Натянув на плечо ремень сумки, она замолчала ненадолго, вспоминая тонкости процедуры. Дрожь прошла по телу.

– Они прокалывают иглой живот и…

С выражением полного шока на лице, он оторвал её от себя:

– Игла? В твой живот?

– Да.

Гэвин с шумом втянул через нос воздух:

– Эмили, я бы предпочел, чтобы иглы вообще не касались твоего живота.

– Эм-м-м, Гэвин, я бы тоже предпочла, но я говорила о возможной инфекции.

Гэвин выпучил глаза:

– Что за инфекция?

Эмили улыбнулась его замешательству и беспокойству:

– Амниоцентез. Они вторгнутся в жидкость, в которой находится малыш. Она может быть… Заражена.

– Что тогда? – спросил он, проводя рукой по волосам, его голос и жесты говорили о том, что тревога только росла.

Эмили сделала медленный вдох:

– Это может привести к выкидышу.

Гэвин сглотнул, медленно и четко проговорив слова:

– Ты серьезно? – Эмили кивнула. – Ни за что. Ты не станешь этого делать. – Переплетя их пальцы, он направился к двери. – Господи Боже, Эмили, как тебе вообще пришло в голову подвергать этому себя и ребенка?

Они повернули за угол, направляясь в противоположном направлении от кабинета доктора. Эмили остановилась.

– Я изучала это, потому что вижу, как ты страдаешь. Это единственный тест, который я нашла и который уже сейчас сможет показать, кто отец. – Продолжила она, отводя взгляд. – Хватит и того, что ты принял меня обратно. Теперь тебе приходиться иметь дело и с этим.

Гэвин обхватил ладонями её лицо, принуждая посмотреть на него:

– Хватит того, что я принял тебя обратно? – Эмили кивнула, глаза наполнились слезами. Подушечками больших пальцев Гэвин вытер слезы с её щек. – Несмотря на всю боль и обиду, что я испытал, потеряв тебя всего лишь на такое маленькое количество времени, Эмили, я бы не стал менять ничего. Ничего. Я вернул бы тебя снова еще миллион раз. Боль и все остальное. – Он прижался к ней губами, голос звучал мягко. – Мы имеем с этим дело. Не только я. Мы. Лучше уж я останусь в неведении, чем стану подвергать тебя или малыша какой бы то ни было опасности. Никогда не смогу жить, если что-нибудь случиться с кем-то из вас, просто потому что ты думала, что мне нужно знать.

Растворяясь в его пьянящем тепле, Эмили прижалась головой к его груди.

– Уверен?

Он погрузил руку в её волосы, прижимая к себе.

– Уверен так же, как в том, что мы состаримся вместе. Представляю себе это уже сейчас. Два кресла-качалки на крыльце, и мы смотрим, как наши внуки во дворе, вытворяют бог знает что. Всё хорошо. Мы будем баловать их, и отправлять домой в отместку их родителям. – Эмили хихикнула. – И ты сможешь кормить меня яблочным пюре, потому как эти жемчужно-белые зубки исчезнут. Тебе придется со мной возиться.

Эмили подняла голову, взглянув на него:

– Яблочное пюре, да?

Гэвин пожал плечами, на его губах заиграла улыбка.

– Ага, еще я люблю пудинг.

Встав на носочки, Эмили чмокнула его в нос.

– По рукам. Яблочное пюре, пудинг, и избалованные в отместку внуки во дворе. – Гэвин улыбнулся, а Эмили тем временем взяла его за руку. – Ладно. Но мне всё же нужно узнать расписание трансвагинального ультразвука перед тем как мы уйдем.

Гэвин прочистил горло, когда они подошли к окошку, у которого блонди снова болтала по телефону.

– Ладно. Насчёт этой трансвагинальной штуки. Мне не очень нравится, как это звучит.

Эмили закатила глаза:

– Что теперь?

– Ну, я не доктор и просто предполагаю, но думаю, что этот старый похотливый старикашка увидит во всей красе твою…

Эмили быстро закрыла ему рот ладошкой, глаза у неё превратились в два огромных блюдца.

– Гэвин! – почувствовала как его губы приподнялись в улыбке, в глазах сверкали веселые искорки. – Да, сэр, привыкайте к этому.

– Никогда не пойду на это, – слова заглушались её ладошкой. Развернувшись, при этом эффектно избавившись от хозяйской хватки Эмили, нажал на звоночек, отрывая блонди от её разговора. Выпучив глаза, она повесила трубку. – Нам нужно узнать расписание процедуры трансвагинальной амнио для моей девушки, но мы хотели бы, чтобы проводила её женщина. – Эмили издала громкий смешок, Гэвин посмотрел на неё, улыбка стала еще шире. – Что?

