– Где-нибудь в изоляции?

Он скорчил гримасу.

– Мы можем выжить на крови животных, если она у нас есть. Это не очень приятно, хотя иногда необходимо, например, когда Возлюбленная разделена со своим Темным. Но этого не случится с нами.

Я рассеянно поигрывала пальцами вилкой, пытаясь проанализировать свое нежелание.

– Пия, любовь моя, ты колеблешься. Ты ранишь меня. Может быть, ты предпочитаешь Кристоффа? – спросил Алек, отодвигаясь.

Его нефритовые глаза были заполнены болью.

– Нет, конечно же, нет. – Я пала ниже, чем змеиное брюхо – здесь был вполне приятный мужчина, мужчина который заботился обо мне, тот, кто я знала, пытался изо всех сил помочь мне, и я из-за чего-то отвергала его? Кристофф? Я мысленно покачала на это головой. Я не нуждалась в Кристоффе. Я, может, и не была смертельно напугана, что он убьет меня, но в нем была какая-то тьма, что любому сулила беду. Также, я не колебалась и в пользу Маттиаса. Итак, почему же я в данный момент не позволяла Алеку того, что он хотел?

– Это из-за меня, – сказал Алек, отстраняясь от меня как физически, так и эмоционально. – Я потерпел неудачу в завоевании твоего сердца, тогда как ты получила мое.

– Ситуация с Кристоффом, – сказала я, использую слабые оправдания, – это…

– Неважна. Ты чрезмерно беспокоишься, что я виню тебя, любимая. Это не так. Я знал Кристоффа долгое время. Он забрал у меня многих женщин. – Губы Алека изогнулись в кривой улыбке. – И я должен вернуть комплимент, но ты не должна обманываться. Ты моя… если пожелаешь ей быть.

– Думаю, что это самая сладостная вещь, которую кто-нибудь когда-нибудь говорил мне. Я невероятно польщена, но после прошлой ночи… ладно, думаю мне нужно браться за такие вещи немного медленнее. Ты мне нравишься, Алек. Сильно правишься. И если ты действительно хочешь… – я сделал неопределенный взмах рукой, – …за неимением лучшего слова, закуси мной, вперед.

Его улыбка была с оттенком сожаления.

– Я должно быть слишком тороплю тебя, не так ли? За что прошу прощения, и мы будем, в самом деле, продолжать медленнее, если таково твое желание. Ты должна простить меня за то, что я был нетерпелив, любовь моя, но когда живешь так долго, как я, то имеешь мало терпения, если тебя заставляют ждать.

Я открыла рот, чтобы возразить, но он заставил меня замолчать быстрым поцелуем.

– Нет, ты права. У тебя должно быть время. И я буду счастлив, дать тебе его, но я сильно оголодал по тебе, и так как ты сказала, что я могу…

Он подождал пока официантка, что была в пределах видимости, уйдет, прежде чем вернуться к точке за моим ухом.

– Ты не представляешь, как сильно я ждал это мгновение.

Я стиснула край стола, подбадривая себя, как будто для укола, разрываясь между желанием убежать и виноватым чувством долга.

Боль, когда она пришла, то почти немедленно закончилась. Алек отдернулся с удивленным взглядом на лице и кровавым пятном на губах, которое он быстро стер.

– Что-то не так? – начала говорить я, но именно в этот момент, несколько вещей произошли в урагане событий.

Два человека, что медленно шли в нашу сторону, остановились, один из них указал на нас и воззвал:

– Темный!

Официантка, услышавшая это, уронила свой поднос и, выхватив острый столовый нож, перепрыгнула через стол, делая выпад в нашу сторону.

Алек вскочил на ноги и дернул меня за себя, буквально волоча позади стола. С одной стороны от меня возникло небольшое мерцание, превращаясь в фигуру Марты, которая ухватилась за меня неосязаемыми руками.

– Пия! Вы должны идти! Иларги нашел нас! Он забрал Джека, моряка, и сейчас пытается добраться до Карла.

– Держись сзади! – приказала я Марте, что было крайне глупо, потому что никто кроме меня не мог ее видеть, не говоря уже о том, чтобы причинить ей вред.

– Свет должен очистить его! – человек выкрикнувший предупреждение об Алеке, окликнул своего спутника и официантку, окружающих нас. – Мы должны забрать его, чтобы очистить!

