В другой раз я был уже умнее и полностью разделся перед трансформацией в волка. Не очень удобно, но что поделать. Волшебную палочку естественно приходилось оставлять вместе с одеждой, да и о любом колдовстве в звериной шкуре приходилось забыть.

Едва закончились выходные, я предпринял поход в Запретный лес, но уже в новом обличье. Представляю, какая со стороны была бы забавная картина, если бы кто увидел. В замке превращаться я не рискнул. Волк не собака. Заметь кто, и начнется такой переполох… Вот и пришлось мне раздеваться в кустах неподалеку от Запретного леса. На улице, я напоминаю, зима, а раздеваться пришлось догола. Волк в боксерах или майке выглядел бы несколько странно.

Первый выход был просто разведкой. Глубоко в лес я не лез и был очень осторожен. Последняя встреча с Хагридом и так едва не добавила мне седых волос. В волчьем обличье я и вовсе не смогу защищаться. А служить ковриком или декоративным украшением на стене мне не хочется. Нет, лесничий любит зверюшек, но вдруг для меня сделает исключение?

Выход прошел гладко. Разъяренный Хагрид по сугробам не носился, Дамблдор поисковые партии в лес не отправлял. Да и вообще моя отлучка осталась незамеченной…

Отвлекшись от размышлений, я потянулся и почесал лапой за ухом. Здорово! Вот уж не думал, что это так приятно. Я снова посмотрел на след зайца и жадно втянул носом воздух. Может ну его этого Дамблдора с его тайнами? Это же так прекрасно побегать по лесу, загнать дичь, почувствовать на языке теплую кровь и услышать хруст костей добычи.

Тут со стороны Хогвартса в небе появилась яркая алая точка. Феникс! Я поднял морду к небесам, с трудом подавив в себе желание завыть на бледный диск луны. Меня охватил азарт и какое‑то почти хмельное опьянение. Но оно не затуманивало разум, а наоборот — будоражило кровь, заставляя ее быстрей бежать по жилам. Охота! Наконец то охота!

Яркая точка пролетела надо мной, я бросился следом, высунув от усердия языка.

Не помню, сколько я так бежал. Наверное, достаточно долго, потому что даже волчий организм стал уставать. Наконец звезда начала снижаться и скрылась за деревьями. Я припустил еще быстрей в ту сторону. Где‑то двадцать минут спустя между деревьев показался яркий свет. Опустив голову к самой земле, я стал осторожно красться вперед, прячась в тенях.

Большая поляна в центре леса была объята пламенем. Снег растаял в воду, а вода тут же испарилась. Трава? Судя по темным пятнам, она тут уже давно не росла. Пламя бушевало неистовым огненным вихрем, жар чувствовался даже здесь на отдалении в тени опаленных деревьев. В центре поляны танцевал огнеперый феникс, в своей истинной форме. Не та раскрашенная под павлина курица. А подлинный феникс! Чей огонь подобен небесному светилу. Дитя солнца! Гнев небес! Огромная, гордая и величественная птица. Редкому счастливцу довелось видеть танец феникса. Тот, кто его видел, не забудет уже никогда, но не сможет его описать. Ни в одном человеческом языке не хватит слов соткать картину этой огненной феерии. Каждое перышко — язык пламени. И это пламя словно жило какой‑то своей собственной жизнью. Я смотрел словно завороженный, не в силах оторвать взгляд. Наконец пламя полыхнуло особенно ярко. Оперенье феникса вспыхнуло, роняя даже не искры, а настоящие огненные шары. Величественная птица полностью скрылась в пламени. Миг, другой. Пламя спало, и в центре выжженной поляны оказалась обнаженная девушка. Она шла по выжженной поляне, все еще покрытой жадными языками огня, наступая голыми ступнями на раскаленные угли и не чувствовала ни жара ни боли. Да и само пламя словно оберегало ее.

Волчьим глазам хватило света, чтобы внимательно разглядеть лицо девушки. А она неплохо выглядит для своих‑то лет. Мои безумные догадки получили подтверждение. На поляне была Ариана Кендра Дамблдор давно погибшая сестра директора Хогвартса…

Новая вспышка огня. Пламя разошлось во все стороны от Арианы и погасло у самого леса, но все же ветки деревьев вздрогнули от волны теплого, почти горячего воздуха. По моей шкуре закапала весенняя капель. Это в феврале то месяце! На поляне вместо девушки снова появился феникс. Уменьшившись в размерах вновь до состояния откормленной курицы, он поднялся в воздух и полетел обратно в Хогвартс.

