— Как только эта докторица датской закваски позволит моей заднице выбраться из лазарета, я немедленно этим займусь.

— Тебя больше никто не задерживает здесь, Сток, — сказал Хок. — Иди на мостик и попробуй дозвониться до этих парней по спутниковому телефону. Мы полетим туда, как только «Киттихок» заправят горючим.

— Гром и Молния, босс, вот что нам надо! — сказал Сток, отбрасывая покрывало и буквально выскакивая из кровати. — Бум! Клац! Бах!

Алекс встретил Эмброуза на палубе рядом с каютой. Он стоял у леера по левому борту, наблюдая за тем, как ныряют чайки, и глубокомысленно пыхал своей трубкой. На нем был шелковый халат с монограммой в виде красного трубопровода, который совершенно не подходил к красно-синим кожаным шлепанцам.

Его волосы стояли ежиком, будто он только что встал с кровати, — так в общем-то и было на самом деле.

Хок тихо подошел к своему другу, опустил руку на плечо, отчего тот аж подскочил, дернув ногами в воздухе.

— Привет, старик, — сказал Хок.

— О Господи! Алекс! — воскликнул Эмброуз.

— Только не говори мне, что ты не слышал о моем приземлении.

— Ну, я, э-э, только что проснулся и… — Он вынул два комка желтого воска из ушей. — Я, э-э, пользуюсь ими по ночам. Мой собственный храп, понимаешь ли, такой громкий, что будит меня.

— Ага, — сказал Алекс. — Я только что пришел от Стока, смотрел, как он поживает в лазарете. Я даже не могу передать, как благодарен за то, что сделали вы со Стокли. Это так…

— Ты не расстроен?

— О Господи, конечно же нет! Эмброуз, послушай. У меня просто не хватает слов, чтобы описать, что происходит в моем сердце. Сказать, что я вам глубоко благодарен, совершенно не то — это все равно что ничего не сказать.

Алекс положил руки на плечи Эмброуза и нежно сжал их. Конгрив увидел, что сейчас из глаз друга могут хлынуть слезы, но Алекс лишь моргнул и улыбнулся.

— Эмброуз, времени мало, и я должен сообщить тебе некоторые невероятные новости. Но сначала скажи, как дела? Росс сказал, тебя ранили!

— О Господи, да все в порядке. Только небольшое ранение в сердце — и все. Да ладно, шучу. Я был бы мертв, конечно, если бы Стокли не заставил меня надеть свой отвратительный жилет.

Хок засмеялся:

— Эмброуз, Вики жива.

— Что? — вскрикнул Эмброуз. — Как ты можешь такое говорить! Я хочу сказать, каким образом…

— Не спрашивай меня, как это произошло, я не знаю. У меня нет времени, чтобы размышлять над этим. Все, что я знаю, — она жива и взята в плен кубинцами. А именно генералом Мансо де Эррерасом.

— Братом адмирала Карлоса де Эррераса, человека, которого я арестовал.

— Точно. — Алекс взял друга за руку. — Давай быстренько прогуляемся по палубе и я расскажу тебе о своих ближайших планах. Богу угодно, чтобы я в течение часа снова улетел отсюда.

Алекс рассказал обо всем: о совещании на борту авианосца, о беседе с госсекретарем, о кассете Вики и его недавней беседе со Стокли. Они достигли кормы и устроились на удобной скамье.

— Гром и Молния? — Эмброуз вновь зажег свою трубку. — Мне определенно нравятся эти имена.

— Давай надеяться, что их дела соответствуют их громким именам.

— Да, — согласился Эмброуз. — Мы должны выпить за это. — Взяв в руки ближайший телефон, он сказал: — Конгрив на проводе, жаль, что побеспокоил. Принесите, пожалуйста, две «Кровавые Мэри».

— Я хотел бы присоединиться к тебе, — сказал Алекс, — но мы со Стокли летим на Мартинику, как только топливные баки «Киттихока» будут заполнены и все спецоборудование Стока погрузят на борт.

— Я очень рад за тебя, Алекс, — сказал Эмброуз. — Ты сделал большой шаг вперед, ступив навстречу прошлому. И, конечно, еще эти хорошие новости о Вики. Если кто-то и может спасти ее, так это вы двое.

— Мы выведем ее оттуда, — сказал Хок, напрягая челюсть. — Мне придется сделать копию карты сокровищ в случае, если придется козырнуть перед сеньором де Эррерасом.

