Понимая эти обстоятельства, Ирод предпринял соответствующие меры, прежде всего посредством формирования новой преданной ему лично элиты. Это проявилось сразу после занятия Иерусалимаа в 37 году до н.э., когда по его приказу были репрессированы сорок пять главных приверженцев свергнутого царя Хасмонейской династии Антигона II и конфисковано всё их имущество. Нет никакого сомнения, что это были члены традиционного высшего государственного совета — «синедриона». Весьма вероятно, что среди них были те, кто 10 лет назад пытался осудить Ирода за его самовластные действия в Галилее. Поскольку общая численность членов этого совета составляла 71 человек, то чистка была проведена весьма основательно, а на освободившиеся места были назначены угодные царю люди, в верности которых он не сомневался. В результате значение этого ранее влиятельного совета было сведено до минимума причём сфера его деятельности была ограничена толкованием религиозных предписаний. Даже председатель совета назначался теперь царём и его советниками.

Другим важнейшим мероприятием царя была коренное изменение роли Первосвященника и порядка его назначения. Собственно говоря, уже претензии Хасмонеев на пост Первосвященника были не совсем законными, поскольку они принадлежали к низшей категории потомков колена сына Иакова — Левия — «левитам», в то время как по закону Первосвященниками могли быть когены — представители высшей категории потомков колена Левия — потомки брата Моисея Аарона. Несмотря на протесты фарисеев, такой порядок сохранялся в течение многих лет правления династии, тем более, что Первосвященник занимал свой пост пожизненно и одновременно являлся царём Иудеи. Ирод сразу же решительно изменил этот порядок, прежде всего, отказав представителям рода Хасмонеев в праве занимать этот пост (исключение было сделано для молодого брата его жены Мариамны — Аристобула). Решительно также отменялось наследственность при назначении нового Первосвященника — от отца к сыну и пожизненное занятие этого поста.

Согласно Иосифу Флавию, за время правления Ирода сменилось 7 (!) Первосвященников (все даты гг. до н.э.):

Если же рассматривать только тех, кто занимал пост продолжительное время, то Ханаиэль был, вероятно, действительно потомком когенов — Первосвященников, но при этом выходцем из вавилонской еврейской общины. Иисус сын Фавита, судя по талмудической литературе, был уроженцем египетской иудейской общины, из города Леонтополиса, где издавна существовал храм, построенный по образцу Иерусалимского Храма. Возможно, что он также был потомком линии Садока, Первосвященника Храма при Соломоне. Третий, Симон был сыном священнослужителя Боэта — уроженца Александрии Египетской. В общем, заметно стремление царя выдвигать на этот важный религиозный пост людей, не связанных с иерусалимской духовной элитой и даже из незнатных, по иерусалимским понятиям, фамилий. Тем самым Ирод добивался того, чтобы Первосвященник превратился в прямого подручника царя, которого можно было сменить по своему произволу. Например, задумав вступить в законный брак с дочерью священнослужителя Боэта Мариамной (тёзкой его первой жены), царь для повышения статуса будущего тестя назначил его Первосвященником, сместив прежнего. Такой порядок назначения и смещения Первосвященников сохранялся при жизни Ирода и его сына Архелая. Затем, уже снова под римской властью, как отмечает Иосиф Флавий, «форма правления стала опять аристократическая, причём управление народом было доверено Первосвященникам» (ИД. Т. 2. С. 170). Однако для снятия напряжения в отношениях со всеми слоями иудейского общества и, прежде всего, с высшими кругами и для возвеличивания своего имени среди иудеев диаспоры Ирод предпринимает неслыханное дело — коренную реконструкцию Иерусалимского Храма. Надо отметить, что восстановленный после возвращения из Вавилонского плена Второй Храм, судя по всему, был довольно невзрачным строением, весьма отдалённо напоминающим Храм Соломона, разрушенный вавилонянами в 586 году до н.э.