Некоторое время я стоял все еще завороженный увиденным танцем феникса. Затем мне прямо на нос упала холодная капля, разом вырывая меня из гипнотических воспоминаний. Фыркнув и помотав головой, я встряхнулся всем телом, избавляясь от мокрых капель на шерсти. Середина ночи, а мне еще возвращаться в Хогвартс. Да и поспать было бы неплохо, завтра снова на занятия. Никогда мысль бросить Хогвартс не была настолько заманчива как сейчас. Увы, но это пока невозможно. Как это не странно, но Хогвартс это второе по безопасности место после моего мэнора. Дамблдор считает, что я полностью под его присмотром, короткие отлучки не в счет. Конечно, Волдеморту я был бы более полезен "на свободе". Шпионов и сочувствующих среди учеников у него полно. Может и без столь теплых, как у меня, отношений с директором. Но какой смысл мне в свободе под крылышком у Волдеморта? Надеяться на то, что меня оставят в покое, теперь не приходится. Я слишком засветился, пути назад уже нет.

Да, школа пожирает львиную долю моего времени и несколько сковывает пространство для маневра. Но она же позволяет в те оставшиеся крохи действовать не вызывая особых подозрений.

С этими мыслями я и двинулся в обратный путь, чтобы неподалеку выхода из леса напороться на Хагрида…

Все произошло совершенно неожиданно. Никакое волчье обоняние или мое чутье на опасность мне не помогли. Вот я бегу себе спокойно по лесу, загребая брюхом сугробы, а вот мне дорогу преграждает громадная тень с арбалетом наперевес.

Хагрид склонился ко мне и вытянул вперед левую руку.

— Ну же малыш, иди сюда. Не бойся! У меня есть для тебя что‑то вкусненькое, — пробасил он, опустив арбалет. В протянутой ко мне руке был один из его печально знаменитых кексиков.

В Хогвартсе ходят упорные слухи, что падение оного на голову, сравнимо с падением кирпича. Не имею ни малейшего представления, откуда взялся этот слух. И кто проводил подобные эксперименты. Впрочем, если вспомнить одну любознательную ученицу и двух ее друзей, не отягощенных интеллектом…

Не особо задумываюсь что делаю, я придирчиво обнюхал подношение. А пахнет ничего так. Аккуратно прихватив кексик с руки лесничего, я в один миг его проглотил. Хм, есть можно. Это даже вкусно и не особо жестко. Видимо своим гостям Хагрид скармливает то, что не съели его "милые зверюшки".

— Хороший мальчик.

Хагрид потрепал меня по голове, словно какую‑то собаку. После чего он бесшумно скрылся в темноте.

Если бы волки могли пожать плечами, я бы наверное так и сделал. Все произошло настолько быстро и внезапно, что я даже испугаться не успел. Похоже, моя будущая карьера в качестве половичка отменяется. Не могу сказать, что я этому не рад. Однако стоит убираться из этого леса как можно скорей. Кто знает, что взбредет в голову этому сумасшедшему лесничему. Собаки у него еще нет, а ну как решит завести себе вместо нее ручного волка?

Где‑то полчаса спустя я был уже в своих комнатах. Где без особого успеха пытался уснуть, накачавшись против возможной простуды бодроперцовым зельем — навыком быстрого одевания на морозе я не владел. Спать совершенно не хотелось. Устроившись сидя на кровати, я погрузился в размышления.

И так, горячо любимый Дамблдором феникс — это его сестра Арииана Дамблдор. Новость не то чтобы неожидаемая, но все равно крайне мало понятная. Зачем Дамблдору понадобилось сотворить такое с собственной сестрой? Как ему вообще это удалось? Почему он столь тщательно это скрывает? И главное — как эту информацию мне теперь использовать?

Был небольшой соблазн сообщить все Волдеморту, а дальше пусть он сам действует. Раскапывание чужих тайн весьма неблагодарное занятие. Пока ты их там копаешь, тебя самого могут закопать. Но что мне это даст? На самую страшную тайну директора это никак не тянет.