— Должен сказать, Алекс, я никогда в жизни не видел тебя более счастливым.

— Я и сам это признаю. Я всегда воображал себя довольно беспечным типом. Но теперь… смотри, к нам летит Снайпер!

Стюард прибыл с заказом, коктейлем для Эмброуза, и попугай сел на плечо пожилого мужчины. Увидев Алекса, большая птица немедленно перелетела на вытянутое предплечье своего владельца.

— Хорошая птичка. Посмотри на себя, Снайпер, ты что-то сильно разжирел. Чем они тебя кормили?

— Я видел, как прошлым вечером он слопал целую банку белужьей икры, — сказал Эмброуз.

— Он заслуживает этого. Правда, Снайпер? Говоря это, я подразумеваю, что и ты заслуживаешь кое-чего, Констебль.

— Чего же, позволь спросить?

— Ты слишком переволновался за последнее время, я полагаю. Пока нас со Стокли не будет здесь, я хочу, чтобы вы с Сазерлендом пошли куда-нибудь и расслабились. Можете немного поиграть в гольф. Я знаю, как ты любишь это занятие, и чувствую себя виноватым, что так долго продержал тебя взаперти на своем корабле.

— Не говори глупостей, Алекс, — сказал Эмброуз. — Я наслаждался каждой секундой пребывания здесь! Изумительная поездка. Одна из лучших за всю мою жизнь.

— Я настаиваю, старина. Должно быть где-нибудь на этих островах поле для гольфа, достойное твоего могучего удара.

— Хорошо, в таком случае есть одно поле для гольфа, которое мы с Сазерлендом присмотрели. Но если исходить из того, что у нас есть немного свободного времени, конечно.

— Конечно же, у вас есть свободное время. Берите свои сумы и посохи и идите поиграйте немного. Хуже вам от этого не станет. Потом пусть мне пришлют счет.

— Ты очень щедр, Алекс.

— Ерунда. Как называется это поле? «Лифорд Кей Клаб» в Нассау?

— Нет, нет. Я имею в виду прекрасное старое поле в Доминиканской Республике. Оно носит довольно поэтическое название — Dientes de perro.

Алекс заложил вираж на левое крыло, и «Киттихок» скользнул вниз, в каньоны освещенных солнцем облаков.

— Это здесь, Сток? — спросил он.

Внизу, в зеленом пологе деревьев, показался небольшой просвет — несколько сот метров длиной. Эта вырубка в джунглях определенно не была изображена на карте Мартиники, разложенной на коленях Хока.

— Да, это то, что нужно, босс. Здесь обитают Гром и Молния. Видите ангар, покрытый виноградной лозой и всяким дерьмом, — там стоит их С-130. Их большая черная мать.

Алекс сделал круг и начал заход на посадку.

Только когда из-за деревьев показалось несколько джипов, он заметил хоть какие-то признаки жизни. Подъехав к полосе, оба джипа развернулись так, чтобы фары освещали ее.

— Значит, посадку разрешают, — услышал Алекс в наушниках слова Стока.

Десять минут спустя Алекс и Стокли тряслись на заднем сиденье одного из джипов, мчащихся по грунтовой дороге сквозь джунгли. Хорошо, что Сток запросил два джипа. Его профессиональные игрушки едва поместились.

— Подожди, сейчас посмотришь на их сборище, — сказал Сток. — Та еще компания!

Алекс наслаждался бушующими вокруг цветами. Их поездка походила на гонки по волшебному ботаническому туннелю. Орхидеи, бугенвиллеи и плюмерии. Баньяны и бананы. Красные, зеленые, желтые птицы перелетали с ветки на ветку и щебетали в кронах деревьев. Столбы солнечного света, водопады, наполняющие маленькие придорожные озерца.

Он находил тропическое великолепие Мартиники чрезвычайно пышным после сухой и редкой растительности Экзума и Багамов.

— А вот и старая крепость, — сказал Сток. — Она долгие годы находилась в полуразрушенном состоянии, пока ребята не купили ее. И не потратили все свободное время, чтобы отремонтировать старое здание. У них довольно здорово получилось, посмотришь сам.

На вершине одного из зеленых холмов, которые тянулись бесконечной вереницей к морю, стояла маленькая крепость. Должно быть, она построена в конце семнадцатого или начале восемнадцатого века, и наиболее вероятно, что построили ее англичане, думал Хок, разглядывая конструкцию с зубчатыми стенами и четырьмя сторожевыми башнями по углам.