно основывается на этом»[725]. В феврале 1939 г. был заключен первый с начала войны китайско-американский заемный договор. Посол Китая в США Ху Ши констатировал, что «этот договор заключен в самый тяжелый момент для нашей страны, в связи с чем его политическое значение чрезвычайно велико»[726].

18 октября 1940 г. Чан Кайши выдвинул ряд новых требований к Вашингтону. На этот раз речь шла о снабжении Китая военными самолетами, о командировании американских летчиков-волонтеров и о предоставлении следующих займов в надежде, что они «возбудят в народе дух, направленный против войны»[727]. 30 ноября Рузвельт объявил о предоставлении Китаю нового займа на 100 млн долларов. Весной 1941 г. американский президент пообещал министру иностранных дел Сунь Цзывэню, что в рамках ленд-лиза военные поставки США Китаю в скором времени достигнут 500 млн долларов[728]. Американские летчики-добровольцы, направленные в Китай с санкции президента, получили почетное прозвище «летающих тигров».

После нападения японцев на Перл-Харбор 7 декабря 1941 г. США объявили Японии войну, и китайско-американский союз получил окончательное оформление. Опираясь на него, китайское правительство добивалось расширения американской помощи. 7 февраля 1942 г. Сенат и Конгресс США одобрили законопроект о новом займе Китаю в размере 500 млн долларов. Чан Кайши остался очень доволен этим решением и заявил, что оно ярко свидетельствует об уважении народа США к Китаю[729]. Вплоть до победы над Японией в августе 1945 г. США в общей сложности предоставили Китаю военную помощь на сумму в 840 млн долларов, в том числе самолетов, танков и вооружений на 520 млн. Американская поддержка вдохновляла китайцев на борьбу с японским агрессором и сыграла огромную роль в их антияпонской войне. Таким образом, курс на сближение с США в конечном счете оказался для Китая весьма продуктивным и эффективным.

Однако превращение Китая и США в союзников не снимало ряда противоречий между ними, которые порой перерастали в конфликты. Центральной фигурой этих трений выступил американский генерал Джозеф Уоррен Стилуэлл, начальник штаба китайской правительственной армии. Он прибыл в Китай в начале марта 1942 г. и сразу был направлен в Бирму командовать китайским экспедиционным корпусом. Отправляя Стилуэлла в эту командировку, Чан Кайши отметил важность для Китая бирманского ТВД, результаты операций на котором «повлияют не только на состояние духа армии, но и на психологическое состояние всего китайского народа». Несмотря на рекомендацию Чана придерживаться в Бирме «консервативной стратегии»[730], Стилуэлл следовал своему собственному активно-оперативному плану, целью которого стал захват Янгона (тогда – Рангуна). Принятая американским генералом тактика испортила его репутацию в китайских правящих кругах и вызвала их скрытое противодействие. Дело кончилось жестоким поражением войск под его командой в первом же бою. При этом Чан Кайши приписал провал Стилуэллу, а Стилуэлл – Чану. Действительная причина разгрома крылась в том, что Америка и Китай придерживались на поле боя несхожих оперативно-тактических принципов.

Дальнейшие разногласия и трения со Стилуэллом заставили Чан Кайши отказаться от услуг американского военного советника и в 1944 г. потребовать его отзыва на родину. Отчасти эта коллизия явилась следствием неравноправного характера китайско-американского сотрудничества – как отметил американский историк Уоррен Коэн, Китай стал для США «союзником славным, но только второразрядным!»[731]. Благодаря этому взаимные разногласия в проведении военного курса Китаю и США преодолеть так и не удалось.

Новый, уже равноправный договор между США, Великобританией и Гоминьданом был подписан 11 января 1943 г. Таким образом, Китай сбросил с себя оковы столетних неравноправных договоров с великими державами. Это событие стало заметной вехой в новейшей истории международных отношений. Китайская дипломатия стала полноправным конструктором послевоенного миропорядка, активным участником подготовительных работ по созданию Организации Объединенных Наций – ООН.

В апреле 1945 г. от имени Китая, Великобритании, СССР и США была созвана конференция в Сан-Франциско. Китай предложил, чтобы непостоянные члены ООН выбирались по географическому принципу в надежде, что малые страны, таким образом, получат более справедливое представительство и что традиционное представление о влиянии государства, исходя исключительно из его военной мощи, будет ослаблено. В конечном счете это предложение было принято и записано в Устав ООН. Китай не остался в стороне и при обсуждении вопроса о статусе мандатных территорий, настаивая на сохранении их автономии и при введении международной опеки. Хотя это предложение вызвало ожесточенные споры, в конце концов оно также было закреплено в соответствующей главе Устава ООН. Все это продемонстрировало приверженность Китая к справедливости в международных отношениях, подчеркивало его весомый вклад в создание послевоенного миропорядка.

Армия и народ Китая продемонстрировали стойкость и упорство в борьбе с японским агрессором, которая заняла долгие восемь лет – значительно больше, чем война с нацизмом на европейском театре. Таким образом, Китай внес заметный вклад в общую мировую антифашистскую войну. Это, в свою очередь, явилось основой для активизации Китая и на международной арене. Государство Гоминьдана сумело заручиться помощью СССР и США и их поддержкой в деле отражения японской агрессии, международный статус Китая был повышен. Но основной итог внешнеполитической деятельности Китая в годы антияпонской войны заключался в том, что правительству Гоминьдана удалось сбросить столетнее иго неравноправных договоров, тяготевшее над Китаем, и выступить полноценным участником создания нового послевоенного мироустройства.

Как известно, в 1930-е годы в структуре отношений между Западом и Востоком произошли резкие перемены. Япония осуществила серию агрессивных акций на Дальнем Востоке, что послужило первопричиной ее вооруженного конфликта с Китаем. В 1931 г. захват японской Квантунской армией Шэньяна после так называемого «инцидента 18 сентября» дал старт к завоеванию японским агрессором северо-востока Китая. В январе следующего года японцы попытались овладеть Шанхаем. Весной 1932 г., поддержав бывшего императора Цинской династии Пу И, они приступили к созданию марионеточного государства «Маньчжоу-го» с одновременной оккупацией северо-востока Китайской Республики. К середине 1930-х годов в Токио созрели планы захвата и северного Китая. Японская агрессия не только грубо нарушала суверенитет Китая, но и ущемляла интересы СССР[732]. В Токио «Маньчжоу-го» отводили роль плацдарма для дальнейшей экспансии Японии на север с целью «оккупации советских территорий в прибрежных районах» – в этом заключался стратегический план японского агрессора[733]. В СССР вполне осознавали японскую опасность[734]. Таким образом, в середине 1930-х годов Япония превратилась в источник военной угрозы и для Китая, и для СССР.