П. Меньков
* * *
Святое дело воспитания (в институтах) вверено каким-то действующим, уксусным, прокислым дамам казенного характера, к которым можно чувствовать только апатию.
Н. Помяловский
* * *
Школа наша внутренне разложилась: в ней нет закона, почти упразднено учение. Необходима реформа ее, особенно в смысле дальнейшего облегчения в действительности — полного упразднения учения и большего разнообразия предметов обучения, нам нужна школа не «легонькая и веселенькая», а требуется упорядочение средних учебных заведений путем усиления занятий, правильно ведомых подготовляемыми учителями, водворения в ней прочной дисциплины на почве строгой законности.
Н. Нахимов
* * *
Умственный паразитизм вообще распространен в нашей средней школе; готовые правила и выводы, услужливый учитель и учебник, где есть все, чего требует экзаменатор, стали стеной между учеником и Божьим миром; за этой стеной ученик ничего не видит своими глазами, не соображает своим умом; его память воспринимает только чужие наблюдения, чужие обобщения, чужие правила, чужие мысли. Ничего своего — вот девиз такой школы и такой учебы. Умственное рабство — вот ее результат.
В. Вахтеров
* * *
Курс наших гимназий чисто схоластический, а гимназическая наука находится в полной коллизии с университетской: характерно, что профессор в вступительных лекциях рекомендует своим слушателям-новичкам прежде всего забыть то, что ими вынесено из гимназии. Гимназия не приучает к труду, не внушает любви к нему, любви к науке. Гимназическая наука не завлекает никого; сухая, застывшая чуть ли не в кристаллической форме, она отвращает от труда, она приучает к формальному, а то и мошенническому отношению к своим обязанностям, к своему труду. Теряется всякое идеальное отношение к жизни, приобретается пошлое мировоззрение, и из стен гимназии выходят люди, зачастую глубоко развращенные, несмотря на всю ту прописную мораль, которую им преподносят равнодушно, но настойчиво с гимназической кафедры.
В. Эвальд
* * *
Подумать только, что программа гимназии, надлежаще составленная и преходимая, — она ведь включает в себя все самое гениальное и исторически-всемирное, что есть у человечества, и что поглощало гении Колумба, Галилея, Ливия, Геродота, Архимеда, апостолов. Но мы из всего этого сделали «волапюк»[54], рвотное. И сетовали, когда учеников рвало. И брызги рвоты летели на нас, на родителей, на школу.
В. Розанов
* * *
И в самом деле, разве нельзя назвать тяжело больной нашу среднюю школу? Это какое-то полуразвалившееся здание, которое одновременно и чинят и достраивают без всякого плана…Получается нечто бесформенное. Говоря без аллегорий, из средней школы и доселе продолжают выходить молодые люди, не приобретая дисциплины ума, с какими-то обрывками знаний, нередко полуграмотные, затрачивая на получение такой жалкой выучки массу драгоценного капитала — молодые годы и здоровье. В воспитательном отношении эта школа дает еще меньше: отвращение к труду и к серьезному знанию, ненависть к учителям и воспитателям к крайнему сожалению, не всегда незаслуженная, презрение к власти и, наоборот, податливость ко всяким внушениям проповедников безвластия, беспорядков, насилия, которые простирают им руки, едва абитуриенты переступят за порог высшей школы.
Не в лучшем положении и эта школа. Уже давно университеты стали у нас очагами хронически повторяющихся волнений, которые делаются все интенсивнее и интенсивнее. Учиться некогда: едва откроется университет после летних каникул, как уже начинаются подготовления к беспорядкам, а там наступают и самые беспорядки. Небольшой отдых во время рождественских праздников, каникул — и опять повторяется то же. Можно подумать, что в русские университеты поступают не для учения, а для волнений.
А. Закревский
ГРАМОТНОСТЬ
* * *
Русская грамматика есть искусство говорить, как никто не говорит, и писать, как никто не пишет.
О. Сенковский
* * *
За редкими исключениями, грамотные люди наши мало умны, а умные люди — мало грамотны.
Кн. П. Вяземский
* * *
Немногие даже и между грамотными умеют читать. Есть такие читатели, которые от себя причитывают к прочитанному, так что часто эти причитывающиеся проценты превышают самые капиталы.
Кн. П. Вяземский
* * *
Грамотность по себе не есть просвещение, а только средство к достижению его; если же она употреблена будет не на это, а на другое дело, то она вредна… Не думаю, чтобы следовало принимать какие-либо меры для лишения народа грамотности, но может быть не для чего в настоящую пору слишком старательно распространять ее, заботиться об ней исключительно, видеть в ней одно благо и спасение… Сделав человека грамотеем, вы возбудили в нем потребности, коих не удовлетворяете ничем и покидаете его на распутье. Два ближайшие к народу сословия, к сожалению грамотные, подают этому гибельный пример.
В. Даль
* * *
В некоторых захолустных раскольничьих сектах грамотность в течение веков не дала ни искорки света, а послужила только к самому странному искажению истины и к извращению нравственности.
В. Даль
* * *
Мы разумеем под грамотностью не одно умение читать и писать, а воспитание в страхе Божьем, по коренным русским началам. Трактирное, лавочное, лакейское умение читать и писать не приносит никакой пользы, а разве вред.
М. Погодин
* * *
Точно будто наш народ читает что-нибудь, — есть ему время.
И. Аксаков
НАУКА[55]
* * *
Наука в России не в авантаже обретается.
Петр Великий
* * *
Ваш университет совершенно безжизненное тело, и о движении его и догадываешься только, когда идешь мимо и видишь сквозь окна, как профессора и жены их переворачивают на солнце большие бутылки с наливками.
И. Дмитриев
* * *
Долгое еще время будут непонятны в России и несообразны с нашим духом чрезвычайно отвлеченные умствования новых немецких философов. Состояние русского общества не таково, чтобы членам оного можно было погружаться в хаос мыслей, иногда исполинских, часто остроумных, но бесплодных в приложении. Нам нужны предметы, так сказать, осязательные[56].
А. Пушкин
* * *
Разве в русском обществе наука и ум до последнего времени были в чести?.. Разве наша наука не была у нас жалким пересаженным растением?
И. Аксаков
* * *
Долго думал я, читая и беседуя об екатерининском времени, отчего тогда было такое обилие в примечательных людях по всем отраслям государственного управления… Никакой другой причины не нашел я важнее этой: у всех их была одна наука — Россия, этой науке учились, учились они от молодых ногтей, и за то узнавали ее превосходно, а мы учимся всем наукам, а к России обращаемся после всех, когда наступает время действовать, а не учиться!
М. Погодин
* * *
В полтораста лет после Петра мы не убедились, что наука полезна. Какое разительное доказательство нашего варварства[57].
М. Погодин
* * *
