— Я понял. И что дальше, сен коммодор?

— А сам-то ты как думаешь, бакалавр?

Бокасса снова потер лоб ладонью, а потом негромко произнес.

— Я думаю, что мы вообще неправильно воюем.

— М-м… — удивился доктор Упир, — …А если подробнее?

— Если подробнее, сен коммодор, то у нас примерно половина контингента такая же по интеллекту, как мой взвод. Это прямое следствие из элементарной теории социальной мотивации. Кто поедет волонтером воевать за такую Хартию? Или те, кто слишком уж восприимчив к левацко-анархистской агитации по версии известного вам Ломо Кокоро, доминиканского торговца шоколадом «Нефертити», кокаином и оружием. Или те, кто самостоятельно разобрался в тексте выступления команданте Угарте Армадилло, где в лаконичной форме была представлена идея вакуумной элиты. Далее, из эмпирического уравнения неформальных транзакций, следует, что эти две категорий волонтеров будут находиться примерно в равном соотношении, с разбросом порядка двух сигма…

— …Можешь не продолжать, я понял, — перебил Упир, — лучше объясни, во-первых, что значит «вакуумная элита», а во-вторых, в каком смысле мы неправильно воюем.

Третий раз потерев ладонью свой лоб, лейтенант ответил:

— Мне придется сильно упрощать, примерно как Пиф упрощала, когда рассказывала мне принцип лимитации скорости реакции при объемном взрыве. В теории транзакций есть непривычные для вас уравнения состояний потоков событий в сетевой структуре.

— М-м… Это что-то из теории массового обслуживания?

— Да, сен коммодор, приблизительно так.

— Ясно, — доктор Упир кивнул, — Ты прав. Упрощай, иначе объяснения затянутся.

— ОК, я буду краток. В социальной сети с числом людей выше критического, начинает формироваться единая оценка. Каждый человек получает оценку, и сеть выгибается в пирамиду. В основании пирамиды оказываются люди с низкой оценкой, или плебс. На верхушке, соответственно, люди с самой высокой оценкой, или элита.

— Это я знаю, — сказал Упир, — критическое число, кажется, несколько тысяч, а оценка соответствует богатству в принятых величинах. Зерно, или золото, или деньги.

— Примерно так, — подтвердил Бокасса, — номинальное богатство в этой модели означает статус человека, уровень его личной власти, соответствующий ярусу пирамиды. Можно проследить, как такая пирамида формируется усилиями людей, рассчитывающих занять верхние ярусы. Пирамида выше двух ярусов — это уже государство.

Доктор Упир кивнул, соглашаясь, и произнес:

— Допустим, так. А к чему относится термин «вакуумная элита»?

— Вакуумная элита, — пояснил лейтенант, — это форма тоталитарной власти, которая из-за особенностей своей структуры не персонифицирована ни в каком человеке и ни в какой группе людей. Но, в своих проявлениях, это именно тоталитаризм, пронизывающий все общество и жестко подавляющий любую оппозицию. Вакуумная элита, подобно любой человеческой тоталитарной элите, не терпит никаких посягательств на свою власть, не признает права на существование каких-либо альтернативных политических сил, и без всякого милосердия расправляется с фигурами, пытающимися создать такие силы. Это классическая диктатура, но без диктатора. Трон в ней занимает социальный вакуум.

— Мне не нравится тоталитаризм, — проворчал доктор Упир.

— Ну, если не нравится, то считайте вакуумную элиту формой демократической власти, которая из-за особенностей своей структуры, не персонифицирована ни в каких людях, занимающих посты в демократической пирамиде. Нет партий, нет парламента, и даже президента нет. На месте институтов демократического государства, опять же, вакуум. Существуют лидеры локальных групп или команд, но авторитет этих лидеров связан с личными качествами, а не с партийным статусом. И существует жеребьевка, как самая демократическая процедура — по ней выбираются, например, судьи. А создание любой политической партии рассматривается, как контрреволюционная тоталитарная измена демократической родине. За это — расстрел. Вот такая демократия без демократов.

