Общий вклад в победу над гитлеризмом зафронтовых формирований 4-го Управления НКВД-НКГБ УССР составил 26 тыс. убитых и раненых, 3329 пленных, 6747 разоруженных военнослужащих противника, 25 ликвидированных генералов и высокопоставленных чиновников окупационных властей, 121 сотрудник спецслужб Германии и ее союзников. Из строя вывели 15 военных заводов и 23 предприятия, 6 электростанций, 27 складов, 92 железнодорожных и 41 шоссейный мост. Было подорвано 242 эшелона (до 2500 вагонов), 5 бронепоездов и платформ, уничтожено 43 самолета, 135 танков, 115 орудий и минометов[676].
По оценке начальника Главного разведывательного управления ГШ генерал-лейтенанта И. Ильичева, добытые зафронтовой разведкой Украины сведения о вооруженных силах врага в большинстве случаев подтверждались ходом событий и расценивались как «весьма ценные»[677]. Во второй половине – к концу 1944 г. партизаны Украины и местные патриоты-антифашисты, совместно с зафронтовыми группами НКГБ на территории освобождаемых Украинской ССР и Восточной Европы приковали к себе до 20 дивизий вермахта, 6–10 дивизий войск СС, 8 венгерских, 4 румынских, 4 хорватские дивизии, кавалерийский и охранный корпуса[678].
На завершающем этапе войны происходит «реанимация» подразделения внешней разведки – согласно директиве НКГБ УССР от 28 июля 1944 г. № 1395/С создали Первое управление наркомата. Закономерно, что на комплектование разведки сразу же направили большую группу оперативников 4-го Управления (с которым разведка тесно взаимодействовала)[679].
Функциональная структура 1-го Управления свидетельствовала о качественном возрастании не только оперативно-войскового, но и геополитического значения украинских земель в послевоенных политических процессах, территориальном переустройстве и усилении влияния СССР в Восточной Европе, которая в рамках консенсуса Ялтинско-Потсдамской международно-правовой системы была передана в сферу влияния Москвы.
В составе 1-го Управления (63 штатные единицы) первый отдел (13 должностей) вел разведку на территории Чехословакии и отвечал за разработку украинской и другой политической эмиграции. Второй отдел (14 штатных единиц) сосредотачивался на работе по Польше и в Германии, третий (15 должностей) – специализировался на сборе информации по Румынии, Венгрии и о балканских странах[680].
Основной задачей с позиций Украины считалось ведение разведки на территории смежных стран – Польши, Чехословакии, Румынии, Венгрии и Германии. Кроме того, предусматривалось учитывать и поставленные в директиве НКГБ СССР от 24 июня 1943 г. № 24 задачи разведки по отношению к Англии, США, Турции[681].
Таким образом, масштабная разведывательно-диверсионная деятельность зафронтовых оперативных формирований органов госбезопасности Украинской ССР, сопровождавшаяся качественным усовершенствованием оперативного искусства, нанесла ощутимый урон боевому и военно-экономическому потенциалу агрессора, вынудила его отвлечь значительные войсковые и полицейские силы на карательные операции, охрану коммуникаций и военных объектов. Была собрана важная информация военного, военно-политического характера, что способствовало результативности боевых действий Красной Армии по освобождению Украины и стран Восточной Европы.
Особое стратегическое значение имели собранные разведкой НКГБ УССР сведения о социально-политическом положении в странах Восточной и Центральной Европы, на Балканах, создание информационных позиций и оперативных возможностей для советского влияния на процесс послевоенного политического переустройства освобожденных от гитлеризма стран, подведения геополитических итогов войны, их международно-правового оформления. В частности, это способствовало дипломатическим усилиям на Ялтинской международной конференции, закреплению в составе Украинской ССР и СССР земель Западной Украины, а также передаче им Закарпатского края 29 июня 1945 г.
Успехи спецслужбы стали и вкладом в международно-правовое оформление целостности Украины в составе ее этнических земель, ее вхождение в ООН в качестве одного из ее основателей. В свою очередь, эпохальные результаты победы над нацизмом народов СССР и Объединенных наций стали фундаментом украинской государственности, их ревизия или забвение чреваты не только оскорблением памяти не менее 8,5 млн. погибших от рук агрессоров жителей Украины, но и несут прямую угрозу сохранению ее государственно-правового статуса.
О. В. Сдвижков. Освободительная миссия Красной Армии во Второй мировой войне в кинематографической ретроспективе[682]
Летом 2014 г. Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) провел опрос на тему «Великая Отечественная война – в рассказах и фильмах». Авторов интересовало, знают ли россияне об участии своих родственников в войне, говорят ли о ней в семьях и каким образом люди в течение последнего года «соприкасались с военной историей»[683].
По данным опроса, 88 % опрошенных знают об участии их родственников в Великой Отечественной войне, а говорят о ней в семьях 69 % граждан. При этом 42 % опрошенных из рассказов и семейных архивов хорошо осведомлены о жизни своих родственников в то время. 31 % не знает подробностей их жизни, у 15 % близкие погибли или пропали без вести и об их судьбе ничего не известно, а 6 % указали, что ничего не знают об участии их родственников в войне. Т. е. более половины россиян не имеют источников информации о войне внутри своих семей.
Хотя о войне говорят в 69 % семей, часто – только в 15 %, и их доля за 10 лет значительно сократилась (2005 г. – 25 %), а в 29 % эта тема практически не затрагивается (причем среди людей 18–24 лет – 45 %).
Книги о войне читали в течение года 30 % россиян, чаще это пожилые люди (36 % среди людей старше 60 лет и 21 % среди 21–34-летних). Общались с ветеранами – 35 %, посещали мемориалы, музеи, места боевой славы – 30 %, могилы погибших воинов – 28 %. В то же время кино о войне за предшествующий год смотрели 86 % респондентов. Таким образом, для современных россиян кинематограф является наиболее значительным источником информации о Великой Отечественной войне. Чем дальше мы удаляемся от тех событий, тем, вероятно, значительней будет его роль.
Процесс пересмотра роли СССР в освобождении Европы от фашизма, значительно активизированный в 1990-е годы, в 2000-е достиг кинематографа. Вслед за исторической публицистикой в ряде фильмов Красная Армия превращается в бессмысленную агрессивную толпу, а солдат-освободитель – в истеричного насильника. Конечно, среди героев подобных фильмов есть исключения, такие, как капитан «Горыныч» в фильме «4 дня в мае» или майор Андрей в фильме «Безымянная. Женщина в Берлине», что лишь подчеркивает правило. Складывается впечатление, что авторы просто переодевают в военную форму героев бандитских сериалов «90-х».
Ветеранов той войны становится все меньше, и все меньше возможностей расспросить, каким на самом деле был советский солдат. Остаются фильмы, снятые после войны. Здесь можно возразить, что те фильмы снимались в условиях господства одной идеологии и жесткой цензуры. Это так, но вся русская классическая литература создавалась в подобных условиях. Кроме того, послевоенные фильмы снимались людьми, многие из которых сами прошли войну, да и все зрители были фронтовиками или их родственниками и знакомыми.
Фильмов, посвященных исключительно освободительной миссии Красной Армии, немного, но эпизоды, показывающие поведение советских солдат в Европе, встречаются во многих фильмах о войне.