Строительство началось, согласно «Иудейским древностям» на 18-м году правления (в «Иудейской войне» — 15 году), то есть примерно в 20 году до н.э. Видимо, эффективная экономическая политика царя привела к накоплению соответствующих материальных ресурсов для столь великого строительства. Но, прежде всего, ему необходимо было убедить все слои тогдашнего иудейского общества, что это святое дело и никаких отступлений от законов Торы при обновлении Храма ни в коем случае не будет допущено. Царь понимал, что в противном случае были неизбежны народные восстания и бунты. С другой стороны, надо было объяснить римским властям, ревниво относившимся к всяким религиозным традициям, что создание нового роскошного Храма иудейского невидимого Бога не является претензией на соперничество с богами — покровителями Рима. Ведь тогда соперничество народов, как правило, воспринимали как борьбу между богами — их покровителями. Обе проблемы были крайне сложны, но иудейский царь блестяще с ними справился.

Прежде всего, перед началом строительства Ирод собрал народ и произнес речь, в которой красноречиво убеждал в необходимости возродить Храм во всём великолепии, каким он был во времена Соломона. Ранее, по его словам, это было невозможно, поскольку персидские владыки и македоняне (греки) запрещали строить Храм, равный по высоте и великолепию Храму Соломона. Конечно, приведенная Иосифом речь царя представляется литературным вымыслом. Однако последняя фраза кажется вполне достоверной, если не по форме, то по смыслу: «А так как я теперь, по милости Божией, правлю (самостоятельно), наслаждаюсь полным миром, у меня много денег и большие доходы, а главным образом, так как к нам расположены и дружелюбны римляне, эти властители всего, как говорится, мира, то я попытаюсь исправить ошибку прежних времен, объясняющуюся стеснённым положением зависимых людей, и воздам Предвечному дань благочестия за все те благодеяния, которыми он осыпал меня во время этого моего царствования» (ИД. Т. 2. С. 179). Характерно, что в этой речи содержался и прямой намёк на то, что цари Хасмонеи во время своего независимого правления не предприняли такого дела, хотя и провозгласили себя Первосвященниками.

Подготовка к возведению храма велась заранее, были подготовлены строительные материалы, средства тогдашней строительной техники, и, что особенно важно, самые искусные инженеры составили планы строительных работ. Имена последних мы, несомненно, никогда не узнаем, но невозможно отрицать то, что царь лично согласовывал и утверждал строительные планы. Для перевозки строительных материалов была предоставлена тысяча телег и наняты 10 тыс. самых искусных рабочих. Для строительства тех частей Храма, куда запрещено ступать мирянам, Ирод приказал обучить различным строительным специальностям тысячу священников.

Из описания строительства, подтвержденного археологическими исследованиями, следует, что практически произошла не реконструкция Храма, точнее, храмового комплекса, а строительство совершенно нового. Описание Иосифом внешнего вида отстроенного Храма в высшей степени носит восторженный характер: «Всё здание, подобно царскому чертогу, понижалось к краям, тогда как высшею частью являлась середина, так что её можно было видеть издалека на расстояние многих стадий… Входные двери и их карнизы были, наподобие входа в самый Храм, украшены пёстрыми занавесами, на которых были вышиты узорами цветы и которые свешивались со столбов. Сверху над входом свешивалась золотая виноградная лоза, ветви которой спадали вниз. Зрители поражались в одинаковой мере как величиной, так искусством этого украшения, равно как и ценностью употреблённого материала» (ИД. Т. 2. С. 180). Храм украшали многочисленные колонны, капители которых были выполнены в коринфском типа, поражавшими тонкостью работы. Крыши всех зданий и галерей были украшены рельефными изображениями, выполненными резьбой по дереву. Все внутренние помещения, перед котором находился алтарь, на которым совершались жертвоприношения, были отстроены священнослужителями в строгом соответствии с прежними установлениями для Храма Соломона, а сам Ирод не вступал туда, поскольку не принадлежал к колену Левия.