– Беги! – сказал Алек, извлекая пистолет из своей куртки. Он сунул свой мобильный мне в руки. – Если меня схватят, Кристофф поможет.

– Но…

– Беги, любовь моя! – Он оттолкнул меня в сторону, когда махнул оружием на троих окружавших его. Другие люди в ресторане, поднятые как по тревоге этой сценой, повскакали на ноги при виде оружия, устремляясь к двери с разнообразными криками и угрозами.

– Я не собираюсь оставлять тебя, – мягко сказала я, оценивая трех человек, которые теперь настороженно глазели на пистолет Алека. Я не узнала их, что означало, что и они, скорее всего, не знали, кем я была. – Если я смогу объяснить им кто я…

– Не глупи – они убьют тебя прежде, чем ты сможешь извлечь хоть слово из своего рта. Уходи отсюда сейчас же, пока можешь.

– Ты не понимаешь, – сказала я, вынужденная объяснять, что в глазах Братства, я была новой Зорей. – Если ты позволишь мне поговорить с ними…

– Иди! – проревел он и бросился вперед, сбивая двоих из трех людей Братства. Официантка рванула ко мне с разъяренным взглядом в глазах, тем, что в сочетании с острым ножом в ее руке, вырастил у меня крылья. Я перепрыгнула клубок катающихся по полу мужчин и рванула к двери. Боль вспыхнула в глубине, когда официантка сделала выпад, нанося ножом рану на моей руке.

Она что-то вопила, но Алек, в предельном усилии, пнул ее одной из своих ног и послал ее в полет.

– Пия! – закричала Марта, убегая рядом со мной, когда я мчалась, как заяц, вниз по пешеходной дорожке, игнорируя изумленные взгляды прохожих. Я завернула за угол и направилась к деятельному центру площади, паника подстегивала меня к бегству.

– Пия, что все это было? – спросила Марта, когда я бросилась в закрытый переулок, что славился ларьками ремесленников и художников.

– Это долгая история, – выдохнула я.

– Вы должны идти, – завопила она, и я дернулась, падая на колени, прячась позади прикрытого брезентом штабеля коробок с безалкогольными напитками, что располагался рядом с продуктовой палаткой. – Джек, моряк, который все время искал ром, его не стало. Иларги забрал его. И теперь он вернулся за Карлом.

– Я не могу пойти прямо сейчас, – ахнула я, пытаясь набрать воздуха в легкие и подавляя дыхание до глухого хрипа, так, чтобы никто из преследователей не услышал его. – Я немного занята.

– Но вы должны! – в ее голосе звучали явные слезы. Я взглянула на нее, стоящую передо мной, как всегда прозрачную, но с ее лица рвалось страдание. – Иларги будет претендовать на душу Карла, так же, как он поступил с Джеком, если вы не остановите его.

– Они убьют Алека, если я не найду помощь, – сказала я ей, мое сердце разрывалось надвое.

Ее губы задрожали, когда новые слезы потекли вниз по ее лицу.

– Я люблю его, Пия. Я так сильно его люблю. Пожалуйста, спаси его.

– Но Карл уже мертв, а Алек… технически не мертв, я так думаю, но до сих пор…

Выражение, словно ее предали, в ее глазах, скрутило мое сердце.

– Марта, – сказала я, надеясь, что она поймет, но она остановила меня единым словом.

– Пожалуйста.

Я не могла повернуться к ней спиной. Я поклялась умирающей Анники, что приму ее обязанности, и я не могла проигнорировать эту клятву теперь, только потому, что Алек был в беде.

– Пошли, – сказала я, поднимаясь на ноги и осторожно всматриваясь вдоль линии торговцев. Никто, казалось, не обращал на меня никакого внимания.

– Спасибо, – сказала она с трепетом благодарности. – Мы должны поспешить. Иларги не отступит надолго.

– Алек прожил несколько сотен лет и не был пойман, – пробормотала я себе, когда мы мчались в сторону библиотеки извилистым путем мимо гуляющих туристов и покупателей. – Он и теперь не позволит им поймать себя. Я надеюсь.

– Поспешите, – уговаривала Марта, когда я притормозила на светофоре. – У нас нет времени.

Не знаю, что подумали библиотекарши, когда я бросилась сквозь дверь. Я мельком увидела только пораженные выражения лиц, когда дружески махнула им рукой, прежде чем направиться к задней части рабочей зоны.