Она встревоженно взглянула на него, когда он оставил детей в комнате и рванул в спальню.

Ничего, скоро настанет чудесное время. Он сделает их такими богатыми, что все эти мелочи перестанут что-либо значить. Забежав в спальню, он плюхнулся на кровать и снял трубку.

— Это Элвис, — сказал он.

— Ого, сам король рок-н-ролла! Какая честь для меня.

— В чем дело, Хулио?

— Я Иглесиас.

— Извини. Слушай, Иглесиас, я сейчас немного занят, поэтому…

— Ах вот как. Ты занят. Ну, тогда…

— Нет, нет. Я только имел в виду, что… ну, сейчас мне несколько неудобно разговаривать, понимаешь?

— С тобой всегда как-то неудобно разговаривать, Элвис. Тебе что, жена не передает наши послания? Мы ни хрена не слышали от тебя уже целую неделю.

— Может потому, что мне нечего говорить…

— Все в порядке?

— Все отлично.

— Ты правда готов?

— Правда. Такая же правда, как то, что белый медведь не гадит в лесу.

— Пардон? Что ты сказал?

— Я говорю, конечно же готов. Медведь готов. — Гомес, думая все время о плюшевой игрушке, засмеялся.

— Ну, тогда хорошо. Все хорошо. Мы уже близки к намеченной цели, Элвис. Очень.

— Очень близки?

— Да, амиго.

— Что ты имеешь в виду?

— Думаю, тараканам пора разбегаться из отеля. Понимаешь, о чем я?

— Да, понимаю. Пора освобождать номера.

— Верно. Но не сегодня. Когда придет время, я или Хулио свяжемся с тобой. RC у тебя?

— Да, у меня. В гараже.

— Помнишь, что нужно делать, когда тебе позвонят?

— Нажать маленькую кнопочку слева и, когда она начнет мигать, поставить время на тридцать часов.

— Отлично. Ты не настолько глуп, как говорит Хулио.

— Скажи Хулио, что я готов дать по его жалкой заднице в любое время.

— Я шучу, Элвис, расслабься. У тебя голос какой-то напряженный.

— Напряженный? С чего бы это он был напряженный? Я ведь каждый день убиваю по несколько тысяч человек.

— Такое ощущение, что у тебя еще дурные мысли за душой. Думаю, нам стоит об этом поговорить. Знаешь ли, деньги не будут выданы тебе до тех пор, пока ты не выполнишь наше задание в полной мере. Улавливаешь?

— У меня нет денег? Что, черт возьми, ты…

— Я этого не говорил. Деньги есть. Но их ты не получишь без пароля. Это цифровой код, который позволит тебе снять деньги со счета. Понимаешь, Элвис?

В этот момент Рита сунула свою голову в дверной проем.

— Дорогой, ужин готов. Ты можешь оторваться от телефона?

— Пожалуйста, дорогая! Дай мне секундочку. Я уже заканчиваю.

— Раз уж он к тебе дозвонился, скажи ему, что я обожаю его старый альбом, где он поет дуэтом с Вилли Нельсоном, — сказала Рита и хлопнула дверью.

Господи! Эта шпионская чертовщина его уже совершенно измотала. Он посмотрел на руку, в которой держал трубку, она снова тряслась.

— Послушай, Иглесиас, я свое дело сделал. Ваша биологическая бомба спрятана так, что ее никто на земле не сможет отыскать. Ты позвонишь мне, скажешь заветное слово, и все твои бактерии разбегутся из бутылки, как китайцы с подгоревшими штанами с пиротехнической фабрики.

— Хорошо, хорошо. Я уверен, ты нас не подведешь. Кроме того, тебе есть что терять.

— Я не стану рисковать миллионом, приятель, уж поверь мне.

— Речь не только о деньгах, сеньор.

— Что это значит, черт возьми?

— Если ты не сделаешь в точности — именно в точности того, что я тебе прикажу, если будет хоть малейший намек на глупость, трусость или сомнение с твоей стороны, ты потеряешь не только деньги, Гомес.

— Может, скажешь мне, что ты имеешь в виду?

— В Майами у тебя живет тетушка Нина. Она не будет страдать. Девятимиллиметровая пуля в затылок, и все. Однажды ее труп обнаружат в багажнике взятой напрокат машины на дне болота где-нибудь в Эверглейде.