Она покачала головой.

– Это не трансвагинальная амнио, дикарь ненормальный. – Его улыбка угасла, и, если Эмили не ошиблась, он был немного смущен. Как бы то ни было, выглядел он невероятно сексуально.

– Это называется трансвагинальный ультразвук, – сказала блонди, явно смущенная их разговором. – Доктор Ричардс оставил направление. Реабилитационный центр, следующий вторник в 14.30, – Подходит?

– Проводить тест будет женщина? – спросил Гэвин, не выглядя больше ни смущенным, ни запутавшимся. Теперь он был весь внимание, и Эмили не смогла сдержаться – снова засмеялась.

– Я могу отправить им просьбу, но гарантировать, что это будет женщина, не стану.

– Вот и хорошо. – Эмили быстро подошла к Гэвину, быстро подталкивая его к выходу. – 14.30, следующий вторник, Реабилитационный центр. Я буду. Спасибо.

– Женщина, – крикнул Гэвин, когда Эмили выталкивала его в холл. – Мы хотим женщину.

Эмили вышла на морозный ночной воздух. Январский ветер щипал лицо, пока она ждала, когда Гэвин подъедет к центральному входу своего дома. Спрятав глубоко в карманы куртки руки в перчатках, она дрожала, наблюдая за проносящимися мимо автомобилями. Посмотрев налево, она увидела феррари Гэвина, выезжающую из подземного гаража. Выдохнула с облегчением и направилась к бордюру. Схватившись за ручку дверцы, едва он остановился, она распахнула её и забралась внутрь, практически окоченевшая после нескольких секунд снаружи.

Гэвин нахмурился, полностью сбитый с толку:

– Я козел, что заставил тебя ждать.

Она нажала на кнопку на приборной доске, регулируя печку.

– Ты такой до… добрый, – от холода она заикалась она. – Но я не ждала. Там холодно, как в аду.

– Ад не холодный, сладкая. – Провел костяшками пальцев по её шее, выезжая на дорогу. – А вот ты – да. Почему ты не подождала в холле?

– Думаю, я мазохистка. – Она достала из сумки телефон и набрала Оливию. После нескольких гудков оставила сообщение. – Так или иначе… Да. Я мазохистка.

Гэвин остановился на светофоре. Положив руку на спинку её сиденья, он вздернул бровь:

– Ты провела романтический вечер за просмотром старого фильма «Молодожёны» со своим мужчиной. Может, и заслужила небольшое наказание.

Переведя на него свой взгляд, захлопнула телефон:

– Ты только что сказал это, потому что мы встречаемся со всеми в клубе Пача.

– Правильно. Сумасшедший клуб. Тот, куда ты не вписываешься, учитывая, что беременна.

Эмили вздохнула, возмущенная его замечанием. Понимала, откуда это. Она выиграла спор, пока готовилась, но он всё же не был воодушевлен этой идеей.

– Гэвин Блейк?

– Мисс Эмили Купер.

– Хватит быть засранцем.

Гэвин усмехнулся:

– Засранцем? – загорелся зеленый, и он положил руку обратно на коробку передач.

– Да. Засранцем. Мы уже все обсудили. Это клуб, а не центр столпотворения. Мы давно никуда не выходили с ними, а через несколько месяцев я уже не смогу. – Она поцеловала его в щеку, накрыв его руку своей, когда он переключал скорость. – Так что заткнись, дикарь, и покажи всем свою сексуальную девушку, пока не стало слишком поздно.

Улыбнувшись, он покачал головой.

– Уже дважды сегодня.

– Дважды что? – спросила Эмили, опустив козырёк. – Назвала тебя дикарём?

– Да. А ещё дважды сегодня ты лишила меня дара речи. – Гэвин старался внимательно смотреть на дорогу, но это становилось почти невозможным. Машина наполнилась ароматом духов Эмили с запахом ванили, и это сводило его с ума. Поерзав на сиденье, он посмотрел в её сторону, остановив взгляд на её сладких, пухлых губах.

– Мне начинает это нравится больше, чем я думал. – Она улыбнулась ему, проверяя свой макияж в зеркале. – В любом случае, этот дикарь собирается держать свою сексуальную девушку рядом с собой, пока мы будем там. – Он оторвался от её красивой улыбки, снова смотря на дорогу. – А позже займусь твоим наказанием, дикарка.