— Демократия без демократов, это элегантно, — оценил доктор Упир, — а тебя не сильно затруднит изложить в виде текста то, что ты сейчас рассказал?

— Ну… — произнес Бокасса, — …Даже не знаю. А то, что в пятой главе моей дипломной работы слишком длинно или, по-вашему, там что-то принципиально не так?

— Я еще не дочитал до пятой главы, — признался командир Восточного фронта.

— А я сейчас как раз ее пересказал, — сообщил лейтенант.

— Понятно, — Упир кивнул, — тогда это задание снимается. Давай-ка перейдем к твоему замечанию. Ты сказал, что мы вообще неправильно воюем.

Возникла пауза. Бокасса неопределенно пожал плечами и ответил:

— Это просто мое мнение. Я думаю, мы зря копируем тактику обычной армии.

— М-м… Ты считаешь, что мы действительно это копируем?

— Да, коммодор. Например, вчера. Зачем вообще было штурмовать Папеэте?

— Зачем? — переспросил Упир, — А что, по-твоему, надо было сделать?

— Ну… Видите ли, коммодор, я пообщался с Пиф на военно-технические темы, и она рассказала мне про некоторые виды химического и объемно-зажигательного оружия. Насколько я понял, сжечь Папэте целиком было бы не очень сложно. И тогда мы бы сохранили наших ребят. А так — шестнадцать погибших и более сорока раненых.

— М-м! Бакалавр! Ты всерьез считаешь, что нам следовало просто сжечь Папеэте?

— Да, коммодор. Можно было дать час на капитуляцию, а если нет, то вот так.

— Хм-хм… И ты можешь это обосновать?

— А зачем, коммодор? Вы сами обосновали. В Меганезии нет избытка талантов, чтобы посылать их на передовую. Если вы примете в расчет мое сообщение, что среди наших волонтеров каждый второй — это талант, то получится задачка на неравенство: с одной стороны — какой-то курортный город, а с другой стороны — как минимум, восемь наших талантливых ребят, это если не считать раненых, хотя многих из них надо считать.

— Так-так-так… Значит, ты считаешь, что город менее важен?

— Я в этом просто уверен. Экономически Папеэте уже ноль. Курортный городок, имидж которого убит мародерами. Он на фиг не нужен. И это частности. Я думаю, нам лучше вообще воевать по другой схеме. Не захватывать территории, которые мы все равно не сможем удержать, если враг подтянет новые силы, а уничтожать вражеские структуры, которые попали в наш боевой радиус. Прежде всего, логистику, транспортные узлы и сырьевые добывающие структуры. И еще — кадры. У врага очень мало управленческих кадров в Океании. Если их зачистить, то экономическая сеть врага здесь развалится.

— Так-так-так… Вот это, бакалавр, ты пожалуйста, изложи в тексте.

— Ясно, коммодор. Когда надо сдать текст?

— Через три часа, — ответил доктор Упир.

— Хэх! Маловато времени, коммодор.

— Извини, бакалавр, но больше дать не могу. У меня для тебя есть следующая задача, к которой необходимо приступить сразу после обеда.

Через 3 часа, на том же месте.

Доктор Упир пролистал на широкоформатном гаджете 6 страниц «научно-прикладного рапорта», иногда изрекая многозначительные междометья «М-м», «Блин!» и «Хм-хм». Добравшись до короткого раздела «использованная литература», Упир в очередной раз произнес «Хм-хм», и повернулся к Бокассе.

— А что это такое: «Визард Оз. Партизанская война в поясе астероидов, v2.1»?

— Компьютерная стратегическая игра, — ответил лейтенант, — конечно, пояс астероидов условность, но там в игровых примерах показаны стратегии ассиметричной войны на широком пространстве, где разбросаны мелкие пункты возможного базирования.

— М-м! Астероиды, как космические атоллы? В этом что-то есть. А кто такой Визард Оз?

— Без понятия. Это не имя, а ник хозяина блога. Судя по диалекту и стилю, он австралиец, у него университетское образование, он моложе 25 лет, и он автор этой игры.