— Ты…

— Потом, конечно же, есть твоя милая Рита. Но она будет последней. Перед тем как умереть самой, она будет лицезреть смерть двух ваших дочерей. Их имена — сейчас посмотрю… Тиффани и Эмбер. Сначала Тиффани, потом Эмбер, затем Рита. Они, в отличие от тетушки, будут умирать медленно. Соображаешь, Элвис?

— Думаю, ребята, вы там все обкурились. Наезжаете на меня просто, чтобы…

— Удачи, Элвис. Просто я хочу дать тебе понять, с кем ты имеешь дело. Мы следим за каждым твоим шагом. Будь хорошим мальчиком. Мы скоро свяжемся с тобой.

— О Господи, как вы меня уже достали, — сказал он и положил трубку. — Как меня все достали.

Он вел свой маленький шлюп в крутой бейдевинд вдоль сверкающей на солнце лазурной бухточки. С северо-востока дул освежающий бриз, и «Пустельга» с приличным креном развивала скорость до восьми узлов, приближаясь к острову Свиньи. Впереди, между Свиньей и ближайшим соседом — островом Сосновый Риф бурлило течение. Он должен был поменять галс до входа в течение, а потом безбоязненно заходить в лагуну.

— Мы ляжем на другой галс через несколько секунд, — сказал Алекс.

— Я могу чем-то помочь? — крикнула Вики, сидевшая на палубе прямо за мачтой. Ее кожа была обильно намазана кремом, чтобы не обгореть, за спиной развевались длинные локоны. На ней был ярко-красный купальник, поверх которого красовался полупрозрачный шелковый топик.

Алекс не ответил, он смотрел на едва трепещущий парус. Вики не знала, злился ли он на нее за разговор прошлой ночью.

Он постучался к ней в каюту в одиннадцать, принес поднос с томатным соком, лимонными дольками и «алказельтцером».

— Бодрее, подружка! Мы отходим ровно в полдень, — сказал он, отдал ей поднос и закрыл дверь в каюту.

Она приняла все три лекарства от похмелья и пошла в душ. К полудню уже была в отличной форме. Перспектива тихого пикника на необитаемом острове подняла ей настроение.

— Ну ладно, — прокричал Алекс, — теперь мы делаем поворот на остров Свиньи, поэтому приготовься пригнуться, когда я тебе скажу.

— Готова, капитан! — сказала Вики, опасливо глядя на большую деревянную перекладину, которая сейчас промчится над палубой.

— Готова? — переспросил Алекс.

— Готова, — ответила Вики. Она отцепила грот и несколько раз намотала канат на барабан, как Алекс ее научил. После перемены галса нужно будет намотать канат на барабан по другому борту. Она немного ходила под парусом с отцом на Потомаке, и ей все это было знакомо. Алекс даже сначала удивился, что она отличает парус от фола.

— В подветренную сторону! — сказал Алекс и резко отвел румпель в сторону, направляя нос «Пустельги» сначала по ветру, а затем в сторону маленького острова. Алекс ослабил грот и кливер, и маленький шлюп помчался вперед.

Вики пригнулась как раз в тот момент, когда на нее уже мчалась тяжелая перекладина. Сосновый Риф теперь был по правому борту, и она нашла его совершенно изумительным. Весь остров, казалось, был покрыт австралийскими соснами. Она даже слышала завывание ветра в кронах качающихся деревьев. В этом было что-то чарующее, и она вдруг захотела, чтобы они пристали именно к этому острову. Остров Свиньи был совсем не таким красивым, как Сосновый Риф.

Она могла различить на нем несколько кустарников вдоль берега и останки старой деревянной лодки, наполовину зарывшейся в песчаный берег.

— Тот островок такой замечательный, — сказала она, указывая на Сосновый Риф. — Может, в следующий раз устроим пикник там?

— Да, дорогая, — сказал Алекс. — В следующий раз. Остров Свиньи и впрямь не такой очаровательный, но только на нем живет жирная слепая свинья.

Алекс освободил оба фола, и паруса опустились на палубу. «Пустельга» скользила по маленькому полумесяцу лагуны. Приблизившись к берегу, лодка пошла совсем медленно. Алекс бросил в воду маленький якорь.

— Извини, но нам придется заякориться здесь. Киль довольно глубокий, поэтому рисковать не стоит. Давай доплывем до берега. Я возьму корзину с едой.

— Идет, морячок, — сказала Вики. Она взобралась на крышу каюты, сняла шелковый топ и грациозно нырнула в прозрачную голубую воду. Алекс заметил, что она плывет, делая длинные мощные взмахи. Через несколько секунд она уже бежала по солнечному песчаному пляжу.